Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6495 ( № 19 2015)

Да, имеются проблемы и в судебной системе, и в налоговой сфере, и в бюрократической, но главное вовсе не это, как нам пытаются внушить некоторые неудачные менеджеры из числа бывших министров.

Главная причина – у нас невыгодно производить. Те конкурентные преимущества, которые существовали в 90-х, – низкие цены на энергоносители, низкие транспортные тарифы, низкая оплата труда, высокая квалификация рабочих и ИТР, огромные научные и технологические заделы – исчезли. Цены на энергию сравнялись с мировыми, транспортные тарифы высоки, заработные платы существенно поднялись, технологические заделы устарели, рабочие и ИТР дисквалифицировались. Добавьте к этому чрезвычайно высокие ставки банковских процентов, снятие заградительных барьеров перед иностранными товарами – и сразу поймёте, что никаких экономических оснований для разворачивания производства нет ни у иностранных, ни у отечественных предпринимателей.

Успешно развивался лишь нефтегазодобывающий комплекс за счёт хорошей мировой конъюнктуры цен. Но поскольку были сняты все ограничения на вывоз капитала и ввоз товаров, наши энергетические компании переориентировались на закупки оборудования и машин на Западе, в основном в Европе. При этом многие из них начали усиленно инвестировать в иностранных юрисдикциях, что также способствует оттоку капитала.

Строительные компании успешно развивались на рынке жилья, но он рухнул вместе с повышением ключевой ставки ЦБ, и это сделало ипотеку и кредитование недоступными для населения.

В любом солидарном обществе работающие кормят неработающих. Но при низкой производительности труда заработанного работающими не хватает. Возникает внутренний дефицит денег. Пока были высокие цены на нефть, этот дефицит ликвидировали за счёт дополнительной природной ренты, пуская нефтедоллары частично на социалку и обеспечение зарплаты бюджетников. А порой, что греха таить, на бонусы служащих госкорпораций. Если бы мы за время высоких цен на нефть, забыв о либеральных догмах, модернизировали национальное промышленное и сельскохозяйственное производство, усовершенствовали его инфраструктуру, дали толчок развитию собственной экономики, влияние западных санкций было бы для нас менее болезненным.

– Возникает вопрос: наши финансисты не догадывались об этом?

– Они полагали, что при высокой природной ренте мы заткнём все дыры и всё купим на Западе. Но любому политику и экономисту должно быть понятно, что как только страна начнёт отстаивать свои интересы, ей могут объявить экономическую войну. Окончание холодной войны не отменило борьбу за мировое влияние. Кстати, экономические войны существовали и раньше. Да и глобальной конкуренции стран и корпораций никто не отменял. Все государства поддерживают свои компании на мировом рынке, в том числе и США, и Франция, и Германия, не стесняясь лоббизма и экономического и политического давления.

– На ваш взгляд, проявляют ли нынешние руководители нашего финансового блока умение оперативно реагировать на ситуацию?

– По-моему, нет. Более того, своими заявлениями и выбранной тактикой они способствовали тому, чтобы кризис разрастался как снежный ком. В конце прошлого года министром финансов господином Силуановым и первым заместителем председателя Центрального банка госпожой Юдаевой постоянно делались не очень обдуманные заявления. Казалось бы, что такого особенного в том, что указанные государственные деятели постоянно связывали курс рубля с ценами на нефть? Это же действительно так!

Так, да не так. Да, цена на нефть, измеряемая в долларах США, является важным фактором курса нашей национальной валюты, однако не важнейшим и не единственным. Наша экономика достаточно мощна и не сводится к нефтедобыче. Мы имеем приличные золотовалютные запасы. Распоряжаемся огромной госсобственностью в виде предприятий, природных ресурсов, земли, недвижимости, которые в случае необходимости также могут быть приватизированы для пополнения казны. Однако у нас либеральные экономисты, всевозможные эксперты и, увы, ключевые министры и банкиры однозначно увязывают курс рубля с долларом и ценой на нефть. В результате каждая бабушка знает, что если цена на нефть в Лондоне падает, нужно бежать в банк, снимать сбережения и менять их на доллары. На всякий случай.

Таким образом, заявления наших государственных чиновников иногда провоцируют панические настроения и усугубляют проблемы.

В связи с этим мне импонирует инициатива Совета безопасности об ограничении использования иностранной валюты внутри страны. И начинать нам нужно с себя – с депутатов, министров, банкиров. Нужно прекратить переводить всё в доллары США. У нас суверенная страна, и доллары нам нужны не для торговли или накопления, а для поездок или покупки нужных товаров. Пример должен показать и Центральный банк, перестав использовать накопления в долларах США и казначейских обязательствах правительства США как обеспечение эмиссии рубля. Эмиссия должна быть привязана к потребностям отечественной экономики, а не к иностранным бумагам, даже если они обеспечены честным словом американского президента.

– Не до конца вас понял. У нас же есть регулятор – ЦБ. Он что – бессилен?

– Считаю, что ЦБ порой действует недостаточно эффективно и прагматично. Никто не спорит, что в сложившихся условиях, при структурных проблемах в экономике, с учётом западных санкций и падения цен на нефть, девальвация рубля напрашивалась. Было известно, что в конце 2014 года предстоят значительные платежи по внешним долгам корпораций и банков. Но вызывает вопросы, как это было проведено. На мой взгляд, девальвацию нужно было проводить внезапно, не дожидаясь значительных трат золотовалютных резервов (ЗВР) и паники среди населения и предпринимателей. Когда тенденции изменения цены на нефть стали очевидны, курс рубля нужно было опустить до величины, необходимой для формирования бюджета. Считаю, что вариант девальвации был выбран неудачный. ЦБ тратил ЗВР, искусственно поддерживая курс руб­ля и позволяя наживаться на этом валютным спекулянтам, одновременно допустив увод населением и предприятиями сбережений из банков и перевод их в валюту.

Ряд экономистов доказывают, что ЦБ имел возможность удержать любой курс рубля, какой нужен был бы для решения экономических задач. Однако этому мешают два обстоятельства: догматизм руководства, использующего из всего арсенала возможных методов только два (валютные интервенции и сжатие денежной массы) и отсутствие заинтересованности ЦБ в развитии экономики страны. Как вам это ни покажется странным, ЦБ никак не отвечает за состояние экономики, нет у него такой задачи. Согласно Конституции и закону о ЦБ он отвечает лишь за состояние финансовой системы и стабильность рубля, хотя, как мы видим, и с этим есть сложности.