Валерий Окулов - Фанткритика — это просто

К сожалению, в отечественной библиографии совсем не прижилась система кратких пометок «типа» произведений, предлагаемая И. Г. Халымбаджа еще 20 лет назад: (нф) — НФ, (ф) — фантастика [фэнтези], (у) — утопия, (ау) — антиутопия, (сс) — современная сказка, (ю) — юмореска, (э) — произведение с «элементами фантастики» и т. д. Вот и получается, что соседствуют в библиографических списках утопии и серьезные НФ произведения с юморесками, сказками для дошкольников и даже с либретто опереток — а где что, незнающий никогда и не поймет. У поляков уже в 80-е годы обозначения широко использовались, было еще и деление «для взрослых» и «для детей». Рассказы Лавкрафта могли обозначаться аж трехсложно: AF/ASF/W, что означало «фантастика для взрослых»/«НФ для взрослых»/«хоррор».

Время течет, а в России мало что меняется… И сейчас не ясно, кого посылать за «грань фантастики» — когда «как бы фантастично», но еще не фантастика! Кто ее сейчас будет искать, эту грань… Других проблем у «исследователей» нет, что ли!..

Литературное творчество Мэри Шелли (1797–1851) давно уже достояние мировой культуры. Но вот с переводами на русский не складывается. Даже культовый ныне «Франкенштейн» был издан на русском языке только в 1965 году, и лишь через сорок пять лет пришла пора другому известному роману писательницы. «Последний человек» (1826), посвящённый «Адаму последнему», с его эсхатологическим сюжетом не приобрёл зловещей сенсационности «Франкенштейна», хотя общее у них явно есть — «вселенские» путешествия, экзистенциальные испытания личности, волею судеб вовлечённой в трагические жизненные обстоятельства.

Действие романа развёртывается в последней трети нашего XXI века. К 2070 году, благодаря техническим (есть даже воздухоплавание) и политическим достижениям, человечество всё же достигает желанного «просперити». Но предчувствие некой «вселенской катастрофы» — оно же в крови. В 2092 году, через 600 лет после открытия Америки и изгнания евреев из Испании, надвигается беда… Череда бедствий: землетрясения, бури, чума, зараза и голод, повергают в запустение Кито, Мехико, города Америки, равнины Индостана, переполненные жилища китайцев; толпы эмигрантов наводняют запад Европы… Пол-Англии оказывается под водой, Рим и Пиза затоплены, в Германии и России урон ещё грандиознее! Бури, наводнения и ядовитые ветры «превысили меру страданий»! К сожалению, в таких экстремальных обстоятельствах человечество лучших своих качеств не проявляет — всюду «Содом и Гоморра»…

Остаётся в живых лишь Верони Лайонелл, его-то рукопись, найденную в Сивиллинной пещере, и публикует автор «Франкенштейна». Это обстоятельство несколько мешает адекватному восприятию текста, ведь авторское уведомление о его происхождении довольно абсурдно… Но искусство мотивировок 180 лет назад ещё не было развито. В 2100-м, последнем году человечества, герой решает описать произошедшее. «Тени… внемлите истории последнего человека…» На лодке, с несколькими книгами Шекспира и Гомера, с провизией и псом, он плывёт к морю… Жизнь всё равно продолжается…

Апокалиптические настроения и антиутопические мотивы сочетаются здесь с историей любви. Это «роман с ключом» — в завуалированном виде изображены фигуры из ближайшего окружения писательницы. Перевод выполнен нашей старейшей переводчицей Зинаидой Александровой, и он — первый. Хотя фрагменты (в другом переводе) уже публиковались несколько лет назад в мало кому известном журнале «Солнечное сплетение».

Живой классик мировой фантастики Брайан У. Олдисс причислил некогда автора этого романа к великим мастерам НФ, один из создателей киберпанка Брюс Стерлинг назвал книгу шедевром жанра «слипстрим», известный фантастовед Вл. Гаков написал об авторе статью в отечественной «Энциклопедии фантастики», но только сейчас последний роман Каван издан на русском. Странный роман, интересный роман…

Вроде бы из-за взрыва некоего «ядерного устройства» происходит смещение полюсов и изменение климата: «Лёд день за днём наползал на планету». Но посткатастрофический ледяной мир лишь декорация истории маниакальных поисков (а затем и потерь) одним из главных персонажей девушки-психопатки с белыми волосами… В странном мире романа-завихрения реальность для героя что-то «вроде неизвестной величины»; уверенность, что с ним что-то не так, не оставляет читателя с начала романа. Сам герой формулирует позже: «У меня возникло удивительное ощущение, что я живу одновременно в нескольких измерениях, и измерения эти, находя одно на другое, создавали невообразимую путаницу».

Роман изобилует странностями: у героев нет имён (одного из вечного треугольника называют «Правителем»), хронотоп не локализован, главный герой подвержен «видениям», неожиданно врывающимся в текст, и бесследно рассеивающимся затем, высвечиваются «тёмные уголки подсознания», не подразумевается каких-либо псевдонаучных объяснений… Это и есть «слипстрим», так назвал в конце восьмидесятых Стерлинг — по аналогии с «мейнстримом» — одно из возможных течений литературы. «Завихрение», тут обострённые чувства гораздо важнее логики причинно-следственных связей. Пусть человечеству с его безумной страстью к гибели «пришёл конец», но мы-то ещё живы! «Надо было снова пускаться на поиски. Снова и снова — это было похоже на проклятие».

Многое прояснится, если хоть чуть познакомиться с жизнью автора незаурядной книги. Элен Эмили Вудс Эдмондс (1901–1968) употребляла наркотики более сорока лет, лечилась в психушках, была склонна к суициду, умерла от передоза, но тем не менее написала двенадцать книг реалистической и сюрреалистической прозы, с успехом занималась живописью, фотографией, дизайном, путешествовала по всему миру. Анна Каван — имя героини её романа «Оставьте меня в покое», перед второй мировой писательница официально приняла его вместо девического и двух замужних. «Сестра Кафки» — не зря её так называли!

Две премии «Небьюла», одну «Хьюго», Всемирную премию фэнтези, две премии «Локус», премию Британской Ассоциации НФ получила звезда американской «фрик-фэнтези» за те десять повестей и рассказов, что включены в сборник. Книгу, объединённую не только личностью и талантом автора, но и главными героями — детьми и подростками. «Милые чудовища» — это ведь о них, хотя в рассказе «Игра в Золушку» и нет никакой фантастики.

В остальных произведениях её достаточно, в основном это фэнтези и хоррор, но есть и вполне НФ-повесть «Серфер» — о будущем, в котором от США отделились несколько штатов, а Коста-Рика отправила экспедицию на Луну! Но вратаря школьной команды Дорна это, как и очередная пандемия смертельного гриппа или даже пришествие «прекрасных» инопланетян, мало волнует; ведь ему хочется стать всемирно известным футболистом…