Илья Фальковский - Гражданская война уже началась

Истории и судьбы оказавшихся на этом форуме детей дики и страшны. Вот, например, Святослав Батюк. В поисковиках можно найти фото подетски пухлого мальчишки с симпатичным лицом, разумными глазами. Снят на фоне книжного шкафа. Убежал из дома в Москве в 16 лет. Как пишут на NS / WP, чтобы не быть арестованным за акции «Автономного славянского сопротивления». Проявился в Ленинградской области. Предположительно участвовал в подрыве дрезины. Потом что—то не поделил с соратниками, и его зарезали. Расчленение трупа сняли на видео и выложили в открытый доступ. Ролик называется «Урок тем, кто сошел с пути борьбы». Когда милиция накрыла конспиративную квартиру его подельниковубийц, в морозильнике нашли голову и кисти рук Святослава.

Или «пензенский бомбист» Илья Петров. В своем городе произвел серию подрывов и поджогов отделений милиции, местной телекомпании и одной из церквей. На теле — татуировка NS / WP. На момент задержания — несовершеннолетний. Из нищей семьи, отец — инвалид, мать — школьная учительница. При полном отсутствии денег умудрялся собирать весьма сложные бомбы. Всеми характеризовался как замкнутый, но умный и начитанный молодой человек.

Жажда крови

Движение против нелегальной иммиграции, другие полулегальные правые движения героизируют запутавшихся детей. Зачастую в их пропаганде малолетние убийцы называются «русскими партизанами», «политзэками», «нелегальным крылом национального движения». Так «кровавые мальчики» становятся разменной картой политиканского пиара.

На Новый год NS / WP опубликовало очередное поздравление. На нем человек, точнее, силуэт человека с ножом в руке, шапке Деда Мороза и маске, надвинутой на лицо так, чтобы нельзя было увидеть глаза и черты губ, призывает «сделать в наступающем году много трупов». После призыва — видеосъемка: человек в шапке Деда Мороза бьет ножом какого—то подростка на снегу. Текст за кадром: это убийство антифашиста. В антифасреде об этой истории никому не известно. Но нацисты могли выдать за антифа первого попавшегося малолетнего неформала. Их не интересует политическая принадлежность жертв. Они просто хотят убивать.

После Манежки: история одного мальчика. Openspace.ru, 18.04.2011.

Александр Литой и Егор Сковорода узнали побольше про жизнь подростка, обвиненного в организации погрома на Манежке и в убийстве киргиза

16 декабря глава МВД Рашид Нургалиев доложил Медведеву, что следствие установило группу лиц, принимавших участие в столкновениях с милицией на Манежной площади 11 декабря.

«Среди них задержан один из организаторов — некий Кубраков Илья», — сказал президенту министр. По его словам, он призывал к насильственным действиям, а на следующий день вместе с девятью соучастниками совершил убийство выходца из Средней Азии.

Президент поинтересовался, сколько лет задержанным. По словам Нургалиева, им по 14—15 лет. «Это же просто кошмар!» — воскликнул Медведев.

На следующий день Симоновский суд Москвы санкционировал заключение под стражу 14летнего Ильи Кубракова. Следствие подозревает его в убийстве гражданина Киргизии Алишера Шамшиева, 1973 года рождения, произошедшем 12 декабря на Судостроительной улице на юге Москвы. Якобы Илья Кубраков сначала участвовал вместе с друзьями в избиении киргиза, а когда тот попытался скрыться, «ударил потерпевшего ножом в грудную клетку, от чего последний скончался», — так рассказал агентству «Интерфакс» анонимный источник в правоохранительных органах.

Что это за страшный подросток? Как ему удалось организовать побоище на Манежной площади? Как вышло, что его подозревают в убийстве гастарбайтера? АЛЕКСАНДР ЛИТОЙ и ЕГОР СКОВОРОДА попытались ответить на эти вопросы. Они встретились с мамой Ильи Кубракова и с людьми, которые его знали.

Детство

«Когда все это случилось… Илюша же со всеми дворниками общался, а дворниками у нас и киргизы работают, и таджики, они все его знали. И вот дворники пришли к консьержке у нас в подъезде и говорят: «Это что, наш Илья?» Она отвечает: «Да». Они: «Это полный бред. Илья не мог этого сделать».

Мы как—то пошли с ним в магазин, там стоят пять человек, ну, нерусские люди стоят — Илья с ними со всеми за руку: «Привет, привет, привет». Я говорю: «Илюша, а это—то кто?» — «Мам, это хорошие люди, я с ними в футбол играл. Они у нас дворниками работают». Все Илюху знают, он со всеми общался. Поэтому все были удивлены, шокированы: «Чтоб Илья еще и националист? Это полный бред»« — так рассказывает Любовь Сергеевна Кубракова, мать Ильи.

В раннем детстве Илья попал в ДТП, из—за травмы пропустил почти все младшие классы, потом пошел в третий кадетский корпус. Оттуда пришлось уйти из—за слабого здоровья. Потом Илья перешел в морской корпус, там было полегче. Года два назад переехали жить в другой район, и мама уговорила его пойти в обычную школу: Илья поначалу не очень хотел, ему, в общем, нравилось в кадетском. Особенно нравилась форма, он ходил в ней все время.

Класса с седьмого начал иногда прогуливать школу, в двенадцать лет обычное дело: «Зачем мне учиться, если я буду музыкантом?»

«Если ему интересно, то он усидчив, он пять получит, башка—то работает, а если не хочет, точно будет двойка», — говорит мама. Из—за трудностей в учебе (сказался здесь и пропуск младших классов) перешел в экономический колледж, начал ходить туда с сентября.

«Музыка у него одна в башке была, только музыка. Как тепло наступает, он с гитарой сидит на скамеечке», — продолжает Любовь Кубракова.

«Илья со всеми общался, но так вот, чтобы прирасти к какому—то другу… Ни к кому он особо не привязывался. Самые близкие друзья у него, получается, Алексей, одноклассник, и Виктор, знакомый гитарист. Вот два человека. Они ему все время были интересны.

Вот у нас компания собирается где—то позади дома на лавочках, его ровесники. Я говорю ему иногда: «Илюш, сходи пообщайся, ты же их всех знаешь». И чего, говорит он, мне с ними делать? Они там просто сидят, пьют, курят, и что? Я не хочу.

У него постоянно любовь на любови. То одна, то вторая, то Лиза, то Маша. Все время девочки, девочки, девочки. Со мной Илья всем почти делился. У меня телефоны были всех его друзей, и девочкам я могла спокойно позвонить, узнать, где он и как.

Когда я на работе, для него это плохо. «Мам, когда у тебя выходной?» Пойдем туда, пойдем сюда, его никогда это не смущало. Он, может быть, знаете, не считает меня старухой… Я и на дерево могу залезть, побегать, попрыгать — запросто. Для него я мама, но еще и друг, что ли.

Иногда ходил на футбол, болел за ЦСКА. Все подростки ходят. Мне кажется, что это чисто, знаете, стадное чувство. «Олеолеоле!» — вот это вот. Его сам футбол не интересовал. По телевизору — нет, неинтересно. Все на эмоциях.