Леонид Ивашов - Радикальная доктрина Новороссии

Однако вновь, как и в прежние века, Россия выступила носителем правды и справедливости. И ничего более. Летом 2011 года в ходе нашей трехчасовой беседы с президентом Сирийской Арабской Республики Башар аль Асад спросил меня: не поступит ли Россия в сирийском вопросе, как поступила с Ливией. Я ответил, что не поступит. И пояснил — за Ливию отвечал Медведев, а за Сирию будет драться Путин. Башар умиленно произнес: «Всей страной будем молиться за господина Путина». Конечно, где-то я блефовал, но базировался на оценках Путиным ливийской драмы, в корне отличавшихся от позиции Медведева. Да и ранее, будучи президентом РФ, В. В. Путин не раз довольно объективно и остро оценивал роль США и Запада в мировой политике: речь после трагедии Беслана (2004 г.), мюнхенское (2007 г.) выступление по проблемам международной безопасности и др. В предвыборных (2012 года) статьях Путин также заявлял о необходимости укрепления системы международной безопасности, давал объективную оценку мировым тенденциям: «То, с чем сегодня сталкивается мир, — это серьезный системный кризис, тектонический процесс глобальной трансформации… Мир вступает в зону турбулентности. И, безусловно, этот период будет длительным и болезненным. Здесь не надо питать иллюзий» (Путин В. В. «Россия сосредотачивается— вызовы, на которые мы должны ответить» // «Известия», 2012.01.06). Правда, за жесткостью слов не следовала жесткость во внешней политике, особенно в отношениях с США, в отстаивании национальных интересов. Поэтому, давая ответ президенту САР, я надеялся, что Путин, третий раз возглавив РФ, перейдет от слов к практической их реализации, а Сирия — тот оселок, на котором Россия проявит себя уже не сателлитом США, но самостоятельным мировым игроком. Так что, начиная в 2011 г. вооруженную агрессию против Сирии, американцы полагали, что Россия препятствием для «стратегии экспорта нестабильности» не станет— президентом РФ еще целый год остается Медведев. Но случилось иначе. Во-первых, Сирия оказалась крепким орешком и дала бой интервентам. Во-вторых, Россия оказала поддержку борьбе сирийского народа за свою независимость, вдохновив тем самым Китай, Иран, Индию и даже ряд стран Западной Европы. В-третьих, российская дипломатия реализовала (пока не окончательно) план политического урегулирования ситуации в Сирии. И возглавил этот «сирийский» процесс В. Путин.

Второе, что предпринял В. Путин, являясь всего лишь кандидатом на пост президента России, — это смена вектора внешней политики с прозападного на евразийский. Важность этой новации подчеркнула г-жа госсекретарь США X. Клинтон, взвизгнув, что Америка не допустит интеграции на постсоветском пространстве и возрождения Советской империи. Но тем не менее даже в Таможенный союз уже выстраивается очередь. Сюда же следует причислить активизацию деятельности Шанхайской организации сотрудничества и группы БРИКС. Что касается последней, то на встрече глав государств группы в Дурбане (ЮАР, 2013 г.) заложены начала нового миропорядка XXI века: новые подходы к мировой политике (резолюции с осуждением вмешательства в сирийский процесс), создание финансово-валютного фонда (альтернатива МВФ), банка БРИКС (альтернатива МБ), переход во взаимной торговле на национальные валюты (замена доллара как резервной валюты). Просчитывалась геополитическая линия поведения России в мировой политике: не ссориться с Западом, дружить с Востоком, строить новый миропорядок на основе незападных цивилизаций.

Добавим также к сказанному— отказ от выдачи Сноудена американцам, что означает щелчок по носу официального Вашингтона, и возрождение оборонного сознания населения, восстановление боеспособности вооруженных сил и оборонно-промышленного комплекса России. Назначение на должность министра обороны РФ генерала армии С. К. Шойгу взамен вконец проворовавшегося мебельного завмага Сердюкова, выделение 23 трлн рублей на перевооружение армии и флота, регулярные проверки боеготовности соединений и объединений также говорят о смене курса в обеспечении военной безопасности России. Прежний курс: «безопасность через тесное сотрудничество с США и НАТО» — заменяется на «безопасность с опорой на собственную мощь и систему международной безопасности». Все это, плюс активная политическая деятельность В. Путина, сделали его человеком 2013 г.

Новый 2014 геополитический год В. Путин начал еще более активно, чем предыдущий. Блестяще организованная зимняя Олимпиада и победа российской сборной подняли на вершину мировой популярности Путина и укрепили имидж России, способствовали консолидации россиян вокруг Президента.

Но, пожалуй, самое главное — сильный геополитический ход по возвращению Крыма и Севастополя в Россию.

Интересы «естественных монополий», другие бухгалтерские аргументы отошли на второй план перед интересами большой геополитической стратегии, стержень которой кроется в фразе 36. Бжезинского: «Независимая Украина (независимая от России, но не от Запада. — Л. И.) — необходимое условие для предотвращения возвращения России в число ведущих мировых держав». И Путин вместе с Крымом возвращает стране статус великой державы. Признаем, подавляющее большинство стран и народов мира сегодня аплодируют (кто открыто, кто втайне) России и ее президенту. И надеются, что именно Россия остановит разрушительное шествие американо-финансового неофашизма, предложит человечеству новую модель мира, более справедливого и более безопасного. О чем четко заявил Президент РФ в своем послании Федеральному Собранию РФ 18 марта 2014 г. Следует отметить, что эта речь В. Путина в корне отличается от всех предыдущих: это речь геополитика мирового масштаба. Никакой «встроенности» в мировую экономику, в мировую политику, зависимости от Запада. Заявлен собственный план возрождения страны и переустройства мира.

Во внутриполитической стратегии Путина также прочитывается возвращение к национальным историческим истокам, культурно-цивилизационным ценностям, матрицей которых является сочетание святости, совести и справедливости. И это тоже геополитика континентального консерватизма, продолжение и развитие русской традиции. Есть в программе В. Путина и такое важное определение: «Самоопределение русского народа — это полиэтническая цивилизация, укрепленная русским культурным ядром». Здесь, как и во внешней политике, явно проступают контуры первой геополитической доктрины России: «Москва — Третий Рим», которая прошла испытания временем от Московского царства до Советского Союза. Лишь отклонения от нее, попытки «встроиться» то в Европу, то в Запад в целом приводили к внутрироссийским катаклизмам.

Похоже, во внешней политике президент В. Путин, во-первых, почувствовал силу России, мощь ее геополитического потенциала. А во-вторых, ощутил вкус победы. Точнее, тактического успеха. Который следует, как учит военное искусство, развивать в успех оперативный, а затем в стратегическую победу. Возвращение Крыма — это уже успех оперативного масштаба. Но для победы необходимо иметь строго выверенную стратегию: и как теорию, и как волевую практическую деятельность («Без теории нам смерть». И. Сталин). Тем более что главные оппоненты России отнюдь не смирятся со своим поражением и предпримут мощные контратаки. Трагические события в Волгограде — это всего лишь слепая жестокая месть. За Сирию, за Сноудена. За евразийскую интеграцию. Но за Крым следует ожидать более продуманных, комплексных, более циничных и жестоких действий главного геополитического противника, каковым является союз англо-саксонской элиты и мирового финансового капитала. Таковой имеет многовековую идею (мировое господство), теоретическую основу и стратегию действий, обладает достаточно мощным потенциалом и историческим опытом уничтожения соперников, не ограничен ни морально-нравственными принципами, ни международно-правовыми нормами.