Самуэль Чавкин - Похитители разума. Психохирургия и контроль над деятельностью мозга

Уволившись из армии, Томас получил инженерное образование. Врачи отмечали, что, несмотря на довольно внушительное телосложение, «трудно предположить, что он способен на насилие ... поскольку ведет себя спокойно и сдержанно, а в общении обходителен и учтив». Однако временами его поведение было «непредсказуемым и психопатическим» [39] Ibid. .

Главной проблемой Томаса, отмечали оба профессора из Гарварда, были приступы безудержной ярости. «Иногда она была направлена против его коллег и друзей, но чаще всего от этого страдали его жена и дети». Он постоянно обвинял жену в супружеской неверности, но стоило той начать оправдываться, как его «тут же охватывал приступ ярости. Порой он набрасывался на нее и колотил о стену... Такие приступы обычно продолжались 5—6 минут, после чего его мучили угрызения совести, он сожалел о случившемся и рыдал столь же неудержимо, сколь и буйствовал».

Лечивший его врач-психиатр в конце концов решился на госпитализацию. Обследование мозга «показало эпилептическую электрическую активность в обеих височных областях мозга...» [40] Ibid. .

После этого Марк и Эрвин занялись подробнейшим обследованием деятельности головного мозга Томаса, фиксируя его реакцию на различные электрические раздражители. После отключения электрического тока электроды становились проводниками информации об активности мозговых волн в тех участках, к которым они были подведены. Продолжавшийся поток электро-энцефалограмм (ЭЭГ) был воспринят как еще одно подтверждение патологии головного мозга. Расшифровка ЭЭГ показала наличие спадов и подъемов как раз в тех точках, которые соответствовали стимулированным приступам гнева или ярости. По-видимому, именно там и следовало искать причину заболевания.

Обследование продолжалось 10 недель. Все это время Томас ел, спал и гулял, не расставаясь с электродами, имплантированными в розовато-серое желеобразное вещество — человеческий мозг ( Одним из многих интересных и странных особенностей мозга является то, что, хотя он и служит главным центром, передающим и контролирующим болевые ощущения по всему телу, сам по себе он отражает ощущения лишь после стимуляции определенных его участков. ).

Марк и Эрвин говорят, что могли каждый день предотвращать приступы ярости у Томаса путем стимуляции определенного участка мозга — латерального миндалевидного тела, которое контролирует проявления гнева. Однако они сочли практически нецелесообразным продолжать стимуляцию мозга в течение неопределенно длительного периода, чтобы таким способом излечить больного от неконтролируемых вспышек гнева. В конце концов, полностью убедившись в том, что им удалось выявить «больные» клетки мозга, они пришли к заключению, что наиболее перспективным решением будет психохирургическое вмешательство.

Томас согласился на операцию, «находясь в спокойном и расслабленном состоянии, вызванном стимуляцией латерального миндалевидного тела» (довольно приятное, по его словам, ощущение). Однако, как только стимуляция прекратилась, «Томас разбушевался и стал неуправляемым... Мысль о том, отмечают гарвардские врачи, что кто-то вторгнется в его мозг, привела его в ярость» [41] Ibid. .

Однако через несколько недель непрерывных убеждений Томас все-таки согласился, после чего Марк и Эрвин пропустили через введенные в его мозг электроды ток более высокого напряжения и другой частоты. В результате больной лишился одной группы «дефективных» клеток головного мозга и предположительно избавился от вызываемых ими приступов ярости.

История эта имеет два конца. Один из них следующий: В своей книге «Насилие и мозг» оба врача ссылаются на случай с Томасом Р. как на пример удачного хирургического вмешательства, излечившего больного от импульсивных вспышек ярости и агрессивного поведения. Через 4 года после операции они констатировали, что «у Томаса не было ни одного приступа ярости» [42] Ibid, p. 97. .

Второй конец несколько иной. В настоящее время Томас Р. возбуждает против Марка и Эрвина судебное дело о возмещении причиненного его здоровью ущерба на сумму 2 млн. долларов. Его мать, предъявившая иск от имени своего сына, утверждает, что приступы ярости у него носят теперь более острый характер, чем до операции, и что ее сын потерял трудоспособность.

Другой выпускник Гарвардского университета, психиатр Питер Р. Бреггин, один из главных противников психохирургии, впоследствии сам обследовал Томаса и пришел к заключению, что тот «страдает хроническим расстройством психики и часто галлюцинирует: живет в постоянном страхе, что вот-вот опять придут врачи и будут залезать к нему в мозг». Он говорит, что Томас часто укладывает на голову стопку книг, пытаясь таким образом предотвратить новую операцию [43] Peter R. Breggin, M.D., Professional Bulletin a complement to the FAS Public Interest Reports, published by Federation of American Scientists, vol. 2, № 2, February 1974. .

По словам Бреггина, беседовавшего как с самим больным, так и с его близкими, мать Томаса говорит, что ее сын теперь «больше похож на растение». После операции, рассказывает Бреггин, Томас переехал в Калифорнию, где у него стал развиваться целый ряд психических отклонений, никогда ранее не наблюдавшихся. Жена с ним развелась и вышла замуж за другого. Нередко местные полицейские находят его на улице в состоянии полной дезориентации и невменяемости. В больнице Управления по делам ветеранов, куда он время от времени попадает, его считают больным «шизофренией параноидного типа» [44] Ibid. .

Лишь предстоящий суд покажет, кто и насколько прав.

На Западном побережье США молодой человек в возрасте 22 лет, страдавший шизофренией, проявлявшейся в быстрой смене настроения и непредсказуемом агрессивном поведении, поступил на лечение к Петтеру А. Линдстрёму, имевшему практику сначала в Сан-Франциско, а затем в Сан-Диего. По имевшимся сведениям, больной учился неровно, время от времени работал на ферме. С годами становился все более агрессивным и даже буйным. Трижды его помещали в больницу, где лечили методом психотерапии, а также различными препаратами и электрошоком. Однако все эти средства выздоровления не приносили.

Пройдя курс лечения у Линдстрёма, который специализируется в использовании ультразвука при лечении заболеваний предлобной части головного мозга, молодой человек стал себя чувствовать настолько хорошо, что смог вернуться к прежней работе на ферме. Однако через 4 месяца после лечения, пишет Линдстрём, «старые симптомы стали постепенно проявляться вновь», а повторный курс лечения ультразвуком не дал желаемых результатов [45] Edward Hitchcock, Lauri Laitinen, Kjeld Vaernet, eds., Psychosurgery: Proceedings of the Second International Conference on Psychosurgery. Springfield, Illinois: Charles C. Thomas, 1972, p. 396. . Молодой человек, все более терявший чувство реальности, был вновь помещен в психиатрическую лечебницу. Несмотря на такого рода неудачи, Линдстрём утверждает, что его метод обычно приводит к значительному улучшению самочувствия больных с самыми различными психическими расстройствами. Приверженность Линдстрёма ультразвуковой терапии основана на его глубоком убеждении, что под соответствующим наблюдением хирурга такие высокочастотные колебания приносят исцеление, не вызывая осложнений, которые столь часто возникают при использовании скальпеля в хирургии мозга. В беседе со мной по телефону он сказал, что ультразвук «не разрушает нервную ткань» [46] Из беседы автора по телефону с Петтером А. Линдстрёмом в мае 1977 г. . Что же касается осложнений, то он не считает их такими уж серьезными. Слишком интенсивное ультразвуковое облучение или неоднократное повторение курса лечения могут привести к парезу (или параличу) ( Неполный паралич, приводящий к ослаблению произвольных движений вследствие поражений нервной системы.— Прим. ред. ). Однако, добавляет он, в большинстве случаев такие осложнения носят временный характер.