Олег Мороз - Почему «поставили» именно Путина

В следующих своих авторских программах телеведущий ОРТ «бомбил» Лужкова уже привычно, уверенно, по-хозяйски, с беспощадной издевкой.

«На этой неделе московский мэр стремительно терял честь и достоинство, — говорил Доренко в программе от 2 октября. — Мы же, как и подобает наблюдателям и юным натуралистам, продолжали самым хладнокровным образом изучать две эти сущности с цветом и запахом. Теперь уже изучаем то, что от них осталось, под микроскопом».

Насколько можно понять, при добывании компромата на мэра использовались серьезная агентура и спецсредства. Так, Доренко сообщал телезрителям, что «уже на следующий день» после выхода программы от 25 сентября упомянутый в ней Андрей Батурин сидел в кабинете у Лужкова.

«Обсуждали, что делать, — рассказывал Доренко. — План разработали такой. Прежде всего, глава фирмы «Мабетекс Германия» должен был осудить меня за сказанное в программе.

От Батурина к генеральному директору «Мабетекс Германия» Хильми Кллапия ушел проект письма. Вот он: «Уважаемый Андрей Борисович, как бы должен написать Батурину Кллапия, утверждение Сергея Доренко о том, что денежные средства по упомянутым в его программе платежным поручениям предназначались для семьи Лужкова, считаю абсурдными и оскорбительными для себя и для фирмы «Мабетекс Прожект инжиниринг».

И место для подписи.

Батурин и Лужков не опубликовали это письмо, потому что Хильми Кллапия его не подписал. Письмецо от семьи Лужкова так и лежит неподписанным».

Что касается утверждения Лужкова, что Андрей Батурин — вовсе не брат его жены, а брата зовут Виктор и что именно он — единственный партнер Елены Батуриной, тут уж Сергей Доренко, что называется, «оттянулся по полной программе»:

«Мы не утверждали, что Андрей Батурин — единственный партнер его жены в ущерб вышеупомянутому Виктору. Это подмена тезисов. Вообще, будь Лужков хоть сколько-нибудь мужчиной, не следовало бы ему вмешивать в такие дела свою жену. Это, Юрий Михайлович, не по-нашему, не по-сицилийски. Мы с вами, как два дона, дон Серджио и дон Джорджио, мы не должны трогать тему вашей жены. Как видите, я все еще пытаюсь защитить вашу честь, то, что от нее осталось. Дон Джорджио, не надо через слово упоминать свою жену.

Лужков нарочно всех путает, мы с ним так договаривались. Он говорит про членов семьи его жены. Вот его слова: «Никакого отношения Андрей Батурин не имеет к связям с членами семьи моей жены». Что значит эта фраза? Значит, что существуют некие связи с членами семьи лужковской жены, но к ним не имеет отношения Батурин. К связям не имеет. А к членам семьи его жены имеет или нет? До конца не понятно. А член семьи лужковской жены это кто? А это сам Лужков и есть, он себя так иносказательно называет. Ведь у лужковской жены семья с ним, верно? Я так понимаю. У лужковской жены только с Лужковым семья, верно? Раз женщина взрослая и замужем, то ее семья это которая у нее с мужем, правильно? Правильно. Значит, Лужков и есть член семьи своей жены. Экий путаник у нас, этот член батуринской семьи.

Раз Лужкову так нравится, мы тоже станем звать его член семьи его жены. Хотя нет, я придумал сокращение его жену звать Леной, стало быть, он член Лениной семьи, правильно? То есть Ленин муж. Чей муж? Ленин. То есть можно говорить Юрий Михайлович Ленин. А в официальных церемониях можно полностью, с титулом: член семьи своей жены Юрий Михайлович Ленин».

Через неделю Доренко вернулся к теме «Лужков и «Мабетекс». Но теперь целью его атаки был не только Лужков, но и генпрокурор Скуратов. Скажу даже так: сначала речь зашла о прокуроре и лишь потом, довольно необычным образом через предметы мужского туалета, перекинулась на мэра.

С уже упоминавшимся президентом фирмы «Мабетекс», которая занималась реставрацией Кремля, Беджетом Паколли Доренко встретился в Германии. В тот момент в Москве бушевал скандал, связанный с уголовным делом, возбужденным против Скуратова: его обвиняли в получении взятки от того же «Мабетекса». Взятка будто бы была получена не в рублях, не в долларах и не в какой-то другой валюте, а… в костюмах. В свойственной ему издевательско-ироничной манере Доренко задал Паколли вопрос насчет этой истории. Его собеседник отвечал по-русски, хотя и не очень уверенно.

Доренко: «Вся Москва жалеет сегодня Скуратова. Я тоже ему сочувствую в связи с тем, что у него остался только один костюм, а четырнадцать костюмов у него забрали. В самом деле, нам его жалко. Скажите, пожалуйста, эти четырнадцать костюмов покупали вы? Он вас просил об этих костюмах, или вы считали это гуманитарным даром, или вообще что это за история?..»

Паколли и не думает отпираться. Возможно, он, в самом деле, полагает, что взятка это когда дают деньги, а когда костюмы, это что-то другое.

Паколли: «Я, естественно, купил четырнадцать костюмов господину Скуратову. Он сказал правду, пусть будет гуманитарная помощь тоже для него».

Доренко: «Это считается гуманитарной помощью?» Паколли: «Гуманитарная помощь».

Доренко: «Это очень необычная гуманитарная по мощь».

Паколли: «Но интересно здесь, что я господина Скуратова никогда не видел и не общался с ним никогда, но знал, что эти одежды были для него, он выбрал сам, он подсказал, какой цвет, он подсказал, какие рубашки, он подсказал все… мы отправили к нему портной, там он сказал ему все, что ему нужно…»

Доренко: «Значит, это был какой-нибудь необычный портной, это был, наверное, серьезный портной все-таки?»

Паколли: «Да, это все стоило, по-моему, шестьдесят две или шестьдесят три тысяч долларов».

Доренко: «Шестьдесят две или шестьдесят три тысячи долларов за четырнадцать костюмов! Я когда-то учился в математической школе, черт побери, и мне кажется, что это каждый костюм, получается, по четыре тысячи».

Паколли: «Да, но там были еще рубашки, еще трусы, еще галстук, еще марка сзади».

Доренко: «Марка сзади, что это значит?»

Паколли: «Марка дизайнер… Знакомая (то есть известная, знаменитая, брэнд. — О. М. )…»

Доренко: «Это один из домов модели?»

Паколли: «Да, естественно, но сам господин Скуратов потом сказал, между прочим, он сказал, что материал был очень ужасный материал. Материал был хороший…»

«Я вот слушал и думал, — комментирует эту беседу Сергей Доренко, — а чего же он все голый-то скакал, я имею в виду Скуратова, когда у него столько превосходной одежды на целых шестьдесят три тысячи долларов (тут подразумевается показанный незадолго перед этим по телевидению сюжет, снятый скрытой камерой, где «человек, похожий на Скуратова» занимается любовью с двумя проститутками». — О. М. )? Но пока не изъяли, хотя, может быть, как раз и такой вариант возможен, что сначала Скуратов ходил голый и потом вот Паколли его пожалел или там другие люди пожалели и попросили для него у «Мабетекса» одежду. По данным наших московских источников, на костюмах, рубашечках и нижнем белье, подаренных генеральному прокурору России, стоит марка «Бриони». Согласитесь, это в высшей степени необычный способ поощрения и подарка генеральному прокурору великой державы».