К Свасьян - Хроника жизни Фридриха Ницше

С 22 октября снова в Ницце (до апреля следующего года). Работа над пятой книгой "Веселой науки". "Великолепное письмо" от И. Тэна, которому Ницше отослал "По ту сторону добра и зла". Читает Ренана, Зибеля, Монталамбера. Открытие Достоевского.

1887

В январе в Монте-Карло слушает впервые увертюру к "Парсифалю": "...писал ли Вагнер когда-либо лучше" (Гасту, 21 января). 23 февраля сильное землетрясение в Ривьере: "Любезный друг, должно быть, Вас обеспокоили известия о нашем землетрясении; пишу Вам несколько строк, чтобы сообщить Вам по меньшей мере, как обстоит со мною. Весь город переполнен людьми с потрясенными нервами, в отелях паника просто чудовищная. Этой ночью, около 2- 3 часов, я обошел и навестил некоторых из своих добрых знакомых, которые под открытым небом, на скамейках и в пролетках, надеялись избежать опасности. Сам я чувствую себя хорошо: страха не было никакого - скорее очень много иронии" (Гасту, 24 февраля). 3 апреля выезжает из Ниццы в Каннобио (Лаго Маджоре), где остается до конца месяца. Работа над корректурой пятой книги "Веселой науки". С 28 апреля в Цюрихе. Визит Овербека. Ссора с Э. Роде; поводом служат непочтительные высказывания Роде о Тэне.

С 12 июня (до конца сентября) шестая остановка в Сильс-Мария. Потрясен известием о смерти Г. фон Штейна. Работа над "Генеалогией морали". Визит после 14-летнего перерыва П. Дейссена в Сильс-Мария. С 21 сентября по 21 октября - Венеция; правка с П. Гастом корректуры "Генеалогии морали". В октябре выход в свет партитуры "Гимна к жизни". "Когда-нибудь, в близком или далеком будущем, его будут петь в память обо мне, в память о философе, у которого не было настоящего и который даже не хотел иметь его" (Г. фон Бюлову, 22 октября).

С конца октября (до апреля следующего года) последняя, пятая остановка в Ницце. Из письма к Ф. Овербеку от 12 ноября: "Мне кажется, что для меня замкнулась своего рода эпоха; обратный просмотр был бы как нельзя более уместен. Десятилетие болезни, больше чем десятилетие, и не просто болезни, от которой существовали бы врачи и лекарства. Знает ли, собственно, кто-либо, что сделало меня больным? что годами держало меня возле смерти в жажде смерти? Не думаю. Если исключить Р. Вагнера, то никто еще не шел мне навстречу с тысячной долей страсти и страдания, чтобы найти со мною "общий язык"; так был я уже ребенком один, я и сегодня еще один, в свои 44 года. Это ужасное десятилетие, оставшееся за мною, вдоволь дало мне отведать, что означит быть в такой степени одиноким, уединенным: что значит одиночество страдающего, который лишен всякого средства хотя бы сопротивляться, хотя бы "защищать" себя". Круг чтения: Монтень, Письма Галиани к г-же д'Эпине, Дневник Гонкуров. Выход в свет "Генеалогии морали".

26 ноября получает первое письмо от Г. Брандеса, положившее начало их переписке. Брандес: "Вы принадлежите к немногим людям, с которыми мне хочется говорить". Из письма к К. Фуксу от 14 декабря: "В Германии сильно жалуются на мои "эксцентричности". Но поскольку не знают, где расположен мой центр, едва ли сумеют по правде распознать, где и когда был я до сих пор "эксцентричным"".

1888

Всю зиму работает над материалами к "Переоценке всех ценностей". Круг чтения: Плутарх, посмертные сочинения Бодлера, "Бесы" Достоевского во французском переводе Виктора Дерели, "Моя религия" Л. Толстого, "Пролегомены к истории Израиля" И. Вельгаузена, Э. Ренан "Жизнь Иисуса", Б. Констан "Некоторые размышления о немецком театре". В новогоднем приложении и бернскому "Бунду" появляется подписанный К. Шпиттелером обзор сочинений Ницше. Г. Брандес начинает читать в Копенгагенском университете курс лекций о философии Ницше.

В начале апреля отъезд в Турин и - открытие Турина. "Но Турин!.. что за достойный и серьезный город! Вовсе не большой город, вовсе не современный, как я опасался, но резиденция XVII века, обладающая во всем лишь одним повелевающим вкусом: двора и noblesse. Во всем царит аристократическое спокойствие, никаких убогих предместий; единство вкуса вплоть до колорита (город весь желтый или красно-бурый). Классическое место для ног и для глаз!" (Гасту, 7 апреля). Во время пребывания в Турине (с 5 апреля по 5 июня) Ницше пишет "Казус Вагнер" и продолжает работу над материалами "Переоценки". Книги, прочитанные за этот период: В. Хен "Мысли о Гете" и Л. Жакольо "Религиозные законодатели. Ману - Моисей - Магомет". С 6 июня (до 20 сентября) седьмая - последняя остановка в Сильс-Мария. "После того как я покинул Турин, я был в плачевном состоянии. Вечная головная боль, вечная рвота; рецидив всех старых болячек; глубокое нервное истощение, при котором машина в целом никуда не годится" (Овербеку, 4 июля). Работа над "Дионисовыми дифирамбами". С конца августа (и уже до конца) необыкновенный взрыв эйфории: пишет "Сумерки идолов" и почти параллельно "Антихриста". С 21 сентября снова в Турине, по прежнему адресу: via Carlo-Alberto 6 III напротив palazzo Carignano и с видом на piazza Carlo-Alberto. Выход в свет "Казуса Вагнер". Правка (с помощью Гаста) корректуры "Сумерек идолов" и "Антихриста".

15 октября (в день своего рождения) начинает работу над "Ecce Homo" и завершает рукопись 4 ноября. Из письма к Г. Брандесу от 20 ноября: "Сейчас, с цинизмом, который станет всемирно-историческим, я рассказываю самого себя. Книга озаглавлена " Ecce Homo" и является бесцеремоннейшим покушением на Распятого; она завершается раскатами грома и молний против всего, что есть христианского или христианско-заразного, - этого не выдержит ни один слух и ни одно зрение. В конце концов я первый психолог христианства и могу, в качестве старого артиллериста, каковым я и являюсь, пустить в ход тяжелое орудие, о существовании которого едва ли догадывался какой-либо противник христианства". Разрыв отношений с Г. фон Бюловом (из-за отрицательного отношения последнего к рекомендуемой Ницше опере П. Гаста "Венецианский лев") и М. фон Мейзенбуг (возмутившейся тоном туринского письма о Вагнере). 25 октября в "Музыкальном еженедельнике", издаваемом Э. В. Фрицшем, издателем Ницше, появляется статья вагнерианца Рихарда Поля "Казус Ницше", содержащая злобные нападки на Ницше. Из письма к Э. В. Фрицшу от 18 ноября: "Вы отмечены благостным знаком издавать творения первого человека всех столетий. То, что Вы смогли позволить такому старому болвану, как Поль, говорить обо мне, принадлежит к вещам, которые возможны только в Германии... Издатель "Заратустры" ополчается против меня? - С искренним презрением. Ницше".

Выход в свет "Сумерек идолов". Отсылка двух экземпляров Я. Буркхардту и А. Стриндбергу (последний уже читал "Казус Вагнер", присланный ему Г. Брандесом). В начале декабря первое письмо от Стриндберга: "Je termine toutes mes lettres a mes amis: lisez Nietzsche! C'est mon Carthago est delenda!" (Я заканчиваю все письма к моим друзьям словами: читайте Ницше! Это мое Карфаген должен быть разрушен!). Еще одно письмо, из Петербурга от княгини Анны Тенишевой в связи с "Казусом Вагнер": "Хотя я, к сожалению, не имела еще повода узнать Вас лично, у меня тем не менее есть внушительное представление о глубине Вашей мысли и всей Вашей личности, главным образом благодаря лекциям, которые читал о Вас Георг Брандес". Ницше Гасту, 9 декабря, в этой связи: "...почти объяснение в любви, во всяком случае весьма курьезное письмо".