Даниэль Герен - Анархизм: от теории к практике

Если слабые, относительно небольшие ячейки анархистов в городах удалось ликвидировать относительно легко, то ситуация была совершенно иной на юге Украины, где крестьянин Нестор Махно создал сильную сельскую анархическую организацию, как экономическую, так и военную. Maхно был сыном бедных украинских крестьян; в 1919 г. ему было тридцать лет. Еще будучи очень молодым, он участвовал в революции 1905 г., став анархистом. Приговорив его к смерти, царский режим затем смягчил наказание до восьми лет каторги, которые Махно провел, в основном, в кандалах, в Бутырской тюрьме, бывшей единственной школой, в которой он когда-либо учился. [81] На самом деле Махно получил начальное школьное образование. По крайней мере, некоторые из пробелов в своем образовании он восполнил с помощью товарища по заключению Петра Аршинова.

Сразу после Октябрьской революции Maхно взял на себя инициативу по организации масс крестьян в автономную область на территории примерно 280 на 250 километров, с семью миллионами жителей. Ее южный конец достигал Азовского моря в порту Бердянск, а центр находился в Гуляй-Поле, крупном селе с численностью населения 20–30 тысяч человек. Это был традиционно мятежный регион, ставший ареной сильных беспорядков в 1905 г.

Все началось с Брест-Литовского договора (март 1918 г.), приведшего к оккупации Украины немецкой и австрийской армиями, а также к восстановлению реакционного режима, который первым делом вернул прежним владельцам земли, совсем недавно отобранные у них революционными крестьянами. Крестьяне защищали свои недавние завоевания с оружием в руках, как против реакции, так и против несвоевременного и неуместного вторжения в сельскую местность большевистских комиссаров и их слишком тяжелой реквизиции. Это грандиозное крестьянское восстание воодушевлял поборник справедливости, народный заступник, что-то вроде анархистского Робина Гуда, прозванный крестьянами «батькой» Махно. Первым его военным достижением было взятие Гуляй-Поля в середине сентября 1918 г. Перемирие, подписанное 11 ноября, вызвало отступление германо-австрийских оккупационных сил и дало Махно уникальную возможность создать запасы оружия и продовольствия.

Впервые в истории принципы либертарного коммунизма были воплощены на практике в освобожденной части Украины, и, в той мере, в какой это позволяли обстоятельства гражданской войны, там установилось самоуправление. Земли, служившие яблоком раздора между крестьянами и прежними владельцами, стали обрабатываться сообща крестьянами, сгруппированными в «коммуны» и «вольные трудовые Советы». В них царили принципы братства и равенства. Все (мужчины, женщины, дети) должны были работать в меру своих сил. Товарищи, избранные на временные управляющие должности, возвращались по истечении срока к своей привычной работе вместе с другими членами коммуны.

Каждый Совет был только исполнителем воли крестьян в местности, жителями которой он избирался. Производственные единицы на федеративной основе объединялись в рамках уезда, уезды — в рамках губернии. Советы являлись составной частью целостной экономической системы, основанной на социальном равенстве. Они должны были быть целиком и полностью независимыми от какой-либо политической партии. Никакой политик не мог диктовать в них свою волю под прикрытием советской власти. Членами их должны были быть подлинные трудящиеся, служащие исключительно интересам трудовых масс.

Когда партизаны Maхно занимали новые населенные пункты, они развешивали плакаты, гласившие: «Свобода крестьян и рабочих принадлежит им самим и не должна страдать от каких бы то ни было ограничений. Крестьяне и рабочие должны самостоятельно действовать, организовываться, договариваться между собой во всех областях жизни, как они хотят и считают нужным. (…) Махновцы могут лишь помогать им, высказывать свое мнение, давать советы. (…) Но они ни в коем случае не могут и не хотят управлять ими, предписывать им что бы то ни было».

Когда позднее, осенью 1920 г., махновские делегаты заключили недолговечное соглашение с большевистской властью, они настаивали на принятии следующего дополнения: «организация в районе действий махновской армии местным рабоче-крестьянским населением вольных органов экономического и политического самоуправления, их автономия и федеративная (договорная) связь с государственными органами советских республик». Ошеломленные большевистские переговорщики выделили это дополнение из соглашения и связались по этому поводу с Москвой, где, разумеется, оно было сочтено «абсолютно неприемлемым».

Одной из относительных слабостей махновщины была нехватка в ней анархистов-интеллектуалов, но движение отчасти получило неустойчивую поддержку извне. Первоначально помощь пришла из Харькова и Курска, где анархисты, вдохновленные Волиным, в 1918 г. создали конфедерацию «Набат». В 1919 г. они провели съезд, на котором объявили, что они «окончательно и категорически против вхождения» в Советы, превратившиеся «в политические органы (…), покоящиеся на началах власти, государственности, управления и мертвящей централизации сверху». Большевистское правительство расценило это заявление как объявление войны, и «Набат» был вынужден прекратить свою легальную деятельность. Позже, в июле, Волин добрался до ставки Махно и объединился с Петром Аршиновым, чтобы работать в культурно-просветительской комиссии движения. Он председательствовал на съезде, прошедшем в октябре в городе Александровске, где было принято «Общее положение о вольном совете».

В этих съездах принимали участие делегаты от крестьян и участников партизанского движения. Фактически, гражданская организация была расширением крестьянской повстанческой армии, использующей тактику партизанской войны. Эта армия была на редкость мобильна, способна проходить до 100 километров в день, благодаря не только своей коннице, но также и своей пехоте, передвигавшейся на запряженных лошадьми легких повозках с рессорами. [82] Имеются в виду пулеметные тачанки, впервые появившиеся именно у махновцев. Эта армия была организована на либертарных основах добровольчества. Выборное начало было последовательно применено на всех уровнях, а дисциплина была свободно согласованной: правила, устанавливаемые в ней, утверждались общими собраниями партизан и строго соблюдались всеми.

Вольные отряды Махно создали множество проблем вторжению белых армий, в то время как отряды Красной армии большевиков были не очень эффективны. Последние воевали только вдоль железных дорог и никогда не отходили далеко от своих бронепоездов, на которых бежали при первом поражении, порой не принимая на поезд даже всех собственных бойцов. Они внушали мало доверия крестьянам, которые, в отрыве друг от друга, остававшиеся в своих деревнях и лишенные оружия, были в полной власти контрреволюционеров. Аршинов, историк махновщины, писал, что «честь победы над деникинской контрреволюцией осенью 1919 г. принадлежит, главным образом, махновцам».