Газета Завтра - Газета Завтра 51 (1203 2016)

"ЗАВТРА". Есть художники, для которых сама экспозиция принципиальна и концептуальна — как, что, где висит. Работает ли это в твоём случае?

Вася ЛОЖКИН.Конечно, это важно! Правильно выстроить экспозицию — очень непростая задача, но это необходимо, чтобы было гармонично, чтобы зрителю было удобно и приятно. Потом, там же представлены серии картин, перетекающие одна в другую. Нужно это, важно.

"ЗАВТРА". Ты — самый известный художник Рунета. Очень часто люди, которые выставляют свои работы через соцсети, в ответ на предложения-вопросы о выставке отвечают, что выставка здесь, в блоге, и проходит — лучше быть не может. Но ты всё-таки пошёл на этот классический вариант. Почему, особенно учитывая, что ты любишь скромничать и говорить: "Я — не художник"?

Вася ЛОЖКИН.Выставка — это возможность посмотреть на картины "живьём", они всё же отличаются от того, как выглядят на фотографиях. К тому же на выставки приходят не только пользователи соцсетей. Опять-таки книгу представить публике, ну и с людьми пообщаться

"ЗАВТРА". Находясь в пространстве современного искусства, хочешь-не хочешь, а слышишь умные слова: "нарратив", "деконструкция" или "Делёз". Научился в них разбираться или всё так же манкируешь?

Вася ЛОЖКИН.Честно сказать, я не знаю смысла ни одного из этих слов, такой я неотёсанный деревенщина. Да и нахожусь ли я в пространстве современного искусства?

"ЗАВТРА". Раньше тебя упрекали в русофобии, потом — что ты "против Путина", а в чём сейчас чаще?

Вася ЛОЖКИН.Сейчас — в основном, что "за Путина", "ватник", "колорад", "крымнашист", "продался" и всё такое. Ну, это от "небратьев" и политически озабоченных граждан. От нормальных людей — упрёки в том, что рисовать не умею. Часто справедливые. От одной женщины (разумеется, из эмигрантов) услышал упрёк, что позорю еврейский народ. Не знал, что ответить, ибо никаким боком к этому чудесному народу не отношусь.

"ЗАВТРА". Когда в мастерской слушаешь музыку, она влияет на создание картины или просто проходит ритмическим фоном?

Вася ЛОЖКИН.Когда как. Вернее так: на создание картины музыка не влияет. Просто включаю ту или иную музыку, в зависимости от того, что рисую. В основном, это Егор Летов и Леонид Фёдоров.

"ЗАВТРА". Что больше подходит к настроению картин — условно: Челябинск или Севастополь? Куда бы ты ещё поехал с выставками — и в планах, и в мечтах?

Вася ЛОЖКИН.Честно говоря, в планах и там, и там. И на Урале, и в Крыму. На Урале сделать проще. В Крыму хотели прошлым летом — не нашли подходящего выставочного зала, и много всяких технических сложностей. Но в будущем сделаем. Наверное, не в Севастополе, а в Ялте. Но сложно сказать. Желание есть. А в мечтах — я бы никуда не поехал, мне дома хорошо, зачем ехать?

"ЗАВТРА". Недавно ты совершил редкий в наши дни жест и переехал жить из Подмосковья в Ярославль. Не было ощущения, что твой сказочный Кобылозадовск привязан к Подмосковью, и что-то с переездом потеряется? Почему именно Ярославль, появились ли какие-то темы, сюжеты, связанные с городом?

Вася ЛОЖКИН.В Ярославле народ поспокойнее, это и плюс, и минус одновременно. Но жить здесь лучше. Во всяком случае, мне больше нравится. И потом, я же не в Америку уехал, не на другую планету. Тут все свои. Среда обитания та же самая. Здесь, мне кажется, красивее. Волга… Я и живу, и работаю в Заволжском районе. Для некоторых земляков это конец географии, для таких, как я, — идеальное место. Хотя центр в Ярославле очень красив, особенно летом и осенью. Тут здорово, чего уж там. Можно долго рассказывать. А сюжеты картин не связаны с местом, они внутри рождаются. Это же всё не про то, что вокруг, а про то, что в глубине, за горизонтом событий…"

].

Татьяна Воеводина

22 декабря 2016 0

В Москве, а нынче, куда ни глянь, — всё Москва, аж до Калужской области — так вот в Москве, при всей нашей продвинутости и отчасти даже гламурности, живём мы по-деревенски. Что не удивительно: из деревни мы уехали, а в головах деревня осталась. Это не в обиду: деревня ничем не хуже города, а во многом и лучше, я лично вообще при первой возможности из города уехала. Просто у городского и деревенского быта — свои законы. И смешение их приводит к большим неудобствам.

Что я имею в виду? А вот что. Мы страстно привязаны к родному… чему? Огороду? — да нет — к родной клеточке в бетонной многоэтажке. Став жителями необозримого мегаполиса, мы во многом остались селянами, может быть, хуторянами, сердцем прикипевшими к малой родине — Свиблову или Речному вокзалу.

Мы, жители мегаполиса, очень редко меняем жильё. Только по крайней необходимости или при значительном повышении социального уровня. Ну а обычный, средний человек проживает всю жизнь в одной квартире. Моя свекровь лет пятьдесят живёт в своей квартире.

Переехать поближе к работе? Очень редкое решение. Или такая конструкция: свою собственную квартиру сдать в аренду, а другое жильё, более подходящее по месту, — снять. В Италии я не раз сталкивалась с таким поведением, хотя итальянцы вообще-то весьма привязаны к своей малой родине. У них даже словцо есть — campanilismo — привязанность к родной колокольне. У нас скорее работу будут искать поближе к дому, а если работа нерядовая и ценная — ну что ж, будут ездить через весь город.

Эти ежедневные поездки вносят большой вклад в городские пробки. Я уж не говорю о страшной усталости, которую испытывает человек, проведя час-полтора в городской толчее.

И всё потому, что мы — недогорожане.

Подлинный горожанин — не по прописке, а по духу — это тот, кто смотрит на квартиру, как на некое расширение гостиницы. Привязанность к своему углу — это сельская привычка, ну, годится для маленького городка. Поэтому очень разумно, чтобы в городах большинство квартир были съёмными, а люди часто переезжали — туда, где удобнее, где ближе до работы или учёбы.

На этом месте обычно у меня ехидно спрашивают: "А если супруги работают в разных концах города?", полагая, что этим меня навеки опровергли. На самом деле, можно придумать компромиссное решение. Или отдать приоритет кому-то одному: пускай живёт рядом с работой.

Эти проблемы — решаемы. А вот что в наших условиях нерешаемо — это создание съёмного фонда жилья. То и дело вспыхивают разговоры, что где-то построили доходный дом — специально для сдачи квартир внаём. Но это редкость. Она не становится нормой по простой причине: доходность этого проекта примерно 5% годовых, а срок окупаемости не менее двадцати лет. При ставке, под которую можно нынче взять кредит, этот бизнес нечего даже рассматривать. Это вообще не бизнес. Именно поэтому заинтересованные застройщики сформировали твёрдое общественное убеждение, что приличный человек квартирой владеет, а не снимает. Им выгодно быстренько построить и скинуть с рук, как горячую картофелину. Поэтому активно продвигают идею, что в съёмной квартире живут лузеры и нищеброды. Эта мысль хорошо ложится на деревенскую ментальность большинства обитателей мегаполиса, в том числе гламурных и продвинутых.