Газета Завтра - Газета Завтра 2 (1206 2017)

Но вернёмся к Михалкову. Его протест против Е-Центра удивляет ещё и потому, что он ведь кое в чём пошел дальше дорогого Бориса Николаевича: вместе с Солженицыным додумался до того, что принялся нахваливать крепостное право. Уж не забыл ли он знаменитые строки Пушкина о крепостной деревне:

Здесь барство дикое, без чувства, без закона,

Присвоило себе насильственной лозой

И труд, и собственность, и время земледельца.

Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам,

Здесь рабство тощее влачится по браздам

Неумолимого владельца.

Здесь тягостный ярем до гроба все несут,

Надежд и склонностей в душе питать не смея.

Здесь девы юные цветут

Для прихоти бесчувственной злодея…

И вдруг Михалков — восстал! Значит, в этом Е-Центре уж действительно нечто крайне опасное и для страны, и для самого Михалкова лично. Надо ещё напомнить, что в начале прошлого года этому предшествовало публичное требование Михалкова признать официально на государственном уровне Горбачёва и Ельцина преступниками: "Они реально совершили преступление. Их действия привели к развалу страны. И это самая великая геополитическая катастрофа за это столетие", — заявил он в интервью "Интерфаксу". И вот сейчас о Е-Центре. По его словам, там преступление продолжается: "происходит ежедневная инъекция разрушения национального сознания людей", которая убивает "реальное представление людей о том, что такое история России". И артист воззвал о помощи к Валентине Матвиенко. Ну, это сверхнаивность. Обращение к ней напомнило мне обращение жены Бориса Миронова, сидевшего в тюрьме, за помощью к Солженицыну.

16 декабря в "Культуре", где Н.С.М. отнюдь не посторонний человек, была напечатана статья Андрея Самохина "Визит к Минотавру". На первой полосе — предисловие к статье, видимо, от редакции. В нём странным образом говорится: "Спор идет не о факте создания музея первого президента и даже не о масштабе пантеона, а о тональности монументальной реплики, посвящённой Борису Николаевичу".

Во-первых, музей — это не пантеон, пантеон — усыпальница, где покоятся останки покойного. Во-вторых, для кого это всего лишь "реплика" — махина площадью в 85 тыс. кв. метров? Напомним, что новая Третьяковка на Крымском Валу — это 12 тыс. кв. Семь Третьяковок! А Дворец Съездов в Кремле — 55 тысяч. Полтора Дворца! И это обошлось стране в 7 (семь!) миллиардов рублей. Прикиньте, сколько можно было бы построить на эти деньги детских садов, школ, больниц, не говоря уж о вытрезвителях, их можно было настроить по всей стране в шаговой доступности…

В-третьих, для кого это спор идёт не о ней, о махине, а только о тональности, ну, о цвете её окраски, что ли? В-четвёртых, речь тут действительно не о масштабе даже, а именно о самом факте сооружения махины. И главное, никакого спора тут не должно быть, ибо предателям памятники ставят только предатели. Правда, автора предисловия что-то "беспокоит", что-то "тревожит" и "настораживает". Что же именно? "Настораживает, что мемориал превратился в штаб, редуцирующий национальную идею и историю до "борьбы за свободу".

Я не понимаю, что тут сказано. А вот Андрей Самохин, вопреки предисловию к его статье, пишет по-русски и вполне ясно: "Посетителя встречает 10-метровый каменный Ельцин работы Франгуляна. Загнутые пальцы рук сильно смахивают на когти…" Да, этими когтями он и рвал живое тело родины, как пишет об этом простолюдинка Войтехова, живущая на 12 тысяч в месяц. "Посетителя убеждают, что он пришёл в святилище, хотя была бы более уместной аналогия с обиталищем мифического Минотавра".

Напомню, что Минотавр каждые 9 лет пожирал 7 юношей и 7 девушек. А Ельценавр своей невежественной и лживой русофобской пропагандой ежедневно пожирает души сотен наших детей, которых пригоняют в это обиталище. А начинает пожирание некий вступительный мультик. "Его создатели Джаник Файзиев и Арман Яхнин (откуда эти русскоязычные знатоки русской истории?) выставили почти всех верховных правителей России тиранами, недоумками и самодурами. Исторические образы и события искажены… Советская эпоха — мрак и ужас"… "Молодые актеры из пермского театра под руководством В.Гурфинкеля (ещё один!) разыгрывают сценки, изображающие "свинцовые мерзости" советской жизни", которые довели малого из заштатного поселка до Политбюро. Дальше посетитель слышит голоса Окуджавы, Ахматовой, Пастернака, тут что-то смастачил и Павел Лунгин, а ещё красуется фотография участников прославившегося своей убогостью и патологией альманаха "Метрополь": Аксёнов, Ерофеев, Рейн, Кублановский, Алешковский… Тогда, в 1979 году, альманах осудили даже писатели вроде бы того же круга: Григорий Бакланов, Александр Борщаговский, Анатолий Алексин (Израиль)… Странно, что тут ещё не красуются Радзинский, Сванидзе, Млечин. Упущение… Уместны были бы и фотографии авторов столь же знаменитого воззвания в "Известиях" 5 октября 1993 года прогрессистской интеллигенции к Ельцину: "Раздавите гадину!". Он же 3 и 4 октября раздавил не всех, а лишь несколько сот, от которых, как тут же уверяет смердящий прихвостень Георгий Сатаров, "сильно воняло фашизмом".

Можно было бы сейчас не тревожить тени почивших: Белы Ахмадулиной, Алеся Адамовича, Бориса Васильева, пародиста Иванова, Юрия Карякина, академика Лихачёва, Юрия Нагибина, Виктора Астафьева и других, но полезно дать фотографии тех из 42, кто жив-здоров и процветает: Зория Гайковича Балаяна, Даниила Александровича Гранина, Александра Гельмана, Андрея Дементьева, Татьяны Кузовлевой, Александра Кушнера, Андрея Нуйкина, Александра Рекемчука, Андрея Чернова, Мариэтты Чудаковой… Увы, ни одной прогрессистской физиономии из этого перечня в Е-Ц нет, как нет и намёка на то, что при Ельцине население вымирало по миллиону в год. В целом, как пишет Самохин о заведении, всё это — "попросту историческое враньё" с целью придать величие непросыхавшему "могильщику СССР".

Среди всего чудовищного вороха вранья есть только пять слов правды. Они принадлежат самому Ельцину: "Я сделал всё, что мог". Да, именно так: всё, чтобы уничтожить страну. А уничтожив, от радости ещё и оторвал "Калинку" в Берлине.

Но прошёл недолгий срок, и 20 декабря в "Советской России" появилась публикация пресс-службы Михалкова под странным заголовком "Увидел бы раньше — говорил бы жёстче", в которой рассказывается о посещении артистом Е-Центра и приводятся его новые высказывания о нём. И вот с чего он начал: "Я как был убеждён, так и сегодня подтверждаю, что Борис Николаевич — очень мощная фигура, храбрый человек, совершивший два абсолютно несвойственных партийным руководителям поступка. Первое — это самостоятельный(!) отказ(!) от членства в партии без всяких гарантий на(!) своё будущее и не только партийное". Сказано всё это довольно несуразно, но понять-то можно. "Самостоятельный отказ…". А какой ещё может быть отказ, как не самостоятельный? И какие "гарантии на партийное будущее" могут быть у человека, который, как принято говорить в таких случаях, вышел из партии? Но интереснее то, что читаем дальше: "Это был гигантский риск, он рисковал всем — карьерой, собой да и, пожалуй, семьёй, но это был поступок мужчины". Подумать только! "Собой рисковал". Своей жизнью, что ли? "Семьёй рисковал". Что, заставили бы развестись? Да ничего гигантского и мущинского тут не было, и ничем храбрец не рисковал. Ну да, высокую должность, пожалуй, уже не дали бы — только и всего. Ведь на дворе стоял июнь 1990 года. Вы просто забыли это время, Никита Сергеевич. Тогда, совершенно беспрепятственно и ничем не рискуя, бежали из партии тысячи и тысячи шкурников, присосавшихся к партии из карьерных соображений. Собчак, например, к тому времени уже давно сбежал, как, впрочем, и его заместитель. "Второй поступок, который я отношу к мужским поступкам, — это его добровольный уход". Ну, просто король Лир, который добровольно всё отдал дочерям и ушёл! А в действительности это был вынужденный запоздалый уход на пенсию семидесятилетнего пожизненного алкоголика, перенёсшего сложнейшую операцию на сердце. К тому же алкаш прекрасно знал, что на президентских выборах в 1996 году, которые начал с рейтингом в 3%, он не выиграл у Геннадия Зюганова, победу ему устроил абсолютно бесстыжий Чубайс, что не так давно признал даже Дмитрий Медведев, которому вроде бы следовало хранить это в тайне. И вот, исходя из своих соображений, что такое настоящий мужчина, Михалков решительно заявил: "Нужен музей Ельцина? Безусловно! Но это должен быть личный музей человека, вознесённого судьбой на гребень государственной власти".