Дарья Николаева - Великие лекарства. В борьбе за жизнь

Российские ученые, проведя исследования среди 24 больных, госпитализированных по экстренным показаниям в хирургическую клинику с кровоточащими пилородуоденальными язвами, выяснили, что омепразол можно использовать даже в качестве альтернативы хирургическому лечению. Особенно если пациенты категорически отказываются от операций, что бывает довольно часто. По результатам лечения у 21 больного достигнута окончательная остановка кровотечения с заживлением язвенного дефекта в сроки от 2,5 до 3 недель.

Сегодня ингибиторы протонной помпы заняли прочную нишу в терапии кислотозависимых заболеваний ЖКТ и облегчают жизнь миллионам пациентов во всем мире.

Верный друг сердечников (они носят его в нагрудном кармане и боятся забыть или потерять), уже почти полтора века спасающий жизни миллионам, – то же самое вещество, что и убийца многих жизней, главный компонент динамита – нитроглицерин.

Нитроглицерин синтезировал в 1846 году итальянский химик Асканио Собреро, почти сразу обнаружив способность нового вещества взрываться даже от самых слабых ударов и сотрясений. Открытием сразу же заинтересовались в России, которая вела в это время Крымскую войну, – взрывная сила новинки в два раза превышала известный уже тогда тротил. Профессор Николай Николаевич Зинин и профессор Юлий Карлович Трапп в Петербурге пошли дальше Собреро, выяснив, что нитроглицерин может быть использован практически. Они привлекли к этому внимание Эммануэля Нобеля, отца основателя премии, который тогда занимался производством морских мин по заказу российского правительства.

После окончания Крымской войны Эммануэль Нобель вернулся в Швецию, а Альфред, один из его четверых сыновей, изучавший нитроглицерин под руководством профессора Зинина, остался в России. Спустя некоторое время Альфред Нобель изобрел динамит (смесь нитроглицерина с диатомитом – тонковолокнистой осадочной породой), не ядовитый и не взрывающийся от удара, но детонирующий от запала. Заводы Нобеля стали выпускать динамит тоннами. Востребованность динамита была огромной, и не только для военной надобности. Без него в XIX веке не были бы проложены знаменитые тоннели и каналы, железнодорожные линии через Альпы и Кордильеры, не стало бы судоходным русло Дуная у Железных ворот.

На производстве динамита работали тысячи людей и происходило много несчастных случаев, причем рабочие погибали не только от взрывов, что было логично (от взрыва погиб также и младший из братьев Нобелей), но и от отравлений. Специальные исследования выяснили, что нитроглицерин – это настоящий яд для сосудов, поскольку он вызывает падение артериального давления. Пришлось перестраивать заводы, чтобы обеспечить безопасность рабочих.

Еще первооткрыватель нитроглицерина Собреро, врач по образованию, заподозрил, что он может иметь лекарственное применение. Но отпугивала возникавшая сильная головная боль. В статье о своем открытии Собреро писал, что, если капнуть нитроглицерин на язык (попробовал на себе), начинает очень болеть голова. Другой врач, Константин Геринг, прочитав статью Собреро, испытал нитроглицерин на здоровых добровольцах и предложил использовать его как раз для лечения головной боли. Дело в том, что Геринг, начинавший как аллопат, стал гомеопатом. Он считается одним из основоположников гомеопатии, то есть лечения подобного подобным. С этой точки зрения идея доктора Геринга была совершенно логичной. Название «глоноин», которое он дал нитроглицерину, сохранилось в гомеопатии до наших дней.

Через 33 года после открытия нитроглицерина выяснили, что его можно использовать при стенокардии. Это сделал английский ученый Уильям Мюррел, работавший лектором по практической физиологии в Вестминстерском госпитале и помощником врача в Королевском госпитале. Ему удалось подобрать приемлемую концентрацию (1 %), растворитель (спирт) и дозу нитроглицерина (3 капли на ½ унции воды). При такой концентрации не возникало сильной головной боли – основного побочного эффекта нитроглицерина.

Публикация Мюррелла в научном журнале Lancet в 1879 году, подводившая итоги нескольких лет исследований препарата сначала на себе, а потом на пациентах со стенокардией, положила начало активному применению нитроглицерина в медицинской практике. Уже на следующий год английский фармацевт Уильям Мартиндейл предложил твердую лекарственную форму препарата – пилюли нитроглицерина на основе масла какао. В 1882 году нитроглицерин стала производить в США известная фирма Parke, Davis & Co. – сразу в пяти дозировках; ее инициативу подхватили конкуренты, и через два-три года нитроглицерин вошел в фармакопеи как средство не только от стенокардии, но и от гипертонии.

Российский врач Иван Михайлович Догель в «Руководстве к фармакологии» (СПб., 1889) писал: «Нитроглицерин, принятый внутрь, действует подобно амилнитриту, но действие его несравненно сильнее; оно наступает спустя три – пять минут после принятия и бывает продолжительнее, чем амилнитрита. Женщины и дети чувствительнее к нему взрослых и крепких людей. Обыкновенно чувствуется при этом боль головы. Употребление нитроглицерина находят полезным при angina pectoris, asthma, hemicrania angiospastica, epilepsia, chorea, morbus Brightii. Прием: внутрь 0,0002–0,0005–0,001 несколько раз в день в 1 %-ном спиртном растворе, одна-две и постепенно восходя до десяти капель с водою; или 20 капель 1 %-ного раствора развести 200,0 воды и принимать по одной столовой ложке три раза в день; или в пилюлях, приготовленных с oleum cacao и сахаром».

Российский врач Иван Михайлович Догель в «Руководстве к фармакологии» (СПб., 1889 г.) писал: «Нитроглицерин, принятый внутрь, действует подобно амилнитриту, но действие его несравненно сильнее; оно наступает спустя три – пять минут после принятия и бывает продолжительнее, чем амилнитрита. Женщины и дети чувствительнее к нему взрослых и крепких людей».

Как видим, в конце XIX века список заболеваний, в лечении которых применялся нитроглицерин, был очень широк: сюда входили как традиционная стенокардия, так и астма, мигрень, даже эпилепсия. Однако врачи еще долго боялись побочных эффектов и ограничивали его прием. Рекомендовали прибегать к препарату лишь при тяжелых приступах, а до того обходиться валидолом. Самые послушные и терпеливые сердечники получали инфаркт, ни разу не приняв «опасный» препарат. Недоброй славы добавила нитроглицерину Агата Кристи: в ее рассказе «Коробка шоколада» аристократы травили друг друга шоколадными облатками «Тринитрина» (торговое название готовой формы нитроглицерина).

Жертвой предубеждения стал и сам Альфред Нобель, которого в 1896 году настигла стенокардия. 25 октября он писал своему будущему душеприказчику Рагнару Сольману: «Разве не ирония судьбы, что врачи прописали мне нитроглицерин для приема внутрь!» Нобель отказался от лечения «Тринитрином», и уже 10 декабря грудная жаба, не встретив сопротивления, задушила его.