Внутренний СССР - От человекообразия к человечности

Так выясняется, что для поддержания своего социального статуса всем (за редким исключением) необходимо непрерывно воспроизводить свой профессионализм.

Это внезапно обнажилось в России как результат имевших место в последнее десятилетие государственно-политических событий. Но такое же положение и в стабильных (по российским понятиям) обществах Запада, которые последние сто — двести лет живут без изменения общественно-экономического устройства и потому видятся из России доморощенным реформаторам в качестве идеала [188], подлежащего воплощению в жизнь и здесь.

По причине такого рода идеализации внешне представляющегося стабильным Запада, в России реформаторы ныне пытаются осуществить то, что следовало воплотить в жизнь еще во времена Петра I, а самое позднее — во времена Екатерины II. Ныне следует воплощать в жизнь совсем другое, но “элитарным” реформаторам — жертвам “кодирующей педагогики” — до этого самостоятельно не додуматься, а принять со стороны — невозможно по причине нелегитимности [189]такого рода знаний для господствующей системы явных и тайных посвящений и свойственной ей “кодирующей педагогики”, программирующей психику людей, будто люди — компьютеры.

Возможности психики и тела человека по переработке информации обусловлены не только генетически, но и воспитанием личностной культуры мироощущения и мышления каждого. И потому возможности ограничены как генетически, так и достигнутым уровнем развития личностной духовной культуры в пределах генетически заложенного потенциала. По причине такого рода ограниченности, перемалывая информацию в темпе её поступления под напором “веяний времени” (тем более, если это делается на основе культуры шаблонного, исключающего творчество мышления, порождаемой “кодирующей педагогикой”), можно только войти в “стресс”, который повлечет разного рода болезни, излечить которые возможно только одним способом — ликвидировать информационную причину “стресса”. Но последнее вне власти всех отраслей развитой на Западе медицины, а также и вне власти западной социологии и политического устройства [190].

Это означает, что участие в гонке за поддержание и повышение своего социального статуса [191]в технократическом обществе (подобном Западу) — прямой путь к мучительному самоубийству через болезни, вызванные неспособностью переработать всю информацию, необходимую для поддержания и роста квалификации и обусловленного ею дохода, определяющего “жизненный стандарт” потребительства.

Кроме того, такого рода “стрессы” гонки потребления бьют прежде всего по группам населения репродуктивного возраста, что сказывается и на воспроизводстве ими в обществе новых поколений. Соответственно статистически предопределено, что тем, кто обдуманно или бездумно соучаствует в гонке потребления на основе непрерывного воспроизводства квалификации, просто некого или некогда будет воспитать в культурной традиции, носителями которой являются они сами. И им некому будет в семейной традиции передать свойственные им жизненные ориентиры и навыки их осуществления.

А если у них даже и будут дети, то таким детям при их жизни в семье будет передана вся проблематика взрослых; либо же детям придется самостоятельно заняться воспитанием в себе иной нравственности, иной жизненной ориентации и иного стиля жизни с учетом печального опыта старшего поколения на основе его переосмысления. Только в этом случае всё же родившиеся дети смогут избежать воспроизводства в новых поколениях бездумно унаследованной судьбы своих предков и тех неприятностей, с которыми столкнулись их родители, но сверх того отягощенной и их собственными ошибками.

Одной из такого рода массовых ошибок стала попытка “снять стресс” разного рода сильными и слабыми наркотиками, как природного происхождения, так и синтетическими. Если оставить в стороне приобщение к наркомании подростков, стремящихся таким путем проявить себя в качестве независимой от взрослых “сильной личности”, которой “море по колено”, либо ищущих удовольствия от бесцельности их существования, а рассматривать именно “снятие стресса” таким путем, то имеет место по существу следующее. Психика индивида выдает (либо пытается выдать) на уровень сознания — обусловленную реальной нравственностью — оценку качества его жизни. Такая оценка может быть эмоционально двузначной (хорошо либо плохо) или же ей могут сопутствовать какие-то интеллектуальные рассуждения и обоснования. Если оценка воспринимается, как нежелательная, то человек по существу оказывается перед выбором:

· либо осмыслить свои эмоциональные оценки ситуации до конца, т.е. до осознания определенного ответа на вопрос, как изменить себя и окружающие обстоятельства так, чтобы обеспечивался психологический комфорт;

· либо закрыть выход на уровень сознания нравственно неприемлемой информации в её эмоционально обобщенном виде или в интеллектуально детализированном виде, не изменив ничего в своей нравственности, психике и определяемом ими образе жизни.

Для стремящегося обладать достоинством человека и поддерживать таковое и впредь — естественно осмыслить обстоятельства и себя в них до конца, т.е. до осознания определенного ответа на вопрос, как обрести психологический комфорт после чего попробовать осуществить в жизни полученный им ответ или попробовать получить новый иной ответ на те же вопросы.

Для того, кому первое оказывается невыносимым бременем, непреодолимой преградой, наркотический способ “снятия стресса” может обеспечить психологический комфорт быстро и без тяжелых размышлений о неприятном, а тем более и без постановки каких-либо обязательств перед самим собой; конечно, если наркотизация не открывает сразу в его психику дорогу какому-либо кошмару, от которого всё же предпочтительнее скрываться в менее кошмарной трезвости. Наркотическое опьянение извращает и разрушает интеллект, как естественный генетически предопределенный процесс, поэтому, если кто-то в борьбе со “стрессом” или в поисках удовольствий встает на путь “сильной” или “слабой” наркомании, то по существу тем самым он делает заявление о том, что разум для него избыточен и мешает жить, а ему было бы приятнее существовать неразумной хорошо ухоженной декоративной [192](а не рабочей) [193]скотиной, живущей беззаботно на всем готовом в свое удовольствие. Тем самым он изобличает себя в качестве действительного недолюдка. И это так, каких бы высот он ни достиг в социальных иерархиях цивилизации, где господствует животный строй психики и строй психики зомби, запрограммированного культурой.

Участие в физиологии организма наркотических химических соединений (либо же превышение ими генетически предопределенных уровней в организме при его естественной физиологии) не предусмотрено нормальной генетикой вида Человек Разумный. Это ведет к подрыву здоровья и статистически преобладает в репродуктивном возрасте (или упреждая его), чем и вызывает пресечение [194]“сильных и слабых” наркоманов механизмом естественного отбора, проявляющимся в культуре при смене поколений бездумного общества точно также, как и в биосфере.