Андрей Ходов - Публицистика

Прижать его было очень трудно из-за высокой мобильности. Россия страна большая, чуть надавишь и он уже у соседнего помещика, или на Дону с казаками, или вообще за Уралом. Бывали случаи (например, после захвата Казани и Астрахани), когда из некоторых губерний сбегала половина населения. Как при такой текучести кадров наладить нормальное капиталистическое производство? Для него ведь требуется избыток дешевой рабочей силы.

Слава богу, что в XVIII,XIX веках в России, наконец, появились самодержцы с либеральными взглядами и цивилизованного (европейского) происхождения. Они провели ряд либеральных реформ и в России, наконец, появились ограниченные свободы, частная собственность и зачаточный цивилизованный административный аппарат. Дворян освободили от обязательной службы, передали им поместья, недра и крестьян в собственность. Для чиновников и военных отменили ограничения в карьерном росте. Крепостное право, правда, пришлось ужесточить. Чтобы не бегали, а работали! У дворян появилось свободное время и соответственно интеллигенция с рой. Интеллигенты, надо сказать, были в России единственно приличные люди, ибо постоянно обличали гнилую сущность вотчинного устройства (самодержавия) и боролись с ним. Все прочие закоснели настолько, что во всем и всегда поддерживали царскую власть.

То есть у России появился шанс пойти по нормальному и цивилизованному пути развития. Но шанс этот использован не был. Добрые иностранцы строили в стране заводы, фабрики и нефтепромыслы, а все смотрели на них волком, а работу саботировали. Реформы постоянно буксовали. Видно слишком сильно пропиталось общество вотчинной психологией. В первую очередь сама монархия. Поэтому ее устранение в феврале 1917 года было вполне прогрессивным. Но оставались еще крестьянские массы, которые хотели жить по старому. Опираясь на них, Ленин совершил свой переворот и вернул Россию на архаичный и порочный путь вотчинного устройства. Только царя заменил партийный лидер.

Как вы уже догадались, до этого момента я пересказывал содержание книги Ричарда Пайпса "Россия при старом режиме". Что можно о ней сказать? Действительно, солидарное (вотчинное) государство имело место быть в России. Но если разобраться, то был ли у страны иной вариант существования и развития? О объективно-низкой продуктивности земледелия и плохих коммуникациях Пайпс пишет сам. Видно читал если не Паршева, то Милова точно. Утверждение, что России якобы никто не угрожал, я считаю, мягко говоря, неубедительным. Уверяю вас, если ты слаб, то соседи всегда найдут, чем поживиться. Сами цивилизованные европейцы не гнушались грабить даже явных дикарей. А с них-то что взять?

То есть, по моему мнению, солидарное общество в России было создано не прихотью дурных московских князей, а в ответ на серьезный исторический вызов. Это был вопрос выживания. Ресурсов постоянно катастрофически не хватало, денег в казне никогда не было. Поэтому предельно облегченный административный и судебный аппарат, поэтому перекладывание государственных функций на кого только можно. Поэтому система "государева тягла и службы", запрягающего всех и вся по полной программе. Поэтому отсутствие некоторых преференций для элиты, которые Европа могла себе позволить. Поэтому права прилагаются к обязанностям, а не наоборот.

Так в чем претензии?

Ну, появилась в России абсолютная монархия раньше всех в Европе. Французский король, помнится, тоже говорил: "государство это Я". Так ситуация требовала полного единоначалия. Ну, организовали мы первую в Европе спецслужбу. Так и задач ей хватало. Чтобы бояре дело делали, а не заговоры устраивали, и в Литву не сбегали. Ну, ввели мы воинский призыв на столетие раньше любого европейского государства. А куда деться было? И церковь из политики раньше всех вытеснили. А ей там место?

Тогда почему Пайпс записывает все это в злодеяния варварского вотчинного строя? Элиту российскую он, понимаешь, пожалел. Свобод ей, видите ли, не хватало. Зато страна жила и развивалась! Вот сейчас наша элита очередной раз добилась "свободы". И Россия постепенно превращается в территорию, непригодную для человеческого существования.

2006 г.

Когда речь заходит о реформах, то следует помнить, что эволюция сложных саморазвивающихся систем (к каковым и относятся человеческие сообщества) вовсе не является линейным процессом. Изменения обычно происходят скачками: от одного квази-устойчивого состояния (в терминах теории хаоса — аттрактора) до другого.

То есть, человек или группа лиц, взявшиеся за серьезное "реформирование" общества, должны отчетливо представлять, а еще лучше основательно просчитать параметры аттрактора, в котором они надеются стабилизировать систему после завершения переходного процесса. Сам переходный процесс — отдельная головная боль. Если квази-стабильные состояния еще худо-бедно поддаются просчету, то надежно просчитать параметры перехода невозможно даже теоретически. Слишком велико количество переменных. После того как точка бифуркации пройдена и общество ввергнуто в хаос, когда рвутся наработанные десятилетиями связи и становятся неадекватными привычные стереотипы поведения — возможно все. Мало ли кто и что подправит траекторию движения в "нежелательном" направлении. Единственно-правильная модель действий реформаторов: изо всех сил толкать систему в примерно в сторону выбранного аттрактора, и молиться, что кривая вывезет. Тут уж как повезет!

Гораздо более неприятная ситуация возникает, когда в качестве цели выбран аттрактор существующий только в воспаленном воображении "реформаторов". В смысле, не имеется в природе данного квази-стабильного состояния. Тогда, как ни печально, переходный процесс неизбежно приведет совсем к другому аттрактору. И этим "аттрактором" запросто может оказаться кладбище.

Например, в "перестройку" в качестве ориентира реформ был назван мифический "социализм с человеческим лицом", а оказались мы в периферийном капитализме без оного лица. Удивляться тут не приходится: типичный пример "ложного аттрактора". Иначе просто не могло быть, ибо обнародованные Горбачевым "параметры" "социализма с человеческим лицом" ясно показывали принципиальную нестабильность этой либерально-социалистической химеры.

Давайте вспомним, что нам говорили "перестройщики" по вопросу собственности? На первых порах, они предлагали сочетать частный сектор с государственным, и при этом резко ослабляли роль государства. А ведь хорошо известно, что частная собственность (не путать с личной) может "сосуществовать" с обширной общенародной собственностью только при условии наличия очень сильного государства, жестко подавляющего коррупцию среди чиновников. В противном случае эту самую общенародную собственность быстро рассуют по частным карманам, что и произошло в России на практике (вспомним эпопею с кооперативами, плавно переросшую в "ваучеризацию"!). И это вполне предсказуемый результат, ибо народные деньги, как и жидкий гелий, обладает свойством сверхтекучести. Даже там где государственный сектор сравнительно невелик постоянно возникают проблемы. Отработанная система тотального контроля над расходованием государственных средств вечно дает сбои. И не мудрено, ибо каждый уважающий себя "бизнесмен" не упустит возможности откусить кусок пожирнее от государственного пирога, а немало чиновников мечтают этому поспособствовать. Если же вся собственность принадлежит государству, то, чиновники воровать будут и в этом случае, но масштабы "хапков" будут куда скромнее, ибо платить многомиллионные откаты будет просто некому. На первых этапах "реформ" так и было, ибо не имелось в стране серьезных частных капиталов. Они составились позднее из откатов западных компаний за экспорт энергоресурсов и прочего сырья. Так что аттрактор сырьевого, периферийного капитализма — это вполне закономерно. С точки зрения сырьевых экспортеров российская промышленность и население только зря переводят дефицитные ресурсы, которые можно так красиво продать за рубеж. И результат: национальная промышленность практически уничтожена, а население сокращается на миллион в год.