Михаил Делягин - Светочи тьмы: Физиология либерального клана. От Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Зурабов филигранно разрушал все сферы, которые ему доверяли: пенсионную систему, социальное обеспечение, здравоохранение, отношения с Украиной. Причиной была, как представляется, отнюдь не какая–то сверхъестественная тупость, а нацеленность на личное обогащение и сохранение при должности в прямом смысле этого слова любой ценой. И в этом отношении он представляется действительно незаменимым для либерального клана «специалистом» — по разрушению.

Ведь для глобального бизнеса, которому служат либералы, в том числе и находящиеся в российской власти, социальные расходы бюджета — простое разбазаривание средств, которые иначе могли бы быть украдены, выведены в фешенебельные страны и там стать финансовыми ресурсами этого глобального бизнеса. А реинтеграция постсоветского пространства с участием России для них недопустима, так как может привести к созданию конкурента глобальному бизнесу.

Поэтому служебные перспективы Зурабова представляются безоблачными: в России еще есть, что уничтожать в интересах наших стратегических конкурентов. Возможно, мы еще увидим его, например, куратором военно–промышленного комплекса.

Игорь Иванович Шувалов родился в 1967 году в чукотском поселке Билибино (где добывают золото и работает единственная в мире заполярная АЭС) в семье приехавших на заработки москвичей.

Закончив школу в Москве в 1984 году, не смог поступить в институт и до армии был лаборантом в НИИ экономики и комплексных проблем связи: составлял картотеку личных дел сотрудников, подклеивал и надписывал папки. После армии «взялся за ум» и через рабфак поступил на юридический факультет МГУ. Учился отлично, был именным стипендиатом и получил в качестве награды полугодовую стажировку в США, в которую уехал, оставив беременную жену–однокурсницу (правда, успел вернуться к родам).

Окончив учебу в 1993 году по специальности «правоведение», по распределению был отправлен в правовой департамент МИДа, где должен был отслеживать изменения в международном праве. Работа была скучной, абсолютно бесперспективной и безденежной, особенно тогда, когда вокруг рушился старый и строился новый мир — и по протекции своего однокурсника Шувалов попал в юридическую компанию, только–только созданную тогда еще не олигархом Мамутом.

По воспоминаниям жены Шувалова, «это была совместная консалтинговая фирма, поначалу в его подчинении были только секретарь и два юриста». Однако она была создана для обслуживания интересов, в том числе приватизационных, либеральной элиты и входила в британскую юридическую ассоциацию Eversheds, услугами которой пользовались, среди других, Березовский и Абрамович.

Шувалов, которого позже, уже в правительстве России признают «специалистом по процедуре», работал хорошо, и в 1995 году из старшего юрисконсульта стал директором фирмы. В 1995–1996 годах он энергично занялся бизнесом: вошел в состав учредителей фирм, занимавшихся оптовой торговлей, риэлтерской деятельностью, производством и реализацией потребительских товаров, а главное — фирмы, объединившей банки, владевшими акциями контролировавшегося Березовским Общественного российского телевидения (ОРТ).

Последнее не просто расширило его связи, но было уже вхождением в высокую политику, — и в 1997 (как сообщалось в медиа, по протекции Мамута, нуждавшегося в расширении своего влияния на государство), Шувалов был продвинут на должность начальника департамента государственного реестра федеральной собственности Госкомимущества, возглавлявшегося в то время ставленником Чубайса Кохом (прославившегося позже публичным детским злорадством по поводу проблем России). Но его реальные функции были существенно шире: Шувалов отвечал за сотрудничество ведомства с «финансовыми институтами», насколько можно судить, — в первую очередь с олигархическими банками, непосредственно захватывавшими госимущество. Уже в качестве начальника департамента он стал членом совета директоров «Росгосстраха», «Совкомфлота». Наладив по долгу службы дружеские отношения с окружением Чубайса, он тем не менее не вошел в него, сохранив свою ориентацию на стратегически более влиятельных «семейных».

В ноябре 1997 года грянуло «дело писателей», нанесшее сильнейший удар по «команде Чубайса»: выплата головокружительных не только по тем временам авансов (по 90 тыс. долл.) за еще не написанную книгу «История российской приватизации» высокопоставленным чиновникам был расценен журналистами как небрежно замаскированная взятка. К тому же издательство, проявившее такую щедрость, контролировалось группой «ОНЭКСИМ», глава которой Потанин был союзником Чубайса.

Приписываемая Чубайсу фраза «Наглость города берет» тогда не сработала, и свои должности потеряли вице–премьер — глава Госкомимущества Кох и его преемник на обоих этих постах Бойко, глава Федеральной службы по делам о несостоятельности П. Мостовой, первый заместитель главы администрации президента А. И. Казаков. Даже сам Чубайс лишился поста Министра финансов, хотя и на время сохранил вице–премьерство.

Возникший у реформаторов «кадровый голод» помог Шувалову: в январе 1998 года он стал заместителем Министра госимущества, а в феврале стал членом совета директоров ОРТ — важнейшего политического инструмента того времени.

При формировании правительства Кириенко, который был давним и хорошим знакомым Мамута, 31-летний Шувалов сделал следующий шаг по карьерной лестнице, возглавив Российский фонд федерального имущества (РФФИ). Именно он вывел в элиту реформаторов скромного юриста Зум- руд Рустамову: она стала его заместителем, а через год вернулась на должность замминистра в Минимущество, где и познакомилась со своим будущим мужем Дворковичем.

Правда, тогда Шувалов стал лишь и. о. руководителя РФФИ в связи с болезнью его тогдашнего председателя Липкина, — но все в РФФИ знали, что тот на работу уже не вернется. Интересно, что окончательное назначение Шувалова состоялось уже в самом начале сентября, перед утверждением Е. М. Примакова премьером, — и под влиянием уже принципиально иных сил.

После дефолта в августе 1998 года Шувалов вместе с Мамутом вошел в состав антикризисной рабочей группы, где познакомился с главой администрации президента Волошиным. После этого, по сообщениям журналистов, он прекратил сотрудничество с Мамутом: насколько можно судить, новый покровитель в новых условиях был на порядок более перспективным.