Василий Голованов - Остров

Именно племена Богини Дану одержали победу над Фоморами – воплощениями адских сущностей, живущих, кстати сказать, на севере, в стеклянной башне до небес. Победа над ними знаменательна тем, что относится к ряду типологических Космических битв, где космически организованное начало побеждает хаотическое начало того же самого мира [86] О том, что Фоморы и Туата Данану принадлежат одному миру, но разно эмоционально оценены, свидетельствуют не только браки между ними, общее, видимо, происхождение, но и потрясающее внешнее сходство. Известно, что Фоморы были одноноги, одноруки, одноглазы и это однозначно рассматривалось как уродство. Но Нуаду Серебряной Руки имел только одну руку, Луг, бросая копье (продолжение одной руки), становился на одну ногу – а они были одними из главных божеств Туату Данану. Знаменитый Кухуллин, человек, ведущий родословную от Племени, в моменты своего яростного преображения становился на одну ногу, один глаз у него вылезал из орбиты, а другой проваливался в глазницу так, что и птица клювом не могла бы достать. В более поздние времена человеку, чтобы попасть в потусторонний мир, нужно было встать на одну ногу, развести руки и зажмурить один глаз. Ни у Кухуллина, ни у Луга и Нуаду вид не казался безобразным, ибо не ассоциировался уже с Фоморами, а только с Туата Данану. . То есть пребывание Племен Богини Дану на острове – это неустанная работа по устроению и организации мира, которая, в человеческой интерпретации, приобретает демиургические черты, а еще позднее выливается в унаследованное человеком вечное стремление к прекрасному миру.

И вот, в апогее устроения Прекрасного мира Племена Богини застигают захватчики: Миль, «правитель могучий, свирепый, краснолицый, без порчи, ужасный». «И вступил он в битву за землю для своих сынов и братьев, и дал битву при Таилте и при Друим Лиген, и понесли Племена Богини ужасные потери и отступили с земель».

Потесненные, лишенные привычного права заниматься установлением порядка, Племена Богини Дану устремляются за советом к Мананнану [87] Мананнан, сын Лера (Манавидан в валлийской традиции) – один из самых примечательных богов Племени, стоящий поначалу несколько особняком, совмещающий в общекельтской традиции черты культурного героя с чертами божества, временами претендующего на место верховного. Так, сходен по функциям с Тетрой, тоже владевшим счастливым потусторонним миром. Владения М. – Эмайн Аблах (Яблоневая Эмайн), единственный счастливый «тот свет», куда нет доступа человеку. Его пространство необычайно расширено за счет владений как стихией земли, так и воды: кони сына Лера – волны. У М. впоследствии сиды перенимают ряд черт: они расселяются в том числе в счастливом потустороннем мире – на Островах Блаженных; для них так же несущественна граница стихий: по морю они перемещаются на конях, наперегонки с кораблями людей. М. был женат на сиде Фанд. Многие исследователи сравнивают М. с Королем-рыболовом цикла о Св. Граале. Его Золотые чаши считаются одним из прообразов Грааля. . Мананнан, как существо, не привязанное к земному пространству и наверняка застрахованное от посягательств человека на собственную эфемерную недвижимость, предлагает Племенам оригинальное решение земельного вопроса: «разойтись по сидам [88] Сид (в валл. трад. – сед) – холм, или насыпной холм. и жить там приветливо и называться отныне сидами». В «Воспитании в домах двух чаш» приведен подробный поименный список расселения по сидам. Нам важно, что королем над сидами Южного королевства был назначен Бодб Дерга и ему отошел Сид Буйдб, официальной же его резиденцией стал Сид Фемен, прославленный своей волшебностью многими поколениями ирландцев. Неформальному лидеру сидов – сиду Мидиру – дарован Сид Бри Лейт. Все сиды (холмы), перечисленные в «Воспитании…», появившемся полным списком в «Книге Фермой» (XV в.), имеют соотнесенность с современной ирландской топонимикой.

«Мананнанов компромисс» значим не только потому, что избавил Племена Богини от дележа земель, недостойного богов, он сообщает хронотопу кельтского бытия странное добавочное свойство: внутри сида используется «изнанка» пространства, внутренний его потенциал. Соответственно в пространстве, столь необычно измененном, и время течет не линейно, а скорее «вглубь». Впоследствии сиды расселяются не только внутри холмов, их вотчинами становятся места пограничья стихий: пещеры, расселины скал, ущелья, чудесные острова в океане. Места, весьма разнообразные по своим качествам, но сходные в одном: на пограничье время/пространство имеет тенденцию к саморазворачиванию [89] Интересно, что разнообразию игр с пространством-временем в кельтской мифологии просто нет предела. Известны, например, Острова блаженных и смеющихся, куда моряки приставали набрать воды, а пролетали тысячелетия. В «Плавании Майль-Дуйна» упоминается радуга как средство попасть в страну сидов, там же весьма остроумно используется еще один резерв пространства: вдруг мореплаватели понимают, что море под ними стало прозрачным и город появился внизу, т.е. они перемещаются по тонкой крыше внутреннего мира. .

Особенности, которыми отныне наделяет сидов Мананнан, имеют не меньшую странность, чем их новый хронотоп.

Отныне сиды имеют право присутствовать на пире Гоибниу, владельца котлов Дагда – символов не только изобилия, но и оживления. Участие в пирах – это не гарантированная сытость, более важно то, что так воплощается идея изобилия жизни. Сиды не становились бессмертными. В отличие от Всевышнего, они не могли запустить поток жизни, в отличие от человека, они не были влекомы этим потоком, но они могли контролировать, корректировать его напор и направление.

Второй дар сидам – это свиньи Мананнана. Вот это уже в чистом виде идея сытости, блаженства в беспечности, возможность не растрачивать внутренние силы на заботу о хлебе насущном, а направлять их на поддержание миропорядка. Второй дар Мананнана сродни призыву «быть как птицы небесные»…

Третий дар – Фет Фиата.

Разъяснений о том, что это, внутри архаических фрагментов текста нет – видимо, ранним поколениям предмет был понятен. В позднесредневековых списках тоже не появляется истолкований – и в это время было понятно, о чем идет речь. Непонятно это только современному человеку. В результате многотрудных этимологических, текстологических и смысловых исследований было восстановлено, что Фет Фиата – это особый, странный, только сидам присущий вид тумана, волшебная дымка, марево, покрывающая места, где появляются сиды. Более того, Фет Фиата – первый признак, по которому люди узнавали о присутствии сидов.