Юрий Болдырев - Как нам избежать нищеты. Что делает и что должно делать правительство

К чему я привел этот документ, надеюсь, понятно: не было такого, что тогда, два десятка лет назад, никто ничего не понимал и последствий не прогнозировал. Была ожесточенная борьба, в которой нас (всю страну) победили. Эту победу продолжают удерживать. Плодами этой победы продолжают пользоваться.

Кто? ФРС и Госдеп? Отдельно от Кремля?

Надо ли продолжать занудно разъяснять, что неправда, нет такого, что вся страна была четверть века в буйном помешательстве, а сейчас вдруг некоторые прозрели и стали смело обличать Центробанк, требуя от него подчиняться не заокеанским ФРС и Госдепу, а родному «национальному лидеру»? Который, правда, почему-то вполне одобряет деятельность «подгосдеповского» Центробанка…

Добавлю только одно — тоже ностальгическое.

Что сейчас буквально «клинит» многих моих сограждан, в общем-то, вполне нормальных, не слишком завистливых, но буквально вскипающих от ставшей достоянием публики информации об официальных «зарплатах» приближенных к «национальному лидеру», поставленных им на управление госбанками и госкорпорациями? Возмущение вызывает возведенное в ранг закона прямое и открытое (легализованное) недвусмысленное разграбление страны. Но впервые ли это? В таких масштабах — да. Но апробирование метода — легализации абсолютно неадекватных и неумеренных доходов, совершенно издевательски называемых «зарплатой», было произведено еще два десятка лет назад — как раз в Центробанке. И мы, как видно из выше приведенного документа, заранее это видели, прогнозировали, об этом предупреждали.

Спустя несколько лет (это уже 1999 год) тогдашней Счетной палатой была проведена проверка работы ЦБ — что она выявила? В период, когда зампред правительства со всем-всем получал в месяц чуть более трехсот долларов (знаю доподлинно по себе — мой статус зампреда Счетной палаты по закону был приравнен к статусу зампреда правительства), и вся пирамида ниже — соответственно, меньше, председатель ЦБ и его заместители, как мы (тогдашняя

Счетная палата) выяснили в ходе проверки, официально получали более чем в… тридцать раз больше. И плюс еще столько же — на никому не подотчетные «представительские расходы». Не говоря уже о праве брать кредиты в ЦБ на условиях, радикально отличающихся от коммерческих (эти факты также были выявлены нами в ходе проверки). И вот проверка закончена, материалы должны были быть предоставлены парламенту и обществу. Что сделал тогдашний председатель ЦБ, чтобы не допустить публичности оскорбляющего общество масштабного злоупотребления?

Он взял и засекретил своим решением акты проверки, предоставленные ему для ознакомления и письменных замечаний и возражений. Что сделали тогда мы — Счетная палата? Подали в суд на председателя Центробанка — стали рассекречивать документ, не имеющий никаких объективных признаков секретности. Первый суд проиграли, но второй выиграли. И что дальше?

Это уже 2000-й год — тогда еще только будущий «национальный лидер», с помощью уже взятого под контроль парламента, быстренько поменял председателя Счетной палаты до окончания законного шестилетнего срока — под предлогом наступления пенсионного возраста (для покладистых председателей высших судов предельный возраст затем по его же инициативе последовательно повышался). Новому же председателю Счетной палаты глава ЦБ тут же написал письмо с предложением решать возникающие вопросы «не через суд». И, в качестве компромисса, один из двух актов проверки рассекретить, но другой — нет. С чем новый председатель Счетной палаты тут же согласился.

Думаете, на том история и закончилась? Нет.

Спустя несколько лет (еще в первый срок нынешнего президента) появились, во-первых, изменения в закон о Счетной палате, во-вторых — «президентские» поправки в закон о Центробанке, ныне выдаваемые провластны-ми пропагандистами за попытку взять Центробанк под национальный контроль. К чему в совокупности свелись эти поправки? К ограничению независимого (от имени и в интересах общества) контроля за Центробанком. А именно: руководителей Счетной палаты стали назначать исключительно с согласия президента, а проверки Счетной палатой Центробанка стали возможны только с согласия Национального банковского совета, в котором контрольный пакет голосов — у самого ЦБ, совместно с президентом и правительством.

Вот так: ничто на Земле не проходит бесследно. Главная наша «ценность», на которую нельзя покушаться — право властителей и приближенных к ним неограниченно присваивать себе общенациональное достояние. И распространять это право на новый (при обновлении властителей) круг приближенных. И жестко пресекать всякую попытку независимого контроля за их махинациями.

Вопросы к ЦБ (типа «независимому») остаются? Или же все вопросы уже не к ЦБ?

2015 г.

(Беседа Ю. Болдырева с М. Калашниковым)

М. Калашников: Коррупцию иногда называют СПИДом отечественной истории. Сегодня коррупция из теоретической угрозы 90-х превратилась в фактор, который ломает нашу национальную безопасность. Сможем ли мы справиться с этим страшным злом? Сможем ли мы справиться с ним без помощи скальпеля? Об этом мы сегодня беседуем с нашим дорогим гостем, Юрием Юрьевичем Болдыревым, публицистом и экономистом, зампредом Счетной палаты и самым, наверное…

Ю. Болдырев: Давным-давно.

М. Калашников: Нет, в самый, так сказать, острый момент постсоветской истории. Здравствуйте, Юрий Юрьевич.

Ю. Болдырев: Здравствуйте.

М. Калашников: Юрий Юрьевич, действительно, как вы оцениваете, что сегодня, коррупция, так сказать, совершила некий качественный скачок по сравнению с концом 90-х? Отнюдь не святым, конечно, грабили и воровали тогда. Но сейчас не перешла ли коррупция некую грань, когда она уже начинает ломать нашу национальную безопасность и подвигать власти к решению, которое прямо противоречит рациональным государственным интересам.

Ю. Болдырев: Нет. Я, конечно, являюсь теперь экспертом со стороны, «не изнутри», но, с моей точки зрения, радикально ничего не изменилось. То есть говорить о том, что коррупция стала угрожать национальной безопасности сегодня, означает, что вчера она не угрожала? Значит, если мы возьмем несколько ключевых вопросов, да? Один из ключевых вопросов — это база НАТО сегодня. То, что они называют перевалочным пунктом, специалисты показывают, что по натовской и американской спецификации это все равно военная база. Вроде такого раньше не было. Но раньше же было, когда контрольные пакеты акций наших ключевых оборонных предприятий передавались в страны НАТО, нашим стратегическим противникам, или, скажем мягко, конкурентам. Это же было и тогда.