Владимир Бортко - Мне не стыдно быть патриотом

— Владимир Владимирович, для вас 65 — это какой-то знаковый рубеж?

— Да нет, никакого рубежа, что вы. Я вообще спокойно к цифрам отношусь. 65 и 65, вот 70 — гораздо интересней. А так… Ну, старость приходит, это да.

— Вам грех на возраст жаловаться — у вас один фильм в послужном списке сменяет другой с завидной регулярностью.

— Кушать-то всем хочется, и мне в том числе. Надеюсь, и в будущем ничего в этом плане не изменится. Сценариев и идей, во всяком случае, у меня масса.

— На «России 1» скоро покажут ваш сериал про Петра I. После славянофильского «Тараса Бульбы» решили в западничество удариться?

— Ну это какие-то примитивные рассуждения — прежде всего из-за того, что и Тарас Бульба, и Петр I — люди государственные. В том смысле, что они сторонники того, что Россия должна существовать и должна быть сильным государством. Поэтому никакого противоречия я здесь не вижу. Думаю, оба, доведись им жить в одну историческую эпоху, прекрасно бы поняли друг друга.

— Сериал называется «Петр I. Завещание». Вы, видимо, расскажете знаменитую историю про то, как император, умирая, успел сказать «Оставьте все…». А кому оставить, не сказал.

— Нет, вся эта история с его последними словами — не более чем легенда. Умирал он долго, две недели. Все это время страшно орал. И уж имя наследника проорать вполне бы мог. Тут вообще очень интересный момент — если бы он оставил завещание, история страны могла бы повернуться совсем в другую сторону. Потому что с Екатериной он собирался разводиться, Меншиков впал в немилость. Но кому он хотел передать страну, так и осталось тайной. Хотя я-то искренне убежден, кому. Нам с вами — чтобы мы просто имели возможность жить на этой территории.

— И все-таки про конфликт славянофилов и западников, если позволите. Вы в «Тарасе Бульбе» ведь вполне внятно высказались, на чьей вы стороне. И это явно не сторона Петра I.

— Да причем тут я вообще? Я, как и оба моих персонажа, государственник. Что касается «Тараса Бульбы» — я снял ровно то, что написал великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь. У нас хоть и была когда-то самая читающая страна, но понимать произведения умеют единицы. А я как раз очень хороший читатель. Простой пример — принято почему-то говорить, что Тарас Бульба убил своего сына Андрея (Бортко намеренно делает акцент именно на таком произношении имени персонажа Гоголя; в повести — «Андрий». — Ред.) за то, что тот полюбил панночку. Какая чушь! Гоголь ведь не зря описывает, что произвело наибольшее впечатление на Андрея на польской стороне. Это был великолепный католический костел, из которого служанка панночки его уводила едва ли не силой. Он, прежде всего, проникся великолепием западной культуры, и из-за этого был готов предать и Отечество, и семью. И Тарас Сильвестрович это в нем сразу почувствовал, при первой же встрече после возвращения сыновей в Сечь. В Остапе он увидел продолжение себя, а Андрей сразу вызвал у него сомнения. И эти сомнения затем в полной мере оправдались. Это, еще раз прошу заметить, не я придумал, а Николай Васильевич написал.

— Но ведь украинцы обиделись за такую трактовку именно на вас.

— А я что, не украинец? Да я два десятка лет после рождения прожил в Киеве! И после этого кто-то мне будет говорить, что я «Тарасом Бульбой» обидел жителей Украины! Вот представьте себе ситуацию — приехал житель Лапландии в Париж и принялся там всех учить, как нужно жить. Вот и здесь ситуация такая же. Мне совершенно все равно, что говорят эти обидевшиеся. Пусть лучше текст перечитают.

— Есть шанс, что после сериала про Петра вам вновь предъявят претензии. Фигура-то неоднозначная.

— Как это неоднозначная? Границы страны расширил, шведов победил, реформы провел. Да в истории нашей страны только два таких правителя и было — Петр и Иосиф Виссарионович. Больше скажу — я сейчас пишу сценарий про жизнь Сталина, это полноценная биография, от рождения до смерти. Задумывается все как сериал. Посмотрим, что из этого выйдет.

— По поводу вашего сериала «Мастер и Маргарита» споров было не меньше, чем в случае с «Тарасом Бульбой». Вы сейчас можете сказать, что вы им в полной мере довольны?

— Если бы я был им недоволен, то вы бы его не увидели. Всегда ведь есть возможность что-то подправить до того, как покажешь итоговый результат на суд зрителя. Есть два подхода к экранизации романов. Первый — снять то, о чем написано в произведении. Второй — сделать свою версию. Вторым подходом я никогда не пользуюсь. И в случае с «Мастером и Маргаритой» было бы неправильно давать свою трактовку. Потому что у Булгакова все вполне ясно написано, просто этого никто не замечает. Например, кто такой Мастер? Альтер эго Булгакова? Безусловно. Но сводить все к этому нельзя. Давайте поразмышляем. Он — представитель культуры, классово чуждый элемент, пишущий роман на религиозную тему. Сидит в психушке. На дворе 35-й год. Что его ждет в ближайшее время? Нетрудно догадаться, что расстрел. А кто такая Маргарита? Обеспеченная дама, жена какого-то функционера, живущая в золотой клетке. Она полюбила Мастера. Но знает ли она о том, что его ждет? Нет, не знает, потому что не в курсе, что вообще творится за окном. И финал, в котором Воланд забирает их с собой — самый лучший финал для обоих, потому что в Москве 30-х годов их ничего хорошего не ждет. Меня, знаете, очень раздражает эта девочковая любовь к «Мастеру и Маргариту» — ах, какой роман, там про любовь и с мистикой. Тогда как мистики там точно по минимуму.

— То есть Воланда вы не считаете правопреемником фаустовского Мефистофеля?

— Воланд — абсолютно нормальный герой, даже, пожалуй, самый нормальный из всех персонажей. И когда он прибывает в Москву, они видит абсолютно таких же как он людей. Вот только квартирный вопрос их испортил. У Булгакова это есть, и я за ним дописывать не стал.

— Ваша попытка экранизации Булгакова стала далеко не первой. Другие версии «Мастера и Маргариты» видели?

— Конечно. Все видел — и работу Вайды, и югославскую картину, и фильм Кары. Ничего не понравилось.

— Вот про фильм Кары поподробнее, пожалуйста — он не так давно с умеренным успехом прошел в кинотеатрах.

— Я эту ленту посмотрел еще шесть лет назад, когда дописывал сценарий своего фильма. Мне продюсер Скорый специально показал. Ну что сказать — кооперативное кино оно и есть кооперативное кино. Кому оно может нравиться? Все переигрывают, кричат зачем-то, позы нелепые принимают… Я ставлю этот фильм в один ряд со всей отечественной кинопродукцией того времени. Он ничем не лучше комедий Эйрамджана с Александром Панкратовым-Черным в главной роли.

— Ваш сериал, судя по всему, вы считаете лучшей экранизацией «Мастера и Маргариты»?