Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6572 ( № 42 2016)

Суровая проза15 лет назад не стало Петра Проскурина

Литература / Первая полоса / Тема номера

Фото: РИА «Новости»

Теги:Пётр Проскурин

Октябрь

Всё медленней и тяжелее бег.

Рывок – и сердце навсегда откажет…

А за спиною всё слышнее смех

Десятой, предпоследней стражи.

Скорей, и ты успеешь на паром

И вновь увидишь паруса надежды,

И в сердце прогремит весенний гром,

С души срывая ветхие одежды.

И синий, беспредельный океан

Вновь ошалело хлынет в душу.

И ты забудешь, как ночной обман,

Навеки исчезающую сушу.

Скорее вдаль, в простор без всяких вех

Твой путь удача и судьба укажут!

Но за спиною вновь угрюмый смех

Десятой, предпоследней стражи…

Пётр Проскурин

Проскурин – писатель, который создал, построил целый континент, и этот континент заселил своими героями. Они – живы. Уже строителя нет с нами – хотя, в общем-то, он с нами, – а герои живут, и герои будут жить, ибо Проскурин был посвящён в некие тайны. Может быть, был он посвящён и в те тайны, о которых сказал Достоевский в последней своей фразе, в речи на открытии памятника Пушкину. Он говорил, что Пушкин унёс собой великую тайну, которую мы долго ещё будем разгадывать. Каждый писатель несёт в себе тайну… И не нужно думать нам, читателям, что мы разгадали все тайны писателя, ибо никто не знает, как рождается книга, никто не знает, как рождается слово, сочетание слов, мысль! Это великая тайна.

Проскурин по величине своего дарования, таланта относится к тем художникам, которые много знают о жизни. Всё или, может быть, почти всё, – хотя такого человека нет, – но я говорю сейчас: может быть, может быть… Он знает, что ось Земли меняет своё положение, и, видимо, вместе с этим меняются определённые основы жизни. Общественной жизни. Мы видим сейчас, как дичают человеческие нравы во всём мире, и в том числе и у нас; мы видим моря крови, убийств, самоубийств. Мы с большой горечью знакомимся с сообщениями нашей прессы, которая – не вся! – в общем-то изолгалась, возвела фальшь в правду, чего не мог терпеть Пётр Лукич Проскурин в своих вещах. Думаю, что вы у него не найдёте ни одной фальшивой строчки или строчки пышной, разрисованной цветочками, над которыми летают бабочки… Нет, это был суровый писатель!

Я думаю, что, когда он достигнет чертога, и если будет существовать там в каком-то состоянии человеческая память, он будет доволен собой. Не самонадеян и не самоудовлетворён, а доволен тем, что он всю жизнь работал, и работал как вол, работал как каторжник. Работал, работал и создавал свои выдающиеся романы, которые будут долго жить.

Юрий Бондарев (из речи памяти Петра Проскурина), 2001 год

Продолжение темы на стр. 4

Зримый образ эпохи

Книжный ряд / Первая полоса / Книга недели

Теги:Мария Семанова-Фомина. Между серпом и наковальней. Кратчайший курс русской культуры ХХ века

Мария Семанова-Фомина. Между серпом и наковальней. Кратчайший курс русской культуры ХХ века. СПб., СИНЭЛ, 2016. 108 с., 1000 экз.

Дерзкий замысел обозревателя «ЛГ» по Санкт-Петербургу Марии Семановой-Фоминой – рассказать читателям в самой популярной, доступной для восприятия форме об основных явлениях прошлого столетия, да ещё в объёме, чуть превышающем 100 страниц, – можно, без сомнения, считать воплощённым в жизнь. Автору действительно удалось создать собственный краткий обзор великого и страшного ХХ столетия разных видов искусств – литературы, архитектуры, изобразительных искусств, а также кино и театра. Характеристика стилей, отдельных авторов и их произведений сопровождается цитатами из художественной литературы, а также подборкой иллюстраций, дающих зримый образ эпохи. Рассказ о перестройке номер один – сталинской, о хрущёвской «оттепели», о брежневском похолодании, о второй перестройке – горбачёвской, о лихих девяностых и стабильных нулевых иллюстрируется работами Кустодиева, Корина, Пименова, Герасимова, Дейнеки, Попкова, Лактионова, Пластова, Кончаловского, плакатами. Станет ли постсоветский период русской культуры продолжением противоестественной, антинациональной идейно-культурной политики, проводимой враждебными России и русским элитами, или преобразится в новый этап развития в русском демократическом государстве – это зависит от множества факторов. Но в том числе – и от осознания всеми мыслящими русскими людьми той национально-исторической катастрофы ХХ – начала ХХI века, которой и посвящена книга М. Семановой-Фоминой.

На смерть Моторолы

Политика / Первая полоса / СТИХИ НА ПЕРВУЮ ПОЛОСУ

У юной дончанки на флажке – автограф Моторолы

Фото: РИА «Новости»

Теги:Ева Меркурьева , Моторола , стихотворение , фейсбук

На смерть Моторолы

Я знаю, что вы вернётесь

На землю эту однажды.

Мальчишками вновь проснётесь.

Родитесь заново. Каждый.

Сейчас вы – у переправы.

Два берега – быль и небыль.

Нет смерти. Есть только право

Уйти в грозовое небо.

Простимся. Не нужно фальши.

Другие поднимут знамя.

Вернитесь. Живите дальше.

На нашем Донбассе. С нами.

За это стихотворение «Фейсбук» заблокировал автора – Еву Меркурьеву. Были удалены и многочисленные «перепосты» искренних и вполне безобидных стихов. Цензуре «Фейсбука» подверглись сотни политических оппонентов нынешней украинской власти – из России, ДНР, ЛНР, с Украины.

Продолжение темы на стр. 2

Туда или сюда?

Колумнисты ЛГ / Очевидец

Болдырев Юрий

Теги:экономика , развитие , перспектива

Минэкономразвития представило прогноз до 2035 года – в трёх вариантах

По базовому варианту Россия скатится через два десятка лет до уровня беднейших стран мира. Промежуточный вариант чуть лучше – это если цены на нефть к нам будут милостивы. И есть вариант «целевой» – ещё лучше.

Но лучше-то станет отчего?

Все обсуждают, можно ли реализовать вариант не базовый, ведущий нас в никуда, но «целевой», и что для этого нужно. Очевидно, менять всю модель, причём не «экономического развития» (которая у нас скорее модель прозябания и усугубления отставания), но экономического, социального, а значит, и политического устройства.

Причём со сменой политического устройства, конечно, можно было бы и повременить. Но лишь при одном условии: если бы нынешняя политическая система давала нам хоть какой-то шанс, не меняясь сама, тем не менее изменить модель экономическую и социальную.