Даниэль Герен - Анархизм: от теории к практике
- Название:Анархизм: от теории к практике
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Радикальная теория и практика
- Год:2013
- Город:Москва
- ISBN:0853451753
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Даниэль Герен - Анархизм: от теории к практике краткое содержание
Герен, Д.
Анархизм: от теории к практике
Написанная в доступной форме книга французского общественного деятеля и писателя Даниэля Герена (1904–1988) знакомит читателей с основными идеями анархизма — социально-политической философии, идеалом которой является общество свободных личностей, основанное на самоуправлении, солидарности и отсутствии власти и принуждения. Впервые вышедшая по-французски в 1965 году книга Герена способствовала подготовке революционного взрыва 1968 года и возвращению анархизму доброго имени после десятилетий гонений и клеветы. Она была переведена на многие языки, неоднократно переиздавалась и до сих пор остается замечательным популярным введением в анархические идеи. В ней излагаются основные принципы анархизма в том виде, как они были сформулированы его теоретиками, а также рассматривается практический опыт построения свободного и справедливого общества — либертарного социализма.
Книга предназначена для всех интересующихся историей идей и общественных движений.
Перевод: Сообщество анархистов Барнаула, Т. Давыдова и Жак Петивер
Редактор: Михаил Цовма
Корректор: Петр Рябов
Дизайн обложки: Варвара Корнилова
Верстка: Сообщество анархистов Барнаула
Фото на обложке: Тина Модотти
Лицензия: Сreative Commons, Attribution Non-Commercial Share Alike
Анархизм: от теории к практике - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Бакунин брался за перевод на русский язык главного труда Маркса, «Капитала», он глубоко уважал его как мыслителя, полностью принимал материалистическую концепцию истории и лучше, чем кто бы то ни было, понимал теоретический вклад Маркса в дело освобождения рабочего класса. Он не мог принять лишь идеи о том, что интеллектуальное превосходство может дать кому-либо право руководить рабочим движением:
«Остается лишь задаваться вопросом: как человек, обладающий умом Маркса, мог настолько безрассудно пойти против здравого смысла и накопленного историей опыта и решить, будто группа людей, какими бы умными и предусмотрительными они ни были, может стать душой и объединяющей силой революционного движения и экономической организации пролетариата всех стран?.. Создание универсальной диктатуры… диктатуры, которая каким-то образом выполняла бы функции главного инженера мировой революции, направляя и контролируя повстанческие движения масс во всех странах, как направляют и контролируют машину… создание такой диктатуры само по себе означало бы неминуемую смерть революции, паралич и остановку всех народных движений. И что можно думать о международном конгрессе, который якобы в интересах этой революции предлагает поставить над пролетариатом цивилизованного мира правительство, наделенное властью диктатуры?»
Опыт Третьего Интернационала [37] Третий Интернационал (Коммунистический Интернационал, Коминтерн) — международная организация, объединявшая коммунистические партии различных стран в 1919–1943 гг., создана по инициативе большевиков и В. И. Ленина в противовес социал-демократическому Второму Интернационалу.
показал впоследствии, что даже если Бакунин несколько искажал мысли Маркса, приписывая ему полностью «авторитарную» концепцию, то опасность, от которой он предостерегал, позднее все же воплотилась на практике.
В отношении же опасности государственного контроля в условиях коммунистического режима русский изгнанник был не менее прозорлив. «Доктринерские» социалисты стремятся, по мнению Бакунина, «накинуть на народ новое ярмо». Безусловно, они признают, как и анархисты, что любое государство есть аппарат подавления, но при этом утверждают, что только диктатура — их диктатура, конечно, — может создать народную волю; возразим на это, что никакая диктатура не может иметь другой цели, кроме увековечивания себя. Вместо того чтобы дать возможность пролетариату уничтожить государство, они хотят «передать его (…) в полное распоряжение (…) благодетелей, опекунов и учителей — начальников коммунистической партии». Они прекрасно понимают, что такое правительство, «несмотря на все демократические формы, будет настоящею диктатурой», и «утешают мыслью, что эта диктатура будет временная и короткая». Но нет, отвечает Бакунин. Эта, как предполагается, временная мера неизбежно приведет к «восстановлению государства с его привилегиями, его неравенством и всем арсеналом угнетения», к формированию правительственной аристократии, «которая будет править и эксплуатировать во имя всеобщего счастья или ради спасения государства». И государство это будет «тем более неограниченным, абсолютным, что деспотизм его тщательно прячется под личиной раболепного служения (…) воле народа».
Всегда прозорливый, Бакунин верил в русскую революцию: «Если рабочие Запада будут слишком долго ждать, им подадут пример крестьяне России». В России революция будет «анархической». Но он опасался конечного результата: возможно, революционеры просто возродят государство Петра Великого, которое «основывалось на… подавлении всех проявлений жизни народа», ибо «можно изменить ярлык, навешенный на государство, и его форму, но основание останется неизменным». Надо либо уничтожить государство, либо «смириться с самой страшной и опасной ложью нашего века — …красной бюрократией». Бакунин резюмировал свою мысль так: «Возьмите самого яростного революционера и посадите на всероссийский престол или дайте ему власть диктаторскую, о которой так мечтают наши революционеры, и он через год сделается хуже самого царя».
После того как в России произошла революция, Волин, бывший ее участником, свидетелем и летописцем, написал, что события эти преподали практический урок, который подтверждал теоретический урок отцов анархизма. Действительно, социалистическая власть и социальная революция — вещи, «противоречащие друг другу», и свести их вместе нельзя:
«Революция, которая вдохновляется идеями государственного социализма и доверяет ему свою судьбу, хотя бы «временно» и на «переходный период», погибла: она вступает на ложный путь, на наклонную плоскость. И катится в бездну. (…) Всякая политическая власть неизбежно ставит в привилегированное положение тех, кто ее осуществляет. (…) Встав над революцией, обуздав ее, власть вынуждена создать свой бюрократический аппарат принуждения, необходимый для ее сохранения, для командования, одним словом — для «управления». (…) Всякая власть в той или иной степени стремится сосредоточить в своих руках бразды правления жизнью общества. Она предрасполагает массы к пассивности, ибо само ее существование удушает в людях дух инициативы. (…) «Коммунистическая» власть (…) является в этом плане настоящей ловушкой. Гордая своим «авторитетом», (…) она боится всякого проявления независимости. Любая самостоятельная инициатива вызывает у нее подозрение, представляется угрозой. (…) Она никому не желает уступать бразды правления. Всякая инициатива представляется ей вторжением в ее сферу, покушением на ее прерогативы. Для нее это невыносимо».
Более того, анархисты категорически отрицают необходимость «временных» и «переходных» стадий. В преддверии Испанской революции 1936 г. Диего Абад де Сантильян [38] Сантильян, Диего Абад де (1897–1983, наст. имя Синесио Ваудилио Гарсия Фернандес) — экономист, ведущий деятель анархического движения в Испании и Аргентине.
поставил «авторитарный» социализм перед следующей дилеммой: «Либо революция даст производителям общественные богатства, либо нет. Если да, то производители организуются с тем, чтобы наладить коллективное производство и распределение, а государству не останется никаких функций. Если нет, значит, революция была обманом, и государство не прекратило своего существования». Можно сказать, что дилемма несколько упрощена; этого можно было бы избежать, переведя ее в категории намерений: анархисты не настолько наивны, чтобы полагать, будто все государственные пережитки могут исчезнуть за одну ночь, но у них есть воля к тому, чтобы заставить их рассеяться так быстро, как только возможно; «авторитарии», с другой стороны, удовлетворяются перспективой бесконечного сохранения переходного государства, провозглашенного «государством рабочих».
Интервал:
Закладка: