Александр Хинштейн - Кризис

«Никакие пожертвования, сделанные из подобных состояний, — отвечал на это Рузвельт, — ни в коем случае не оправдывают преступления, совершенные при их накоплении»

Российские банкиры — вот кто больше всего выигрывает сегодня на кризисе. Безумный рост процентной ставки на долгие годы вперед обеспечивает их благосостояние.

И ладно бы они просто наживались. Некоторые банкиры умудряются еще и попадаться на банальном воровстве: все равно как Шура Балаганов, имевший 100 тысяч, но полезший по привычке в чужую сумочку.

Верхушка банка «ВЕФК», к примеру, бесстыдно умыкнула почти миллиард «пенсионных» рублей. Руководство банка «Фемели» попалось на незаконном выводе «грязных» денег за рубеж; криминальный доход банка составил свыше 9 миллиардов рублей. Обналичиванием денег через фирмы-однодневки занималось руководство «Банка проектного кредитования», через 24 фиктивные конторы они легализовали 7,2 миллиарда.

По данным Генпрокуратуры, только с октября 2008 года в отношении руководителей и работников российских банков было возбуждено более 50 уголовных дел.

Не менее «оптимистичные» данные получили мы и в Центробанке: в результате проведенных здесь проверок у 36 банков были отозваны лицензии за различные выявленные нарушения.

Собственно, то, что банковская сфера далека от идеальной — ни для кого не секрет. Достаточно вспомнить громкое убийство первого зампреда ЦБ Андрея Козлова. Козлов как раз железной рукой пресекал отмывание банками криминальных денег. По его инициативе многие потеряли лицензии, в том числе и «ВИП-банк», чей председатель совета директоров Алексей Френкель и «заказал» в отместку Козлова.

А ведь надо при этом еще учесть, что российское законодательство довольно жестко устанавливает госконтроль за банковской деятельностью; не будь его — трудно даже себе представить, какой хаос бы сегодня творился…

Или другой, не менее яркий пример — Великая депрессия. Не было в американской истории второго такого по драматичности периода. Несколько миллионов человек попросту умерли тогда от голода.

Но вот что показательно. В 1930 году 2 % американцев владели 30 % всей собственности в США. В 1940-м те же 2 % владели уже 35 % собственности.

Будем справедливы: не богачи и не монополисты организовали Великую депрессию. Поначалу она пугала их не меньше, чем остальных сограждан. Магнаты искренне боялись, что лишатся вообще всего. Но потеряли лишь малую часть, да и то ненадолго.

За 10 лет Великой депрессии ни один олигарх не разорился. Ни одна из «60 правящих семей Америки» не пошла по миру. Наоборот! Они стали еще богаче.

Так уж водится: во время кризисов богатые всегда богатеют, а бедные — беднеют.

Механизм этой несправедливости хорошо известен, чтобы понять его, не надо быть профессором экономики. Все довольно просто…

Богатства верхушки в период кризиса могут уменьшиться в абсолютном исчислении их «биржевой цены», но в сравнении с доходами большинства они все равно растут.

Корпорация стоила миллиард, а стала стоить всего двести миллионов. Однако это абстрактная цена. В действительности большие заводы и гигантские корпорации никуда не делись — они просто временно недооценены рынком. Главное, чтобы на них не висели необеспеченные кредиты. В любом случае ликвидация монстрообразующего предприятия — огромная социальная проблема, и банк вас с неохотой, но перекредитует. А в случае необходимости — подставит плечо государство.

Но ферма или заводик мелкого собственника тоже стоили миллион, а теперь — упали до ста тысяч, и если он обременен кучей долгов — ему никто никогда не поможет. Большому собственнику теперь легче купить его за бесценок. А наемный работник вообще оказался на грани голода, его труд дешевеет и, соответственно, приносит хозяину больший доход.

И потому рассказы про обедневшего Абрамовича, Фридмана, Мордашова и Дерипаску, которые скоро станут клянчить пятаки на паперти — истории… ну, скажем так, для очень наивных.

А ведь кризисы еще можно использовать! Их даже можно специально организовывать и преспокойно ловить потом жирную рыбку в мутных водах.

(Те же финансовые пирамиды — вообще от начала и до конца искусственно созданные кризисы.)

В начале XX века крупнейшие банкиры Америки, возглавляемые легендарным Джи Пи Морганом, организовали один такой искусственный кризис. Они очень хотели поглотить маленькие банки, чтобы заправлял всем частный центральный банк, принадлежащий, разумеется, им одним. А для этого требовалось внедрить в массовое сознание, что монополия — совсем не столь плоха, как кажется, даже наоборот.

В 1907 году Морган и его друзья тайно спровоцировали обвал фондового рынка. Сделать это было не трудно, поскольку большинство мелких банков собственных серьезных капиталов не имели. Сумма резерва у многих составляла менее 1 %.

Разумеется, вкладчики толпами ринулись забирать деньги, а банки — столь же массово стали лопаться. И тут на авансцену в облике спасителя отечества явился благородный Морган. И объявил, что знает, как вывести экономику из кризиса.

С согласия Конгресса Морган напечатал 200 миллионов своих частных долларов. Эти деньги он щедро инвестировал в экономику, да и сам активно пользовался ими.

Через год кризис оказался побежден. Моргана чествовали как героя. «Всех наших трудностей проблем можно было бы избежать, назначь мы специальный комитет из 6–7 государственных мужей, подобных Джи Пи Моргану, дабы решать проблемы страны», — торжественно объявил во всеуслышание президент Вильсон.

То, что кризис организовал сам «государственный муж», выяснится позднее. К тому времени, однако, в руках нескольких крупных банков сосредоточится уже вся полнота финансового могущества. Правда, наследники Моргана сохранить былую империю так и не смогли, слишком уж оказались алчными и нетерпеливыми…

Главное — уметь вовремя остановиться, но во все эпохи именно это было самым сложным. Жадность — известно — ведет к бедности…

Бояре и окольничьи Алексея Михайловича вполне могли перестать чеканить медную «неучтенку» и гордо уйти с набитыми карманами. Не ушли, потому что не нашли сил сказать себе «хватит».

Так же точно не смогли остановиться откупщики во Франции конца XVIII столетия. Откуп налогов приносил им громадные барыши… Но королевский режим пал, и счастливыми стали считать себя лишь те, кто сумел избежать гильотины.

Или взять русских заводчиков начала XX века и их сановных покровителей вроде великого князя Михаила Александровича. На кризисе они вышли в миллионщики, и могли начинать каждое утро с шампанского и устриц. А тут — революция, которой они, получается, невольно подыгрывали… И миллионер-политикан Александр Гучков из властителя дум мгновенно превратился в политэмигранта. Умер в Париже — уже повезло, что не в расстрельном подвале.