С. Платонов - ПОСЛЕ КОММУНИЗМА. Книга, не предназначенная для печати

Не правда ли, все что мы разбираем, кажется очень сложным и весьма неожиданным?

Все это именно кажимость . Иллюзия возникает из-за того, что естественное движение в русле мысли основоположников марксизма-ленинизма на каждом шагу приходится прерывать для расчистки этого русла от безграмотных интерпретаций, схоластических арабесок, фигур умолчания и иных миазмов теоретического бескультурия, прочно сросшегося с корыстным цеховым интересом.

Все мы с детства дышим дымной копотью этой свалки, отравляющей целебный воздух нашей теории и застилающей коммунистический горизонт нашей практики. Все мы носим частицу этой свалки в себе, порою – вольно или невольно – прикладываем руки к ее пополнению, тем самым усугубляя и закрепляя свою рабскую зависимость от нее. И только "по капле выдавливая из себя" это рабство, можно пройти теоретический путь к подлинным идеям Маркса-Ленина, открывающим практический путь к " действительному коммунистическому действию".

Сейчас мы уже в состоянии существенно конкретизировать ответ на первую половину главного вопроса современности : в чем состоит принципиальное (но покуда потенциальное) преимущество экономики социализма? Затем мы перейдем на этой основе к ответу на вторую половину вопроса: как практически это потенциальное преимущество безотлагательно превратить в реальное?

Вспомним, что исходный абстрактный ответ включал в себя три момента:

1) сознательность , лежащую в основе механизма общественного развития – сознательность действия партии, создающей новое общество;

2) научную основу , используемую как средство для этого сознательного действия и

3) его вполне определенную объективную цель .

Сравним реальное марксистское содержание каждого из этих моментов с "творческими" трактовками штатных интерпретаторов. Начнем с конца.

1. Цель . Формула, состоящая в том, что целью коммунистов является построение коммунизма, суть простая тавтология . Это ясно каждому нормальному человеку, однако он стесняется (или же опасается) в этом признаться. Но опасаться должны, прежде всего, авторы этой формулы: если подставить в нее классическое определение "Немецкой идеологии" (Коммунизм – это не некое идеальное состояние общества, которое должно быть установлено, а действительное движение, уничтожающее теперешнее состояние), то она немедленно превращается в печально известную формулу Бернштейна о средстве и цели...

Конечно, вполне допустимо, как это делается сейчас, объяснить целью коммунистов построение высшей фазы коммунизма. Но такое решение само порождает ряд недоуменных вопросов. Во-первых, существующее представление о высшей фазе страдает предельной абстрактностью и не содержит вследствие этого ни должного эмоционального заряда, ни, что еще важнее, какого-либо намека на конкретные пути ее достижения. Это и неудивительно, т.к. позже выяснится, что "высшая фаза" по своему содержанию равна целым трем способам производства. Во-вторых, совершенно неясно, что же тогда станет целью коммунистов после достижения исходного рубежа высшей фазы. В-третьих – и это самое главное – такой подход превращает все предшествующие этапы коммунистического строительства, включая развитой социализм, в темный и бесструктурный "предбанник". Такое представление о цели трудно назвать мобилизующим.

Но, может быть, не стоит изобретать велосипед? Знамя коммунистов сегодня, как и вчера (как и долгое время спустя) должны украшать три бессмертных слова из "Манифеста": уничтожение частной собственности . Невозможно короче и вместе с тем конструктивнее выразить суть коммунистической теории. Если кому-то угодно понимать это "уничтожение" как только лишь вооруженное изгнание помещиков и капиталистов, то, по той же логике, он должен разуметь под уничтожением безграмотности собственное самоубийство.

2. Научная основа . Никто не спорит с тем, что материалистическое понимание "предыстории" – гениальное открытие Маркса. Но суть дела, во-первых, в том, что оно охватывает лишь одну треть одной трети, т.е. 1/ 9исторического материализма, и во-вторых, ту его часть, которая, будучи взята изолированно, абсолютно неприложима к делу строительства нового общества. Когда весь комплекс наук будет сведен к своей естественной методологической основе – диалектическому и историческому материализму, тогда станет ясна взаимосвязь (безусловно, существующая) между ветеринарией и теорией машин и механизмов; но даже тогда анатомию лошади вряд ли удастся непосредственно использовать в качестве методологической базы автомобилестроения... Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. "Ирония истории" (любимое Энгельсом гегелевское выражение) может стать убийственной, если при переходе к эпохе, в которой должно осуществляться сознательное историческое творчество, место науки, обеспечивающей такое творчество, будет занимать "собака на сене".

3. Наконец, сознательность . Свойство быть сознательным субъектом общественного развития часто трактуется чуть ли не как автоматически присущая нам добродетель, всосанная с молоком матери. Но здесь совершенно не случайно три содержательных момента нашего потенциального экономического превосходства перечислены в обратном порядке.

Мало сформулировать конкретную и объективную цель исторического творчества (хотя мы уже здесь ухитрились безбожно запутать себя и других).

Мало подвести под движение к ней надежную методологическую и научную основу (хотя мы, вместо того, чтобы развивать необходимые для этого разделы исторического материализма в соответствии с их теоретическими основами и логическим каркасом, завещанными нам классиками, все твердим школьную формулу материалистического понимания "предыстории" в качестве универсального заклинания от всех злых духов).

Чтобы стать сознательным субъектом, этого недостаточно. Необходимо главное – "действительное коммунистическое действие". А его не совершишь голыми руками или же с помощью тяжеловесных фолиантов "научных основ".

Казалось бы – простое дело: бери идеи и превращай их в материальную силу. Но принципы аэродинамики, как это уже отмечалось, упорно не желают материализовываться в самолет только по желанию теоретика, возомнившего себя "субъектом". Они нуждаются для этого превращения в таком громоздком посреднике , как конструкторское бюро и опытное производство.

Не потому ли мы так основательно застряли на месте с превращением наших идей в реальную силу, что дело это поручено таким "специалистам", которые – при всех их субъективно-благих побуждениях – по самому узко-цеховому характеру своей подготовки и своего стерильного социального бытия ничего не умеют и не хотят делать руками ?