Валентин Зорин - Некоронованные короли Америки

И все-таки, несмотря на изворотливость и известную квалифицированность в какой-то узкой области, необычайную настырность и собачий нюх на доллары, все они, эти любимцы случая, им отмеченные, безнадежно заурядны. В этой заурядности их, не выходящей из ряда вон, заключено нечто страшное. Посредственные и недалекие, самодовольные и злобные — «молодые волки» американского бизнеса являют сегодня собой разновидность опасную. Их заурядность не препятствует, но, наоборот, способствует их успеху на поприще бизнеса. Не отягощенные совестью, не ведающие жалости, презирающие все, кроме успеха и денег, они готовы ввергнуть весь мир в пучину истребительной войны во имя своих барышей.

Перед читателем прошла галерея богатейших людей Америки. Разных по характерам и привычкам, вкусам и темпераментам, часто посредственных, но иногда и отнюдь не бездарных, изворотливых и ограниченных. Разных настолько, насколько могут быть разными представители одного биологического вида, и в то же время сведенных к одному общему знаменателю.

Сведенных не автором этой книги, а самой жизнью, обществом, в котором они обретаются. Этот знаменатель может быть выражен формулой, известной еще в Древнем Риме: «Человек человеку волк», законом, царящим в любом обществе, где процветает паразит-эксплуататор.

В такой знаменатель, как правило, составной частью входит и элемент случайности, удачи: рождение не в семье бедняка, а во дворце миллионера, удавшиеся спекуляции, попавшее в руки открытие, ударивший из скважины. пробуренной в поисках воды, нефтяной фонтан, банковское здание, уцелевшее во время землетрясения и пожара, или что-либо еще из разнообразного, но, увы, столь редко достающегося на долю простых смертных арсенала Фортуны.

Случайные повороты судьбы играют в обогащении единиц из многих миллионов роль, неизмеримо большую, нежели личные способности и качества. Немало выдающихся умов и незаурядных людей дал миру американский народ, трудолюбивый и талантливый. Американский Ломоносов — Франклин и великолепный изобретатель Эдисон, воздухоплаватели братья Райты и селекционер Бербанк, медик доктор Солк и «отец кибернетики» Винер, физики Оппенгеймер, Полинг, великий артист Чаплин, классики мировой литературы М. Твен и Д. Лондон, выдающиеся инженеры, архитекторы, рабочие высочайшей квалификации, тысячи замечательнейших мастеров своего дела — вот кому обязана Америка славой своей цивилизации.

Но творили и творят одни, а богатели и богатеют другие. Изобретения Эдисона золотым дождем пролились в сундуки Морганов, вакцина Солка принесла миллионы Дюпонам, открытия Винера обогатили электронного короля Торнтона. Сами же творцы, как правило, далеки от богатства. Не один гений умер в американском «обществе изобилия» в нищете. Разбогатевших даже не единицы, а десятитысячные доли процента. Деловой климат Америки таков, что деньги идут в руки не первооткрывателю физического закона, а карточному шулеру Гарольдсону Ханту, не инженеру — создателю невиданного аппарата, а ростовщику Томасу Меллону, «знающему все законы, касающиеся прав кредитора на имущество должника», не тому, кто вывел новый сорт пшеницы, написал замечательную книгу, возвел чудо техники — многокилометровый ажурный мост, а сыну конокрада ханже-изуверу Джону Д. Рокфеллеру-старшему, гангстеру Вандербильту, альфонсу и развратнику Хьюзу.

И даже единицы из единиц, изобретатели вроде Генри Форда или Генри Кайзера, сколотившие миллионные состояния, обогатились прежде всего не потому, что были выдающимися инженерами, а потому, что обладали качествами прожженных дельцов, бессовестностью базарных менял, лисьей хитростью, жестокостью и небрезгливостью гиены. Американская Фортуна отзывчива не на одаренность, а на изощренность. Что же касается таланта, то, если он не направлен на спекуляции и тому подобное, у его обладателя весьма немного шансов в полной мере применить свои способности. В удушливой атмосфере чистогана хиреют, уродуются, превращаются в свою противоположность и одаренность и незаурядность. Воистину «гений и злодейство — две вещи несовместные!».

Сложен современный бизнес. Управление им требует помимо всего прочего специальных знаний в области промышленности и финансов, геологии и психологии, в торговле, новейших отраслях точных наук и многого другого. Но талант ученого и специалиста в современной Америке — всего лишь товар. Умен не талантливый. Умен денежный. Талант — еще далеко не всегда деньги, зато деньги — верная возможность купить талант по сходной цене и поставить его себе на службу.

Доллары, если их много, заменяют и ум, и знания, бездарный или заурядный предстает выдающимся, бесчестный и растленный — образцом для подражания, спекулянт и казнокрад превращается из объекта для уголовной полиции в субъекта, царящего в обществе, его столп. Миллионы долларов дают в Америке их обладателям власть — не всегда заметную и поддающуюся точному учету, но реальную и практически неограниченную.

Название этой книги — не дань привычному, а потому, быть может, несколько стершемуся понятию, не метафора публициста, а совершенно достоверная, научно точная, если хотите, констатация факта. Наименования двух главных партий, попеременно управляющих Соединенными Штатами, звучат по меньшей мере иронично — демократии в Америке не больше, чем республиканизма, а республиканизма не больше, нежели демократии. Дело не в форме, но в содержании, не в республиканских институциях и видимости выборности высших должностных лиц, а в безраздельной, вполне монархической по своей сущности всевластности кучки промышленных и финансовых владык, облекших свое абсолютистское господство в призрачную оболочку демократической республики.

Помилуйте, возопят хорошо оплачиваемые менестрели некоронованных королей, разве при выборах президента нашей демократической республики Джон Рокфеллер IV располагает большим количеством голосов, чем какой-нибудь Джон Смит или Джек Браун? Дешевый трюк.

Джон Рокфеллер, числящийся в семейной иерархии под порядковым номером «четыре», владеет в компании «Стандард ойл» 10 тысячами акций. Джон Смит тоже именуется акционером этой компании — свои сбережения он вложил в одну-единственную акцию. Однако «Стандард ойл» именуется все-таки не смитовской, а рокфеллеровской.

Миллиарды Рокфеллеров и Джаннини, Хантов и Морганов — это те же акции в американском политическом бизнесе, и их политическое могущество прямо пропорционально толщине их кошелька. Что же касается выборов в этой вотчине долларовых монархов, то единственный выбор, предоставленный рядовому американцу, — это голосование за одного из тех, кто задолго до дня голосования избран в качестве кандидата обеих попеременно правящих партий на тайных сборищах королей долларов.