Валерий Шамбаров - «Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров

Плоды проявились после революции. Падение монархии обрушило всю страну в хаос. Воспользовались левые партии, всюду создавали свои Советы. Но воспользовались и сепаратисты — финские, эстонские, кавказские, польские и др. Украинские тоже. Через день после отречения царя, 4 (17) марта 1917 г., в Киеве, в клубе «Родина» Общества украинских прогрессистов собралось около 100 человек из разных групп и кружков. Их никто не избирал, они никого не представляли. Но постановили создать орган для «единения национальных сил», Центральную Раду (по-украински — «совет»). Председателем Рады стал профессор-историк Грушевский. Он приехал в ореоле пострадавшего борца за свободу, побывал в «ссылке» (только надо бы уточнить — царское правительство за националистическую возню сослало его из Киева… в Москву). Большинство в Раде составили украинские эсеры. Приняли декларацию о поддержке Временного правительства, но выдвинули требования автономии Украины — а связь с Россией пусть остается на принципах федерации.

В апреле те же самые активисты националистических групп провели «Всеукраинский национальный конгресс», а в мае — Украинский военный съезд. Впрочем, сами же участники свидетельствовали: делегатов на эти мероприятия тоже никто не выбирал. «Документами» служили частные письма к деятелям Центральной Рады. У военных — командировочные предписания, что они присланы в Киев для получения сапог, отдачи в починку пулеметов и т. д. В общем, набрали, кого смогли. Снова заявлялось об автономии, выдвигались требования украинизации армии, Черноморского флота и даже части Балтийского флота. Из состава Рады выделили правительство, Генеральный секретариат под руководством Винниченко. Военное ведомство возглавил Симон Петлюра. Временному правительству направили меморандум, требуя немедленно начать «подготовительные практические шаги по сношению с зарубежной Украиной», начать создание национальных воинских частей, украинизацию системы образования, администрации, назначить в Киев особого комиссара по делам Украины, а Рада отправит в Петроград комиссара по «великорусским делам».

Временное правительство отказало в более чем вежливых тонах. Разъясняло, что эти вопросы находятся в компетенции Учредительного собрания, предрешать его волю нельзя. Запретило II Украинский военный съезд. Но Рада закусила удила. Съезд все равно провела. Винниченко на этом съезде сделал красноречивое заявление. Указал, что пока восстание начинать рано, «наши большие города не пошли бы за нами. Ради получения на один год раньше того, что мы все равно добудем, мы не пойдем на это». Но откровенно прокомментировал, что лозунг автономии — лишь временный тактический ход, автономией националисты не удовлетворятся.

3 мая министр Временного правительства Милюков выступил с речью о целях войны, в том числе назвал передачу под опеку России турецких армян и вхождение в состав нашей страны Западной Украины. Но в планы закулисных режиссеров революции это явно не вписывалось, Милюкова тут же «убрали» в отставку, его заменил Терещенко.

26 июня Генеральный секретариат Рады принял очередную громогласную декларацию. В ней объявлялось, что Рада — «высший не только исполнительный, но и законодательный орган всего организованного украинского народа». Для переговоров по данному поводу в Киев прибыла делегация Временного правительства во главе с Терещенко и Церетели. Но представители центральной власти повели себя довольно странно. Без всякого согласования с правительством, но от его лица Терещенко и Церетели заключили соглашение о признании законодательных полномочий Рады.

Большинство министров возмущались, высказывались решительно против такого шага. Но тут как раз Львов ушел в отставку, и его место занял Керенский. Он полностью согласился на уступки. Генеральный секретариат Центральной Рады был признан высшим органом власти на Украине. Даже законы Временного правительства вступали в силу только после публикации их в украинском правительственном вестнике на украинском языке. А в состав Украины определили 5 губерний — Киевскую, Черниговскую, Полтавскую, Подольскую и Волынскую. Из ведения Генерального секретариата исключались только вопросы, связанные с военным ведомством, путями сообщения, почтой, телеграфом.

Нет, куда там! Раду даже такие ограничения оскорбили. Она завопила об «империалистических тенденциях русской буржуазии в отношении Украины». Отвергла любые ограничения своей власти. Стала бойкотировать общероссийские мероприятия, такие как Государственное совещание в Москве. В ответ созвала в Киеве «Съезд народов России». Временное правительство с этим вообще не боролось. Оно само, не дожидаясь никаких Учредительных собраний, уже признало «право наций на самоопределение». Керенский даже согласился на создание украинской национальной армии. Для этого выбрали 34-й корпус генерал-лейтенанта Скоропадского. Он был потомком гетмана Украины Скоропадского, принялся «украинизировать» свои части. Хотя на деле «украинизация» заключалась в том, что Скоропадский начал получать приказы не только от своего командования, но и от Генерального секретаря Петлюры. Куда более успешно вели «украинизацию» немцы. В лагерях военнопленных они объявили, что на Украине уже создано отдельное правительство, вербовали желающих солдат и формировали из них «Синюю» и «Серую» украинские дивизии.

А киевских националистов не удовлетворило даже то, что дал им Керенский. В конце сентября Генеральный секретариат издал новую декларацию — что на территории Украины в войсках имеет право распоряжаться только он, может отстранять и назначать воинские чины по своему усмотрению, за Временным правительством остается только право утверждать эти распоряжения. Ну, уж тут-то в Петрограде наконец-то спохватились. С запозданием на полгода догадались обратить внимание, что само создание Центральной Рады не обосновано ничем и никем, не оформлено никакими мало-мальски законными документами. Постановлением Сената Раду и Генеральный секретариат признали «несуществующими». А председателя Генерального секретариата Винниченко вызвали в Петроград для объяснений.

Рада этот вызов не просто проигнорировала, а подняла бурю протестов — дескать, «судить» ее представителей в России не имеют права. Запретила выполнять распоряжения должностных лиц Временного правительства без согласования с собственными органами. 20 октября (2 ноября) был созван III Украинский военный съезд. На нем Винниченко объявил, что Генеральный секретариат вообще не подчиняется Временному правительству. Прозвучали призывы к образованию отдельной республики. А через несколько дней в Петрограде произошел переворот.