Олеся Герасименко - Неединая Россия

«Сибирскую волю» деньгами поддерживают местные предприниматели: выходить на площади с лозунгами они считают бессмысленным, но на политику федерального центра тоже порядочно злы. Внимание правоохранительных органов к автономии — самое пристальное, уверен Митрофанов. Он со смехом рассказывает о совместном с националистами митинге «Хватит кормить Москву!», на котором было столько милиционеров и сотрудников спецслужб, что в возникновении помех при предстоящей регистрации автономии он не сомневается.

У совсем не похожих друг на друга имперца-эзотерика Будникова и светского либерала Митрофанова на удивление много общего в аргументах. Из разговоров с ними складывается такая картина: сепаратизма не существует, есть просто недовольные текущим положением дел люди. «„Сепара- тизм“ — это слово, придуманное федеральной властью, чтобы, с одной стороны, оправдать личные карьерные интересы сотрудников центра Э, — сам того не зная, соглашается Митрофанов с Будниковым. — С другой стороны, это способ нивелировать проблему: че они там хотят, да это сепаратисты всякие, чего их слушать. Главная страшилка — что сепаратисты хотят отдать край Японии или Китаю. А на деле это федеральная власть сдает земли сельхозназначения жителям стран Юго-Восточной Азии. Это Путин отдал Китаю острова Тарабаров и Большой Уссурийский. Так кто же на самом деле сепаратист?»

После десятка встреч я составляю хит-парад проблем Сибири, вызванных политикой федерального центра. Первая — это транспорт. Билет в купе на поезд Новосибирск — Москва за 7 тыс. руб. сравним с билетом на самолет до столицы. Железная дорога перегружена. Лететь за границу дешевле через Китай или Турцию, чем через российские перевалочные пункты. Например, улететь из Новосибирска в Берлин с остановкой в Стамбуле стоит 16 547 руб., а если через Москву с прилетом на следующий день — почти 20 тыс. Уже сейчас недалеко от Хабаровска в приграничном городе Фуюань достраивается китайский аэропорт, пропускная способность которого через восемь лет должна составить 157 тыс. пассажиров в год. Местные жители говорят, что, как только китайцы запустят аэропорт, крупный хабаровский аэропорт, через который проходят почти все сибирские рейсы, «схлопнется», главное будет — добраться до Пекина, откуда каждый день есть несколько рейсов почти во все крупные города мира.

Энтузиасты предлагают решать грядущий транспортный кризис использованием судов на воздушной подушке (по-сибирски «дыхолетов»). Необходима, говорят они, дыхолетная трасса по Оби, Кети, Енисею, Чуне с выходом на Братское водохранилище. Доктор экономических наук профессор Владимир Малов, один из экспертов фильма «Нефть в обмен на ничего», говорит о необходимости дублера Транссиба, который свяжет между собой северные районы: «Какие сейчас нацпроекты реализуются? Сочи! Футбол! Скоростная дорога Москва — Питер! Туда, туда все деньги. А вот еще одну параллельную Транссибу дорогу, связать север страны, создав новый широтный пояс экономического развития, РЖД не хочет. Она хочет строить в Саудовской Аравии, в Латинской Америке — это престижно. А внутри России это дорого и окупаемость, наверное, низкая. Но сразу доходов от железной дороги ждать не надо». Он приводит в пример Китай, который за те 20 лет, что в России «только говорят», построил высокогорную дорогу в Тибет, на высоте 5 тыс. метров. «Что, она окупается? Нет. Зато, когда там в 2008 году началось восстание, туда моментально перебросили войска, и все стало тихо. Территорию Китай держит».

Вторая проблема — потолок федерального законодательства, в который упираются депутаты и общественники при решении проблем на местах. Яркий тому пример — ситуация с дольщиками в Новосибирской области. В одном Новосибирске строится более 350 жилых домов, из них порядка 200 глава Ассоциации обманутых дольщиков и инвесторов Александр Бакаев относит к проблемным. Это минимум 30 тыс. пострадавших.

После полутора лет забастовок, митингов и голодовок у дольщиков завязался с региональными властями «продуктивный диалог». «Но оказать какую-то помощь субъект федерации может только в силу своих возможностей, — сетует Бакаев. — Например, мы придумали закон, чтобы выделять дополнительные земельные участки обманутым дольщикам и тем самым улучшать экономику незавершенных объектов». Закон был разработан и прошел облсобрание, но теперь муниципалитет и субъект федерации не могут прописать подзаконные акты, потому что по законам РФ земля под жилищную застройку выделяется только по аукционам.

«Москва со своим бюджетом только на завершение нескольких недостроев в СЗАО выделила 3,1 млрд рублей, она своими деньгами закрывает эти проблемные стройки. Весь бюджет Новосибирска, для сравнения, 30 млрд рублей, и мы себе такого позволить не можем», — рассказывает Бакаев. В итоге он пошел по другому пути — будет продавливать изменения в законе через Госдуму. «Но мы должны иметь возможность по широкому ряду вещей принимать законы на региональном уровне», — говорит он.

У Бакаева, который занялся общественной деятельностью после того, как сам стал обманутым дольщиком, есть афоризм: «Надо менять страну проживания или менять страну проживания». Он выбрал второе: придумал премию «Золотая репа» для чиновников и политиков, которые отличились «неординарными высказываниями или дикообразными поступками», заставил публиковать поименные результаты голосования депутатов горсовета и областного заксобрания, добился содания рабочей группы по введению института омбудсмена — в Новосибирской области его до сих пор нет. С региональными властями он ладит, а вот Москву считает надстройкой, которая мешает региону развиваться.

Недовольны в Сибири не только федеральными властями. Столичной оппозиции здесь тоже симпатизируют далеко не все. Что неудивительно, ведь главные гражданские протестные движения — от защитников детсадов до несогласных с ввозными пошлинами автомобилистов — возникли сначала в Сибири и на Дальнем Востоке, когда в Москве их аналогов нередко просто не было.

Новосибирск — город высокой политической культуры. На шествии «За честные выборы» здесь была отдельная «Сибирская колонна» с бело-зелеными сибирскими флагами и лозунгом, позаимствованным у басков: «Демократия — это право народа на самоопределение». Право граждан на митинги и шествия здесь отстаивали несколько лет, и вот уже два года, как полиция не разгоняет даже несанкционированные акции (а просто ближе к концу вежливо просит организаторов самих доехать до отделения), не говоря уже о привычном в Москве «винтилове».

На декабрьских выборах в Госдуму, когда большинство москвичей узнавало о каруселях и вбросах только из репортажей, почти все участки в Новосибирске были «закрыты» наблюдателями и членами УИКов от оппозиционных партий. На президентских выборах наблюдало чуть меньше людей, но так же строго. Более того, если бюджетников пытались заставить проголосовать за определенного кандидата, те со злости клялись проголосовать за любого другого, так что чиновники на местах, пытавшиеся включить административный ресурс, получали нагоняй от политтехнологов.