Самуэль Чавкин - Похитители разума. Психохирургия и контроль над деятельностью мозга

Сознавая вероятность того, что некоторые из лиц, попавших в психиатрические лечебницы по собственной инициативе, не смогут дать компетентное согласие на операцию, комиссия предоставила право принимать окончательное решение наблюдательным комитетам. «По моему мнению, — заявила Кинг, — это возмутительно». Она высказала убеждение в том, что «наблюдательным комиссиям не должно предоставляться право принимать решение в отношении тех, кто находится на принудительном лечении».

Далее она сказала:

Если бы я была членом наблюдательного комитета, каким он представляется комиссии, я бы всегда голосовала за то, чтобы решение комитета проверял суд, по крайней мере до тех пор, пока мы не будем знать больше о безопасности и эффективности той или иной психохирургической методики, а законы относительно компетентного согласия не станут более определенными [284].

Заслушав особое мнение Кинг, комиссия завершила рассмотрение вопроса о психохирургии. Теперь на повестке дня стоит вопрос о том, какие из рекомендаций комиссии министерство здравоохранения, просвещения и социального обеспечения и конгресс примут без изменений или со своими поправками.

На первый взгляд человек, который сидит рядом с вами в кафе, ничем не отличается от остальных. Он жует сэндвич и просматривает газету. Человек как человек. Но он не такой, как все. Его недавно освободили из тюрьмы: он — условно освобожденный, находящийся под надзором. И наблюдение ведется за ним постоянно, круглые сутки, хотя снаружи нет полицейского, наблюдающего за ним через стекло, а в подворотне не прячется «хвост», готовый следовать за ним по пятам, как только он покинет кафе. Но все его перемещения в радиусе 20 миль известны властям. И не только перемещения. Например, известны частота дыхания, количество адреналина в крови, частота пульса. Благодаря новейшим достижениям психохирургии можно регистрировать на расстоянии даже биотоки мозга.

Если все эти данные ввести в компьютер, то можно будет оценить вероятность того, не замышляет ли условно освобожденный что-либо неблаговидное в тот или иной момент. Если, к примеру, он будет бродить возле шикарных магазинов и соответственно запрограммированный компьютер установит, что условно освобожденный испытывает соблазн, данные о его местонахождении будут автоматически переданы на компьютер. Если к тому же у условно освобожденного участится пульс, а содержание адреналина в крови увеличится, а на энцефалограмме появятся всплески (которые некоторые считают признаком возбуждения, предшествующего насильственным действиям), компьютер может решить, что у него дурные намерения. Тогда компьютер предупредит полицейских, находящихся поблизости от условно освобожденного, и (или) пошлет импульс, который подавит возбуждение или отвлечет внимание условно освобожденного.

Всего этого пока еще нет. Но техника развивается, и возможность такого наблюдения не за горами. Еще в 1969 г. в Бостоне состоялось нечто вроде генеральной репетиции. В эксперименте приняло участие 16 добровольцев (некоторые из них были несовершеннолетние), поведение которых находилось на грани нарушения закона [285]. Каждому повесили на груди под рубашкой две коробки величиной с книгу. В одной коробке находились батареи, а в другой — передатчик, который посылал сигналы; при этом у каждого из участников эксперимента была своя комбинация сигналов.

Ретрансляторы, установленные на крышах домов или в зданиях, где работали эти добровольцы, принимали сигналы и передавали их на центральный пульт через промежутки времени от полутора минут до часа и более. Каждый сигнал высвечивался на экране типа телевизионного и указывал точное местонахождение данного добровольца. Большинство испытуемых вскоре отказалось от эксперимента: у них сдали нервы. Дольше всех выдержали два человека: бывший узник, продержавшийся 40 дней, и душевнобольной—167 дней.

Идея наблюдения за условно освобожденными с помощью телеметрической аппаратуры принадлежит главным образом Ральфу Швицгебелю, который ранее преподавал в Гарвардской юридической школе, был организатором бостонского эксперимента и посвятил значительную часть своей сознательной жизни изучению способов воздействия на поведение преступников. Швицгебель имеет ученую степень и в настоящее время преподает психологию в Калифорнийском лютеранском колледже. Иногда он занимается изобретательством. Им написано несколько монографий о предотвращении преступности для Центра по изучению преступности и правонарушений несовершеннолетних одного из отделений Национального института психического здоровья.

Швицгебель считает предложенный им способ наблюдения гуманным и справедливым. В конце концов, объяснил он мне по телефону, идея состоит в том, чтобы избавить человека от заключения и вернуть его в общество, используя такие средства, которые в то же время ограждают общество от нового преступления с его стороны. «Мой проект,—сказал он,—вовсе не означает, что мир станет тюрьмой» [286].

Электронные реабилитационные системы «помогут сократить число заключенных в тюрьмах и в то же время лучше защитить общество от преступников, чем нынешние способы», заявил Швицгебель в статье, опубликованной в «Ло энд сосайети ревью» [287]. «Новая технология может обеспечить большую безопасность на улицах и в парках и позволит относиться к незнакомцу дружески, а не со страхом». На первый взгляд эта идея должна очень понравиться рядовому гражданину. Она выглядит гуманной и как будто может решить проблему эпидемии преступности. Что же касается условно освобожденного, то, как бы ни была непривлекательна перспектива постоянно находиться под наблюдением, когда полиция контролирует каждый твой шаг и любое побуждение, такая альтернатива, по мнению Швицгебеля, больше устроит условно освобожденного, чем отбывание наказания в ужасных, по признанию многих, исправительных заведениях.

Швицгебель допускает, что не исключена возможность злоупотребления телеметрической системой наблюдения. Например, говорит он, ее могут использовать для «наблюдения за такими категориями людей, которые обычно не подлежат заключению». Например, «некоторые официальные лица могут захотеть контролировать поведение условно освобожденных, пребывание которых на свободе связано с большим риском, лиц, подозреваемых в участии в войне между шайками, членов коммунистической партии, государственных служащих». Лиц, принадлежащих к этим категориям, могут «задержать за незначительные нарушения, с тем чтобы потом освободить, но держать под наблюдением» [288].