Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6550 ( № 16 2016)

Театр из искусства превратился в полукриминальный способ обогащения, в орудие чиновничьего произвола, где главный жанр теперь не трагедия, не даже мыльная опера, а ремонт. Именно на ремонт тратятся в наше время основные средства, выделяемые государством на театр. Догадайтесь: почему?

Валерий СТОРЧАК,

Имя авторитета

Искусство / Театральная площадь / резонанс

Во всём мире для людей театра имя Станиславского – это имя величайшего авторитета. Книги Станиславского, книги о нём, о Художественном театре, переведённые на многие языки, читаются и изучаются. Из уст в уста передаются легенды об этом великом актёре, режиссёре и теоретике театра.

Но мы – прогрессисты и новаторы: «Долой рутину с оперных подмостков! Долой «Хованщину»!»

Ну и что, что в «Гамлете» через живые человеческие судьбы, через сложнейшие взаимоотношения людей великий драматург размышляет о жизни и смерти, добре и зле, о смысле существования… Это старо, а значит, неинтересно. А если монолог «Быть или не быть?» произносится голым, в бане… а Офелия не бросается в воду, сойдя с ума, и её сердечко не разрывается от любви к отцу и к Гамлету? Её просто топит в тазу Гамлет.

Утрированно? Чересчур? Приглядитесь ко многим современным спектаклям.

Успех?! Зритель развращён. Зритель на игле эпатажа, пошлости, порой просто похабщины.

«Психологический театр умер!», «Станиславский безнадёжно устарел!» Боже! А не устарел ли закон всемирного тяготения? Тем более что уже изучаются гравитационные волны.

Мы ленивы и нелюбопытны, а точнее, верхогляды и спекулянты. Ещё более 100 лет назад Станиславский восклицал: «Неужели они думают, что создадут что-то более совершенное, чем Господь?!»

Мы не хотим или не можем всерьёз вглядеться, вдуматься в те великие законы театрального искусства, которые не изобретены, не созданы, а приведены в систему, подытожены Станиславским на основании многовекового опыта мирового и особенно великого русского психологического театра, проверенного более чем убедительной практикой Художественного театра. Законы сцены, создаваемые, проверяемые, изучаемые Мольером и Шекспиром, Гольдони и Лопе де Вега, Гоголем и Щепкиным и многими другими гениями театра, Станиславский всю жизнь стремился сделать осязаемыми, конкретными, зримыми. Опираясь на законы жизни, на правду существования, проверяя гениальной практикой, он искал пути к истинному творчеству, творчеству через человека-актёра к человеку-зрителю.

Главной заботой Станиславского был живой актёр, а вернее, ансамбль живых, осмысленных актёров, объединённых общей страстью, общей мыслью, общей идеей.

Консерватор, ретроград? А любимые ученики – Мейерхольд, Вахтангов и Михаил Чехов? А привлечение к работе Художественного театра Гордона Крега? А желание Станиславского передать театр Мейерхольду?

Всю жизнь Станиславский был во внутреннем движении, искал новые пути, опровергал самого себя, стремясь дать актёру инструменты подсознательного творчества.

Да, на иные модные спектакли трудно достать билеты, очереди далеко не по общедоступным ценам.

Давайте вспомним рассказ Брэдбери «Улыбка». Какая там была очередь, чтобы плюнуть на величайшее создание гения!

Евгений

РАДОМЫСЛЕНСКИЙ,

актёр, режиссёр, педагог,

заслуженный деятель

искусств России

Трава соседа не всегда зеленее

ТелевЕдение / Телеведение / ЗабугорTV

Итальянская космонавтка Саманта Кристофоретти

Скажем сразу, Россию в Италии любят, как и Италию в России. Тайны этой любви раскрывать не буду, об этом писали классики, да и каждый найдёт собственный ответ. Но вот у СМИ и ТВ эта любовь очень странная: «люблю, пинаю». В последние годы негативный тон о России и Путине шёл отовсюду – всё ТВ, вся пресса наперегонки пыталась как-то задеть Россию и её президен

Потому особенно интересно было увидеть двухчасовую программу по госканалу, полностью посвящённую России. Формат этой программы придумал журналист Беппе Севернини и уже опробовал в шести передачах. Он успел сравнить Италию с Германией, Великобританией, Францией, Испанией, Скандинавией и США. Чисто развлекательно-познавательная программа, с гостями в студии, которые голосовали за страну (например, где лучше начальная школа, где больше зарабатывают и т.д.), до видеосюжета о двух странах и разговора об этом и после. То есть можно было видеть, менялось ли мнение, от «субъективного» до «объективного». В результате выставлялись оценки (голосовали как в студии, так и по телефону). И подводили итоги.

Новый сезон программы открывала Россия. В зал пригласили не только людей для фона, но и россиян, живущих в Италии, чтобы было объективнее и веселее. Потом, среди них всегда можно найти красивых девушек, что только увеличивало шансы на больший просмотр. Оказалось, что Беппе Севернини был в Москве ещё в 1986 году, видел Горбачёва, Ельцина и распад СССР.

Он рассказал краткую историю России от Юрия Гагарина до санремских итальянцев («которые просочились в Россию лучше Наполеона»), от завода в Тольятти до Олимпиады-80, от Горбачёва и до наших дней. О Путине, об «аннексии Крыма» и боевых операциях в Сирии, и что цена на нефть упала в три раза за последние два года, и что «мы думали, что Россия будет другой». Сказал: «Мы объясним объясняемое, сравним сравнимое», и всё это за десять первых минут. Сразу заметим, это была первая программа, где речь зашла сразу же о политике и её лидере, – в других, кажется, даже не упоминали глав стран. Это задало тон, не слишком добродушный и весёлый, хотя и приправленный сценами из комических фильмов с Фантоцци (неудачливый итальянский бухгалтер, сериалы с ним были популярны в 70–80-х годах).

Потом последовала короткая разминка из трёх вопросов, которая должна была разрядить атмосферу. Севернини задавал на вид простые вопросы, как, например: «Кто раньше получил «Золотой мяч», россиянин или итальянец?» Большинство в зале сказало «Италия» и ошиблось. Но был итальянец, который вспомнил легендарного вратаря Льва Яшина и оказался прав. «Какой самый продаваемый автомобиль прошлого года в России, русский или итальянский?» Большинство снова ответило «итальянский», и снова зрителям засчитали поражение: главным автомобилем была «Лада», российская, но с итальянскими корнями, так что тут, пожалуй, зрители не очень ошиблись.

Далее основная часть программы состояла из трёх раундов: «Балет», «Поезда» и «Бренды». В первой части сравнивали Академию русского балета имени Вагановой, о которой рассказали Николай Цискаридзе и молодые танцоры, с балетной школой при театре La Scala. Зрителям задавали вопрос: «Где лучше обучаться балетному мастерству?» В студии Россию защищал Владимир Деревянко, а итальянцев – Лючана Савиньяно. Хоть Деревянко и сказал, что весь балет Ла Скала построен на российских традициях и учителях, но Савиньяно со слезами на глазах была гораздо убедительнее. В результате, хотя мы и знаем, что балет – это наше всё, как в Италии опера, но здесь Италия выиграла 2:0 (одно очко в зале, другое дали телезрители).