Александр Рар - Куда пойдет Путин? Россия между Китаем и Европой

32-летний Иван преподает в школе милиции в сибирской провинции. После реформы армии многих его коллег по «цеху» уволили, государство начало уделять больше внимания солдатам и офицерам, денежное довольствие Ивана за последние месяцы выросло втрое. Снабжение в армии значительно улучшилось, боевая подготовка проводится с использованием самого современного оружия. Отношение командиров к подчиненным, по сравнению с тем, что было раньше, стало корректнее. Во многих воинских частях молодые солдаты все еще подвергаются издевательствам со стороны старших по званию, но после того, как несколько подобных случаев были освещены СМИ и некоторых представителей командования строго наказали, эта позорная традиция начала постепенно исчезать из армейских буден. На это, по крайней мере, надеется Иван. Он вырос в деревне неподалеку отсюда. После перестройки его отец, раньше работавший в колхозе, решил попытать счастья в качестве фермера. Но никто не предоставил ему необходимый для этого кредит. Еще Иван с ужасом вспоминает время после захода солнца, когда на улицах можно было встретить одних пьяных. Впервые парень посетил современный туалет в 16 лет, когда поехал с родителями за покупками за 60 километров в большой город. В деревне он при любой погоде справлял нужду в туалете во дворе. Электричество в доме имелось, но не было канализации и водопровода, воду приходилось носить из колодца. По-настоящему помыться Ивану удавалось только по воскресеньям, когда дядя топил баню. Когда его призвали в армию, как раз разразилась вторая чеченская война. Как только новобранцы прибыли на Северный Кавказ, им показали ужасающий документальный фильм о том, как во время Первой чеченской войны мятежники и арабские наемники хладнокровно перерезали ножом горло российским солдатам. В последующие дни новички сражались с особой агрессией. Иван хотел бы навсегда искоренить из памяти эти воспоминания. Он убивал, сам был неоднократно ранен, но ни разу тяжело. Через год война завершилась победой, регулярные войска сменили особые подразделения МВД. Ивана наградили орденом. После года службы он решил продолжить ее в офицерском звании. В свою родную деревню он никогда не вернется.

Павел сидит за рулем своей машины, служащей ему в качестве нелегального такси. За 300 рублей он готов отвезти гостя с вокзала в гостиницу. 55-летний физик не относится к тем, кто выиграл от реформ. Во время перестройки он закончил Курчатовский институт, но долго не мог устроиться на работу. «Просто я был слишком честным, — говорит он, — в России только вор может чего-нибудь добиться». Павел руководит собственным конструкторским бюро, которому, правда, не хватает хороших заказов. Он — вдовец, имеет взрослую дочь, так вдвоем они и перебиваются. В СССР не было частной собственности. «После развала Советского Союза люди, имевшие определенную жилплощадь, получали ее в подарок от государства, — бормочет Павел, умело ведя машину сквозь плотное московское движение, — но половина новых владельцев не в состоянии содержать свои квартиры в порядке». 60 % жилья в стране находится в аварийном состоянии. И хотя государство до сих пор субсидирует квартиры, именуемые коммуналками, правительство вот уже 20 лет ищет выход из положения. Сервисные коммунальные службы были приватизированы с целью обеспечения качественного технического обслуживания домов. Однако, как повсюду в России, жилищные конторы брали деньги, но не инвестировали их в новую инфраструктуру. «Я говорю не о провинции, я говорю о Москве, — кипятится Павел. — В некоторых жилых районах на окраинах месяцами нет воды, а летом, напротив, идет кипяток желтого цвета, пользоваться лифтом — риск для жизни, а на последних этажах протекает потолок. После приватизации национального энергетического сектора электричество стало дорогим. Во многих домах батареи не отключаются. Температура в квартирах регулируется открыванием и закрыванием окон. Сколько энергии расходуется при этом зря! Квар-; тиры в новых домах ничем не лучше, — возмущается мужчина за рулем. — Люди платят нереальные суммы, а потом замечают, что во время ремонтных работ были украдены строительные материалы. В итоге новые квартиры имеют те же недостатки, что и старые».

Договориться о встрече с Виктором в Москве непросто. 60-летний мужчина постоянно занят, пишет и публикует одну книгу за другой. Раньше книги печатали на плохой бумаге и таким мелким шрифтом, что их можно было читать только с лупой. Сегодня буквы крупные, в книгах размещены огромные картинки, и они весят — без преувеличения — пять килограмм. Они не вмещаются в чемодан, и Виктора просят послать их по почте. Во время перестройки Виктор был лидером одной консервативной партии. Ему не надо ломать голову над тем, как прокормить своих шестерых детей, свою бывшую и настоящую жену. В 90-е, благодаря контактам в армии, ему удалось продать в одну развивающуюся страну грузовое судно. С заработанного миллиона он может еще долго жить. Виктор неохотно покидает родину — стерильная и сытая жизнь в Европе ему не по нутру. В России он окружен многочисленными друзьями-философами, религиозными писателями и художниками, с которыми вот уже 20 лет он строит планы преобразования России в монархию. Проблема: продолжатели рода Романовых давным-давно вымерли в эмиграции, дальнему родственнику последних царей излома Гогенцоллернов, который регулярно посещает страну, но едва говорит по-русски, не хватает легитимации. Самозваным аристократам сегодняшней России место, скорее, в театре комедии, чем на троне. Россия — особенная цивилизация, на нее возложена святая миссия — изменить мир к лучшему. Виктор считает, что для этого ей необходим символический глава — монарх. Но сначала нужно победить коррупцию, которой заразила страну либеральная западная экономическая модель. Западные политики точно знают, в каких иностранных банках и на каких счетах сегодня правящая российская элита хранит украденные деньги. Запад должен закрыть эти счета, как он это сделал в случае с африканскими деспотами, а потом выставить политические условия. Таким шагом Запад смог бы развеять возникшее среди российского народа в 90-е годы недоверие. Для наших постсоветских руководителей нет ничего святого, — жалуется Виктор. После отказа от марксизма их единственная жизненная цель — достичь богатства, вывезти его за пределы страны и ни с кем не делить.

Оксана предается лени на террасе своей испанской виллы. Середина недели, ее никто не посещает, потому что все должны работать. Оксана размышляет, не поехать ли на шопинг, но сразу же отвергает эту идею — слишком жарко. Ее отец был директором одной государственной фабрики на Урале. В советскую эпоху он управлял 5 тысячами рабочих. После развала Советского Союза каждый гражданин России получил так называемый ваучер — фабричную акцию — в подарок от государства. Ее можно было продать, чтобы сразу получить наличные или дополнительно купить акции, увеличив, таким образом, свою долю в предприятии. Оксанин дядя на первом же углу обменял свой ваучер на бутылку водки и остался ни с чем. Оксанин отец, напротив, с помощью ложных обещаний скупал ваучеры у своих рабочих, пока не сделался настоящим владельцем фабрики. Однако вместо того, чтобы взять кредиты, сохранить рабочие места и производство, он продавал дорогостоящее оборудование до тех пор, пока фабрика не стала банкротом. Не дожидаясь того, чтобы кто-нибудь привлек его к ответственности, он сел в самолет и улетел в Испанию — с чемоданом долларов. На солнечном побережье Средиземного моря он купил виллу, вызвал к себе свою семью и жил, пока хватало денег, в роскоши и довольствии. Ему никогда не было скучно в Коста Бланка, так как в окрестностях этого курорта поселились многочисленные «новые русские». Однако Оксанин отец умер от инфаркта, а его 32-летняя дочь, обеспеченная солидным банковским счетом, теперь сидела у бассейна, не зная, что делать со своей жизнью. Она уже сыта по горло кокаином и коктейлями на вечеринках, яхтами в открытом море. Постоянно меняющиеся любовники ей тоже смертельно надоели: в финансовом плане они были гораздо хуже обеспечены, чем она, и она таила в душе подозрение, что мужчины охотятся только за ее деньгами. Завязывать отношения с кем-нибудь из «новых русских» было небезопасно. Хотя они мотались между Россией и Испанией туда-сюда, всегда привозя домой огромные суммы денег, жизнь их была полна риска. Их часто шантажировали, их детей похищали, были случаи, когда убивали их жен или любовниц. Оксана решила стать бизнес-леди и продавать испанские виллы. А может, все же закадрить какого-нибудь миллионера?