Максим Калашников - Вперед, в СССР-2!

Они несут в себе «психологию наемного вояки», который готов продать свой меч тому, кто в данный момент сильнее и богаче других. И если вчера они отчитывались перед Политбюро в Москве, то теперь так же рапортуют хозяевам за Атлантикой. А завтра они пойдут на службу хоть самому Сатане – лишь бы он гарантировал неприкосновенность их зарубежных счетов и безопасность их чад, учащихся в забугорных университетах. Какие уж тут национальные интересы во внешней политике? Любые договоры вопреки самым очевидным нуждам России будут подписаны на техасском ранчо, они оттолкнут от себя и китайцев, и иранцев, и индусов – лишь бы снискать милость Запада и неприкосновенность своих «загашников». Что им до того, что США, например, никогда не купят у русских ни ядерных реакторов, ни самолетов, ни суперкомпьютеров, тогда как Иран – купит. Они вопреки всему будут снабжать дешевым газом откровенно антирусские режимы в Тбилиси, Кишиневе и Киеве, но станут отталкивать от себя Белоруссию и драть с нее три шкуры – ибо так приказано за Атлантикой. Наемник же всегда выполняет волю нанимателя. Потому что шкурные интересы для неокочевника – превыше всего.

Все же это, вместе взятое, и составило неокочевую «цивилизацию игры» в России. Но игра не может продолжаться вечно. Всякой игре надобно свое игровое поле, и если оно исчезнет – наступит весьма печальный финал. Причем печальный не только для нашего народа, превращенного в игровые юниты, но и для самих играющих. А игровое поле, в которое превратилась наша страна, уже подает тревожные признаки.

Дело в том, что страна (игровое поле в данном случае) наша пусть кое-как, но все-таки еще держится на таких вещах, как энергетика, транспортная сеть и вооруженные силы. Иначе в индустриальной системе и быть не может. Все это нужно вовремя укреплять, обновлять, чинить. А «игровая цивилизация» на это неспособна изначально. Игроки могут лишь использовать то, что создали и построили до них, торгуя собственной страной и гоняя ее организм на износ. Игроки – это самый чистый вид новых кочевников. Игроки-«трофейщики» не умеют думать даже о завтрашнем дне, не говоря уж о послезавтрашнем.

Ими можно даже иногда восхищаться. Это ж надо – держаться у власти в стране, хотя их ненавидит большинство граждан России, независимо от степени личного благосостояния! Можно десятилетиями писать исследования о том, как в нынешней России поведением целых территорий управляют, используя террор – электрический или газовый, угрожая вымерзанием целым городам и регионам. Да вот незадача: ни электростанции, ни газовые трубы не вырезаны из алмаза, который износу не подвержен.

И вот в России все ее системы индустриального жизнеобеспечения, все ее скрепы и связи начинают крошиться от ветхости. Сначала рвется там, где тонко: в трубопроводном транспорте, авиации, энергетике, в ветхой «коммуналке». Потом начнется и во всем остальном. Разваливаются и слабеют на глазах вооруженные силы.

Росфедерация на глазах становится страной металлолома, промышленность – скопищем рухляди. Нельзя же вечно использовать все на износ, ничего не добавляя к советскому наследству!

«Если в 1990 г. станки и другое оборудование не старше 5 лет составляло 29,4 % промышленного оборудования, то в 2000 г. – 4,7 %. В то же время доля оборудования старше 20 лет выросла с 15 % до 38,2 %. Средний возраст промышленного оборудования вырос с 1985 г. по 1990 г. с 10,1 до 10,8 лет, а с 1999 г. по 2000 г. – только за один год – с 17,9 до 18,7 лет.

В условиях такого состояния основных фондов промышленных предприятий рост производства не может быть бесконечным. Российская промышленность попала в заколдованный круг: чем больше будет расти производство, тем быстрее пойдет износ. В то же время медленный рост производства также не гарантирует от его остановки: производственные мощности сокращаются каждый год. Наиболее наглядно это сокращение мощностей при росте производства в 1999-2002 годах представлено в таблице.

Как видим, при сохранении темпов прироста промышленного производства на уровне 1999-2001 годов рост прекратится примерно в 2007 году. И это будет самый страшный кризис российской экономики, потому что после него правительство будет бороться уже не за рост производства, а за его сохранение на имеющемся уровне. По данным Центра экономической конъюнктуры при правительстве РФ, сейчас промышленное производство находится на уровне 50 % от уровня января 1990 года, а уровень 2007 года составит скорее всего 75 % от уровня 1990 года. То есть сохранение уровня промышленного производства в 75 % от показателей 1990 года станет пределом мечтаний нашего правительства к 2007 году», – написал Михаил Тульский в «Независимом обозрении» 15 мая 2002 года.

А это значит, что поле, на котором идет игра, уже идет трещинами. Неровен час – некоторые обломки страны-поля рассыплются, некоторые – под воду уйдут. Игроки, которые сидели за большим, зеленого сукна столом, вдруг обнаружат, что он развалился. И тогда наступит конец. Играть станет не на чем. Как может развалиться стол?

Да так и этак.

Нетрудно увидеть то, чем закончится приступ небывало истеричного либерализма в экономике, который постиг россиянскую власть в 2000– 2001 годах.

Любой человек с мало-мальски развитым воображением способен стать предсказателем не хуже Кассандры или Ванги, стоит лишь ему подумать самому и отрешиться от потоков словесного поноса, хлещущего с экранов и газетных полос.

Возьмем самое простое: жилищно-коммунальную реформу. Ту самую, которая грозит поломать хребет всей нынешней власти и привести Россию на грань распада.

В нашей несчастной стране есть более полумиллиона многоквартирных домов, начиная от «хрущоб» и заканчивая новыми десятиэтажками. Это – колоссальное хозяйство, которое нужно снабжать горячей и холодной водой, электричеством и газом, для которого существуют громадные канализационные сети. При этом все гигантское коммунальное хозяйство, ничего не производя, поедает каждый год миллионы тонн мазута и угля, моря пресной воды, миллиарды кубометров газа и уйму электроэнергии, требуя содержания целой армии коммунальных работников.

Все осложняется тем, что Россия – страна чертовски холодная, и потому только обогрев жилищ требует прорвы топлива. Есть и другое обстоятельство: в советские времена, когда все это строилось, мало думали об экономии, и потому вышло все это весьма прожорливым. К тому же за годы хаоса и развала сие хозяйство пришло в упадок: трубы прохудились и текут, масса тепла уходит в атмосферу и т.д.

Но жильцы российских домов за все эти блага платят всего лишь треть стоимости. Остальное доплачивается из бюджетов областей и городов, поглощая более пятнадцати миллиардов долларов ежегодно. Однако денег у регионов и городов давно не хватает, накопились огромные объемы долгов. И теперь строители капитализма в Россиянии решили: обитатели квартир пусть платят за все по полной стоимости. И…