Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6571 ( № 41 2016)

как клинки, вспышки яростных молний скрестились вдали,

но – сломались. И, мир озарив, мирно в землю ушли.

Я сижу у окна, я к тебе свою память тяну.

Как антенною, сердцем я чутко ловлю тишину.

В схватках молний далёких я нашу любовь узнаю.

Сожаленье и грусть точат исподволь душу мою.

Я сижу у окна, бодрым воздухом ночи храним.

Вот и окна в деревне погасли – одно за другим.

Вспышки молний на небе схлестнулись опять и опять.

Это – память, любимая! Мне от неё не удрать.

* Мунку-Сардык – высочайшая вершина Саян, высота 3491 м.

Огонь в очаге – наш оберег

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Бурятии

Даши-Дондоб Очиров

Родился в 1948 году в местности Ботолло Курумканского района Бурят-Монгольской АССР. Окончил физико-математический факультет Московского горного института, аспирантуру философского факультета Ленинградского государственного университета. Работал переводчиком в районной газете «Баргузинская правда», горным мастером подземных разработок рудника Холтосон. В настоящее время – преподаватель в Восточно-Сибирском государственном университете технологий и управления. Автор трёх поэтических сборников. Член Союза писателей России. Живёт в Улан-Удэ.

Спасение

В бою, когда было так тяжело,

когда меня одолевало зло, –

от пули, от хищной могилы

колечко любимой меня спасло.

Она его обронила.

В драке, когда, закусив удила,

пьянка у праздничного стола

в поножовщину перерастала, –

серёжка любимой меня спасла,

она её потеряла.

Бурная Селенгá страшна:

чуть не захлебнулся в то лето,

но спасся – а позже узнал, что она

лишилась в толпе браслета.

Когда, ослеплённый желаньем, я мог

разрушить любовь свою –

пропал подаренный мной перстенёк.

И спас нашу семью.

Примятый жёлтый цветок

Примятый жёлтый крохотный цветок

с газона подобрал.

Как птенчика, что до костей продрог,

в руках отогревал.

Слеза ресницам тяжела.

В зрачках – тоска гнездо свила.

Плохи мои дела.

Цветок примятый без меня умрёт –

я понял без труда, –

как птенчик ласточки, что желторот

и выпал из гнезда.

Я – как цветок и как птенец –

о единении сердец

молю тебя всегда.

Я выпал из гнезда.

Низвергнутых с высот

одна любовь спасёт.

Краткостишья

* * *

берег Байкала

обглоданной костью

белеет сосна

верят буряты:

чисто обгложешь кость

будет потомок

красив

* * *

при пожаре

у бедняка

пламя пощадило седло

от горя спас

глоток надежды

* * *

огонь в очаге –

глава семьи

огонь в очаге –

наш оберег

* * *

молодец добрый спешит

тень с костылём

перед ним

еле плетётся

доброму молодцу

тень обогнать не судьба

как черепаху –

Ахиллу

* * *

кровь волка на снегу

край неба

в багровых отблесках

волк – это пёс небес

* * *

серп Луны

задев за крест собора

изменил свой путь

* * *

рано утром корова мычит

но ещё не проснулась трава

закипающий чай

* * *

обессилевший конь

для хозяина

смерть на чужбине

* * *

пора сенокоса

валяться в постели –

грешно

а на зиму мясом запасся –

валяться не грех

бурятская присказка:

коль умирать – в сенокос

воскреснуть – во время уусы*.

* * *

Промеж бровей и глаз раздора нет:

нитке вперёд иглы спешить не след.

* * *

жизнь

изменчива

как погода

* * *

ветер с севера

похолодел

значит горы в снегу

* Уусэ – заготовка мяса на зиму, производящаяся в декабре.

Мне на родину ляжет тропа

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Бурятии

Санджэ-Сурун (Галина Раднаева)

Родилась в 1949 году в селе Малый Нарын Джидинского района Бурят-Монгольской АССР. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Работала корректором, переводчиком в районных газетах, корреспондентом республиканской газеты «Буряад үнэн», редактором литературно-художественного вещания Бурятской студии телевидения. Автор более 10 поэтических сборников на бурятском и русском языках. Член Союза писателей России, народный поэт Бурятии, заслуженный работник культуры РБ, лауреат премии газеты «Литературная Россия», лауреат Государственной премии Бурятии. Живёт в родном селе.

* * *

Вот каменная

голубая волна

Саян. Облака –

словно лодки на ней.

По воле времён

участь чаек страшна:

упасть водопадом

на груду камней.

Возможно, здесь был

океан ледяной –

могучие волны

вздымал каждый вздох, –

они на излёте

застыли скалой,

когда здесь кипели

сраженья эпох?

* * *

Вместо чернильницы –

вечерний воздух,

но речь стихом

назвать ещё не след.

К седой горе –

собою недовольна –

я обращаюсь

попросить совет:

«Ответь…» –

молю, как у подножья храма.

«Петь… петь…» –

ущелья умножают звук.

«Так стоит ли мне петь?» –

твержу упрямо.

«Пой… Пой…» –

вернулось вместо эха вдруг.

* * *

Дочурка, дверь балкона приоткрыв,

Иззябшего впустила воробья.

Согреть бездомного – благой порыв.

Уверена: не заругаюсь я.

– Глупышка, – жаворонку моему

для объяснения слова найду, –

крылатым душам жалость ни к чему:

в аду живущий – счастлив лишь в аду.

* * *

В ночной сумасшедшей тиши

мечта повредила крыло.

Прощаюсь с полётом души –

с гольцо́в1 ей лететь тяжело.

Мир слишком жесток – как плита

бесчувственного чугуна.

Мечта там, росинкою став,

в гольцáх испариться должна.

Склонился цветок до поры –

но вскоре воспрянет опять,

как солнце с вершины горы,

чтоб утренней зорькою стать.

* * *

«Жизнь испарится росой», –

бабушка мне говорила.

«Короток век наш людской», –

так размышляю уныло.

Капля на землю стекла –

светлая весть чистоты.

«Вечная жизнь тяжела», –

дружно кивнули цветы.

* * *

С пояса сняв серебристый клинок,

Неба смягчились черты.

Серьгой серебряной звякнув, у ног

кланяются цветы.

Пояс Старец Небесный снял сам –

радуги семицветной петля.

Арзу² – поручил перегнать цветам.

Вот и хлопочет старушка Земля.

В лесу

Здесь, в голубом дворце таёжном,

Хангай³ хозяин – предок мой.

Пылающих берёзок ряд.

Стволы как свечечки белеют.

Деревья музыкой дарят –

ввысь устремлённые буреэ⁴…

Рождённым на земле – здесь можно

очиститься душой больной.

Листва здесь – золоту сродни –

звон чистых приношений множит.