Амиран Сардаров - Сергей Савельев. Диалоги с гением

Сергей Савельев:Не надо никого изолировать. Нужно создавать инструменты, которые бы действовали в рамках биологической доктрины. Мы уже говорили, что человек живет по биологическим законам, и прячет их социально. Так найдите в себе достаточно сил, порядочности и самокритичности, чтобы использовать те законы, что лежат в основе поведения человека. Можно на заказ сделать такую исследовательскую работу, чтобы предложить решение этих проблем. Для этого надо много работать. Мне, лично, не очень хочется. Но вопрос мотивации и затрат, потому что это большая серьезная работа. Можно решить? Можно. Но не вижу заинтересованности.

Амиран Сардаров:Что вас тяготит? У людей есть костыли, и они на основании этого хоть как-то живут. А вы понимаете, что все это ерунда, и смотрите на них, как на подопытных крыс.

Сергей Савельев:Крыс я тоже люблю, особенно голых. Меня, конечно, уже очень трудно чем-либо удивить. Но всегда есть желание не только наблюдать, но и улучшить это все. Если уж нам повезло родиться, то надо, хоть что-то сделать, чтобы попытаться эту ситуацию как-то улучшить. У меня есть надежда, что позарившись на эффективность и доступность метода, кто-то начнет церебральный сортинг. И мне удастся посмотреть, хотя бы из партера. Это уже без меня может быть сделано. Я все сказал. Этого достаточно для того, чтобы сделать. Если привлекут к реальной работе, то мне, конечно, будет приятно.

Мне есть, что еще рассказать человечеству, чтобы ему проще жилось. Пишу пару книг. Может быть, это окажется невостребованным при моей жизни. Но это сказать нужно, потому что это мало кто понимает. Хотелось бы сказать о том, как эволюционировало человечество, почему у нас такие принципы организации, а не другие. Почему такие политические строи. Они же только отражение искусственного отбора мозга. На самом деле, эволюция человечества, смена социальных формаций (рабовладение, капитализм, социализм) ― это лишь отражает только процесс изменения правил отбора мозга. Я сейчас пишу об этом книгу. Каков был механизм. Для того, чтобы попытаться понять общую сегодняшнюю тенденцию, к чему это все приведет. Приведет в том смысле, какая смена происходит сейчас.

Амиран Сардаров:Вы говорили, что в Европе люди отбирались по неким специфическим особенностям, которые благоприятствовали для капитализма и научно-технического прогресса. А по каким особенностям отбирались в России и для чего они благоприятствуют?

Сергей Савельев:В России отбор был меньше, потому что много этнических групп. Понятие «русский» очень широкое, туда входит большое количество не до конца перемешанных этносов и даже рас. Это гигантский конгломерат людей, не только славяне, но и угро-финны, тюрки.

Отбор здесь шел менее жестко по одной простой причине: огромная территория, где всем хватает места. Если не бороться за одну и ту же нефтяную скважину, не висеть на ней всем скопом, а равномерно распределяться по всей территории страны, то всем хватит места на все. Поэтому, такой вещи как зависимость от пищи и невозможность миграции ― в России не было. Европе столетиями, если не тысячелетиями была низкая миграция, только торговля, огромная зависимость от пищевых ресурсов, которые были всегда в недостатке.

Европа начала нормально питаться только в XX-м веке. А так это всегда была голодная территория, где огромное количество населения вынуждено было каждый раз изобретать новые способы добывания пищи. У них из-за плотности населения имеется высочайшая биологическая конкуренция просто за еду. Ее было не только мало, но она и отличалась. В России было много белка в пище, а в Европе в основном растениеводческая пища. Естественно, при недостатке еды и большой скученности народа, быстро начинается специфический отбор. Вон в той же Италии сейчас 80 млн. населения, скоро Колизей загорится от трения плечей. Там население в десять раз превысило ресурсы страны. При такой жесткости имеется очень интенсивный отбор, причем за еду.

В России таких проблем не было. Во-первых, метисация шла медленная, потому что большая территория. Во-вторых, при желании найти и добыть пищу, всегда было достаточно свободных территорий, где можно было спокойно решать свои пищевые проблемы. Отсюда отбор шел совершенно по другим принципам. Если в Европе при большой скученности отбирались нужные люди методом конкуренции (истреблением друг друга), то в России нужных находили и выдергивали, а это совсем другая система. Нужных было всегда мало, поэтому их приходилось экспортировать еще с Петровских времен. Англичан, норвежцев, немцев, кого угодно. Система отбора была такая, что приходилось выискивать, вылавливать чуть ли не силком способных, отправлять их учиться, из них 30 % действительно были толковыми, и уже потом на них строить страну.

А в Европе при большой плотности населения и большой нужде в еде, такой отбор был быстрым и способных отбирали быстро. Инструменты вроде университетов отбирались хорошо. Голодная тяжелая европейская жизнь в супер конкурентной среде вызывала такой эффект. Это то же самое, что если 50 крыс посадить в железный ящик, то они начнут друг друга есть. Останется одна самая сильная и ловкая. Это и происходило в Европе.

В России был другой принцип. Огромная территория, многонациональная страна, поэтому сохранялся огромный полиморфизм, то есть изменчивость мозга. И из этой изменчивости достаточно случайным образом выдергивали с разной вероятностью как способных и активных людей, так и полных жуликов.

Амиран Сардаров:А климат как-то сказывался? Может холод заставлял шевелиться?

Сергей Савельев:Конечно, чем тяжелее климат, тем больше персональная нагрузка. Триста лет назад практически каждый за себя решал, как он переживет зиму.

Историю всего этого отбора обычно не учитывают. Сложные условия вынуждают работать мозгами. Но слишком сложные условия ставят человека в такое положение, когда уже некогда работать мозгами. Как, например, в Якутии.

Амиран Сардаров: Поэтому европейцы считаются умнее всех остальных?

Сергей Савельев:Долгий и жесткий эволюционных отбор, построенный на буквальном истреблении. Причем сообразительных отбирали не только сами внутри себя. Эпидемии чумы, холеры, когда умирало по 60–70 % населения стране, а сообразительные не умирали.

Амиран Сардаров:В Африке было не так, потому что климат хороший?

Сергей Савельев:Да, и территория большая. А Европа это ящик с крысами, в котором всегда был жесткий бескомпромиссный отбор, который продолжается до сих пор. Поскольку туда прибывает население, в надежде, что там лучше будут жить.