Эдуард Байков - Уфимская литературная критика (сборник)

Известная уфимская журналистка и писательница Светлана Гафурова – личность и талантливая, и очень интересная, неординарная. Когда брал в руки рукопись ее новой вещи «Жизнь удалась!», подумалось: да, ей есть что поведать нам с высоты прожитых лет. И она рассказала, да так, что взяло за душу.

Что это – повесть, эссе, автобиографический очерк? Пожалуй, все вместе. Сама автор назвала свое творение «антигламурной повестью». А ведь верно, нет здесь никакого столь модного сейчас гламура. Рассказ о прожитых годах (а это полвека) дан без прикрас. Писательница не кокетничает, не лицемерит, когда описывает все перипетии – порою сложные – своей насыщенной событиями и впечатлениями жизни.

А рассказать ей действительно есть о чем.

С детства Света была девчонкой боевой и… не такой, как все, необычной, обособленной. Но, как мы знаем, именно из таких вот «странных» детей и вырастают творцы и пассионарии. Героиня повести констатирует, что всю жизнь чувствовала себя неким изгоем в тех многочисленных коллективах, в которые вынуждена была вливаться, – школа, спортивная секция, университет, редакции газет… А виной тому – яркий индивидуализм, неприятие любых рамок и ограничений. И чувствуется, проскальзывает некая грустинка от осознания этого. Если так, то напрасно: ценность человеческой личности вовсе не в степени ее коммуникабельности. Большинство гениев были не от мира сего. А уж какой тяжелый характер имели подчас великие, о которых и века спустя мы все с восхищенным придыханием вспоминаем… Человек талантливый, одаренный в чем-то, почти всегда труден для восприятия окружающими – слишком сложным, многовариантным представляется другим его характер. А уж если он (она) еще и правдолюб…

Светлана Марсельевна и впрямь человек правдивый, искрений – сужу по своим личным впечатлениям от встреч, общения, совместных культурно-общественных деяний. И по творчеству. А оно многогранно: статьи, репортажи, интервью, очерки, рассказы, повести, стихи… Несмотря на всю ее обособленность (наверное, это все же больше кажимость), она отзывчивый, доброжелательный человек. Сама привечает и ценит людей творческих, тянущихся к свету культуры, искусства, литературы…

Несмотря на горький смысл некоторых пассажей в обсуждаемой повести, изложены они по-философски спокойно, без надрыва или осуждения кого-либо. Автор не злопамятна, а могла бы и отомстить в письменной форме – тем более теперь, по прошествии времени. А вот о своем последнем муже (ныне, увы, покойном) – талантливом журналисте Александре Кочкине – пишет с любовью, ностальгией и… некоторой горечью. Из строк о нем, о совместной жизни с ним – счастливых днях в ее жизни – становится ясно, что человек он был не только одаренный творчески, но и принципиальный. А это и есть качества настоящего мужчины: ни при каких обстоятельствах не прогибаться, не терять собственного достоинства. Под его словами, произнесенными при отстаивании своей журналистской и гражданской позиции, и я подпишусь: «Я не проститутка, как некоторые, которые раздвигают ножки перед каждым». Само собой, после таких слов последовало увольнение.

Многое пережито, много было радостных, счастливых моментов, как и ненастных будней, горестей, а то и таких эпизодов, коих просто стыдишься, – это случается у каждого. Такова юдоль людская. И каждый проходит свой путь, по сути, в одиночку. Есть попутчики, спутники – в том числе и дорогие сердцу. Но пройти должен сам.

У нашей героини полвека за плечами, но и – дай Бог! – впереди еще столько же. Она печально улыбается (но – улыбается!): «У меня два официальных мужа на разных кладбищах лежат: один на Северном, другой – на Южном, два тайных бойфренда там же, а один, собака, за границу смылся. А в кармане вечно ни гроша, одни долги. И перспективы, кроме сомнительной пенсии, которой едва на хлеб с водой хватит, больше никакой…» Но! Зато есть что вспомнить, и улыбнуться, и посмеяться, и поплакать. Нет, что ни говори, а и впрямь – жизнь удалась!

Честная, открытая, поучительная повесть С. Гафуровой порадует всех, кому интересны людские судьбы, поданные без художественного вымысла, кому небезразлична жизнь человеческой души, ее временами странные и удивительные порывы и метания.

Недавно в одном из крупных издательств страны – петербургском книжном издательстве «Крылов» – в серии «Фантастическая авантюра» вышла книга уфимских писателей Эдуарда Байкова и Всеволода Глуховцева. Предлагаем вниманию читателей интервью с авторами романа «Рой».

– Первый вопрос традиционный – о чем книга?

Э. Б.: «Рой» по жанру – это постапокалиптический боевик. И соответствуя своей жанровой тематике, наш роман повествует о произошедшей в городе биотехногенной катастрофе. Ну и дальше показывается, как уцелевшие люди выживают, вернее – пытаются выжить. Притом что зараженная территория полностью блокирована войсками, и никто ни туда войти, ни оттуда выйти не может.

В. Г.: Сюжет в общем-то поначалу прост. В секретной лаборатории под эгидой Минобороны ведутся разработки в области нанотехнологий. То есть попросту спецы пытаются создать нанороботов. Для каких целей – другой вопрос. Может, для лечения людей, а может, для их убийства. Как выясняется – для второго. В институте происходит взрыв, вещество с наноустройствами распыляется в пространстве и поражает население города. Ну и дальше понеслось – все по жанру боевика.

– Постапокалипсис – это достаточно новое направление в литературе. Ныне он, видимо, очень популярен? Почему вы решили писать именно в этом жанре?

Э. Б.: Не думаю, что это новый жанр. Достаточно вспомнить вековой давности творения Герберта Уэллса и Артура Конан Дойла. Да что там – есть старая сказка о горшочке, который всех кормил. Из него хлынула каша, как из ящика Пандоры, и едва не затопила весь мир. В шестидесятых-семидесятых годах в кино и литературной фантастике были популярны произведения на тему ядерного катаклизма и постъядерной зимы. К примеру, фильм Стэнли Крамера «На последнем берегу» и роман Робера Мерля «Мальвиль». Хотя приоритет, конечно же, у автора Апокалипсиса – Откровения Иоанна Богослова.

В. Г.: Да, в последние годы эта тематика и еще тема Зоны (в смысле аномальной территории, населенной разными мутантами и монстрами) стали популярны. Вот и к нам обратились из издательства с просьбой написать роман на эту тему. Ну а мы постарались и создали «Рой».

– Сейчас только и слышишь, что о перспективах нанотехнологий. Стало модно использовать приставку «нано». Ваша книга – тоже дань моде?

Э. Б.: В какой-то мере – да. Но мы же не только писатели, а еще и ученые. Нас волнуют вопросы научной этики. В частности, проблема Франкенштейна. Это когда ученые, изобретатели создают нечто такое, что может поставить на грань выживания сам род человеческий и вообще всю биосферу планеты. Кстати, в науке существует так называемая проблема зеленой слизи. Речь идет о возможности создания таких наноустройств, которые, питаясь органикой, сожрут все живое на планете. Но есть вещь пострашнее – проблема серой слизи. Имеется в виду создание самовоспроизводящихся наноботов, которые превратят уже всю Вселенную в однородную массу молекул.