Камиль Иванов - Доктрина богатых и бедных стран

Анализ точек зрения выразителей интересов национальной буржуазии трех континентов наглядно показывает, что при всей пестроте их концепций они характеризуются утратой прогрессивных, антимонополистических начал, усилением национализма и примиренчеством с идеологией буржуазии империалистических держав. Потеряв свой былой антиимпериалистический заряд, последователи доктрины «богатых и бедных стран» в «третьем мире» используют социальную демагогию для осуществления классовых целей национальной буржуазии.

Однако не эти «теоретики» определяют будущие судьбы национально-освободительного движения.

В среде его идеологов имеются трезво мыслящие представители национальной буржуазии, видящие в империалистическом ограблении главную причину отсталости стран «третьего мира». Они понимают, что поддержка социалистических стран на мировой политической арене является важнейшим условием успешной борьбы бывших колоний против засилья империалистических монополий. Прогрессивные силы этих стран, и в первую очередь коммунисты, выступают наиболее последовательными противниками доктрины «богатых и бедных стран». Разоблачая ее антикоммунистическую и антисоветскую направленность, они выступают за расширение сотрудничества с социалистическими государствами, за завоевание экономической независимости и проведение социально-экономических преобразований в интересах подавляющего большинства трудящихся масс.

* * *

В начале 60-х годов сторонники доктрины «богатых и бедных стран» получили неожиданную поддержку со стороны порвавшего с марксизмом-ленинизмом пекинского руководства. Раскольническая деятельность маоистов в мировом коммунистическом и национально- освободительном движении, безусловно, играла и играет на руку силам мировой реакции. Рассмотрение взглядов китайских «теоретиков» обнаруживает их близкое родство с основными положениями буржуазной доктрины.

Еще в конце 50-х годов Мао Цзэдун провозгласил гегемонистский лозунг: «Ветер с Востока одолевает ветер с Запада». Тем самым принижалась роль мировой социалистической системы, международного рабочего класса, а классовый подход к общественным явлениям подменялся географическим и даже расовым. И по сей день этот националистический лозунг составляет ядро доктрин китайского руководства и служит своеобразным теоретическим обоснованием его гегемонистских замыслов. Надуманное деление нашей планеты на «Восток» и «Запад» весьма близко буржуазной схеме «сытого Севера и голодного Юга». Пекинские пропагандисты относят к «Востоку» страны не только Азии, но и Африки, и Латинской Америки, «признанным лидером» которых объявляется Китай. Жонглируя марксистско-ленинской терминологией с целью придать своим измышлениям видимость «научности», маоисты утверждают, что главная революционная сила современности— это «бедные народы», объявившие войну «богатеям мира», к числу которых они относят как многие социалистические государства во главе с СССР, так и ведущие империалистические державы. И, конечно, оплотом всех «обездоленных и притесненных» объявляется маоистский Китай.

Эти выводы идут вразрез с важнейшим теоретическим положением марксизма-ленинизма о том, что главным противоречием современной эпохи и ее основным содержанием является борьба между социализмом и капитализмом в мировом масштабе. Как убедительно доказала историческая практика, только в прочном союзе с мировым социализмом и международным рабочим движением силы национального освобождения могут добиться своих целей.

Забвение принципов классового анализа современной действительности нашло яркое выражение в концепции «противостояния мирового города и мировой деревни». Согласно ей, сущность современного развития определяется не противоборством двух противоположных общественно-экономических систем, а борьбой между «экономически бедными, но политически высокосознательными народными массами мировой деревни» (страны Азии, Африки и Латинской Америки) и «богатеями мирового города» (страны Северной Америки и Европы). К последним неизменно причисляются СССР и европейские страны социализма. Маоистское руководство, выдвигая перед «мировой деревней» задачу «окружить» «мировой город», надеялось, что государства «третьего мира» подчинятся диктату Пекина, поведут борьбу против остальных стран (как капиталистических, так и социалистических) и обеспечат Китаю достижение его гегемонистских целей.

Духовное родство пекинских пропагандистов и наиболее реакционных сторонников доктрины «богатых и бедных стран» очевидно. От чрезмерного преувеличения значения крестьянства и принижения роли пролетариата в революционном процессе маоисты перешли к подмене основного противоречия современной эпохи— между социализмом и капитализмом — противоречием между национально-освободительным движением и ведущими державами капитализма. Постепенно это противоречие трансформировалось в умах китайских теоретиков в антагонизм между «мировой деревней» и «мировым городом», к которому причисляются все высокоразвитые страны независимо от господствующего в них способа производства и политического строя. Откровенный национализм и расизм в доктринах Пекина полностью заменили классовый пролетарский подход к явлениям общественной жизни. Заключительный этап разрыва маоизма с марксистско-ленинской теорией ознаменовался антисоветизмом.

Китайские интерпретации доктрины «богатых и бедных стран» прямо нацелены на то, чтобы извратить подлинное понимание расстановки классовых сил на мировой арене, сбить национально-освободительное движение с правильного пути, использовать его для достижения Китаем доминирующей позиции на мировой арене. Концепции пекинских теоретиков практически не оставляют никакой социальной перспективы для народов освободившихся стран. Не случайно и то, что в пекинской доктрине не нашлось места важнейшему теоретическому положению марксизма-ленинизма о возможности некапиталистического пути развития для молодых национальных государств как альтернативы международной системе капиталистической эксплуатации. Тезис о некапиталистическом пути китайское руководство назвало «пустыми разговорами».

Однако реальная действительность развивается не в соответствии с доктринами пекинского руководства, а вопреки им, подтверждая неодолимость идей научного коммунизма.

Буржуазные авторы и пропагандисты доктрины «богатых и бедных стран» из кожи лезут вон, стремясь обелить капитализм, доказать его несуществующие преимущества перед социализмом. На руку им играет и антисоветский раскольнический курс маоистского руководства, порочащий опыт социалистического строительства.