Внутренний СССР - О текущем моменте №7, 2002г.

Индивидам свойственно придерживаться Богоначального или Я-центричного мировоззрения, но Бог не поддерживает любые разновидности Я-центризма, в которых проявляется атеизм. Человек по определению не может быть атеистом. Если он атеист, то это ещё не человек, а индивид с типом строя психики животного, зомби или демона. Другими словами, если бы в коллективной психике библейской цивилизации, породившей техносферу, действовал «человеческий фактор», то катастроф бы не было. А количество катастроф стремительно растёт, и не только в России, вследствие того, что в коллективной психике цивилизации выражается несостоятельность в качестве человека множества человекообразных носителей типов строя психики животного, зомби, демонического. Каждый день все средства массовой информации приносят сообщения о взрывах, пожарах, наводнениях, крушениях и столкновениях во всех странах мира и многие ищут причину нарастающего, как снежный ком, вала катастрофичности. По нашему мнению, причины катастрофичности современного мира две: первая — с середины ХХ века в мире произошла смена отношений эталонных частот биологического и социального времени и к началу XXI века в жизнь входит уже третье поколение, родившееся в условиях новой логики социального поведения; вторая — концептуальная неопределенность управления, которая обострилась с появлением в Русской цивилизации альтернативно-объемлющей по отношению к Библии концепции управления. Выход из него один — всем становиться человеками.

4. В мартовском «Текущем моменте» мы затронули проблему различения правды и лжи, которая в понятийном аппарате библейской концепции управления была обозначена статьёй столичного политолога С.Кургиняна «Правда — почти как смерть!» Поскольку проблема остаётся неразрешённой в том смысле, что её освещение не вышло за пределы столичной аналитики, то три месяца спустя газета «Известия» № 126 от 20.07.02 г. снова вернулась к этой проблематике в статье штатного обозревателя Ю.Богомолова «Тяжёлый случай»

«Правда там, куда нельзя, правда в той комнате Синей Бороды, которая заперта и в которую неразрешено под страхом смертной казни заглядывать. Правда — это то, что скрыто, спрятано, закопано и находится под семью печатями. Или под грифом “Совершенно секретно”. Правда — прежде всего запретный плод. Сейчас, пока мир, она в открытом доступе, и везде её можно увидеть. Или не увидеть. Или не узнать, встретившись с ней».

Если читатель спросит, что же всё-таки представляет собой явление концептуальной неопределённости, то цитированное выше — самый яркий её образец, поскольку автор статьи не в состоянии определиться: так всё-таки «правда скрыта, спрятана, закопана и под грифом СС, или она — в открытом доступе и её везде можно увидеть?» Тем не менее для большинства современных публицистов и политологов проблема «Правды» действительно всегда — «тяжёлый случай», потому что правды-истины «вообще» не существует, ибо истина всегда предметна, конкретна и потому она — в открытом доступе и её можно увидеть. Было бы желание. Вопрос существования или отсутствия правды-истины разрешается в конкретных жизненных обстоятельствах, а не в абстрактных рассуждениях политических обозревателей. И поскольку конкретная правда-истина для представителей прессы, обслуживающих «элитарные» кланы всегда нравственно неприемлема, то её различение на фоне постоянной лжи СМИ действительно «тяжёлый случай». И чтобы обвинение в отсутствии различения у политических обозревателей не были голословными, процитируем Ю.Богомолова дальше:

«Перед нею (по контексту — правдой-истиной) и пасуют наши старые новые правые. По крайней мере, те, которые всё время на публике, на политической авансцене. И все вместе, правые и левые, накануне избирательных кампаний дружно и радостно становятся в боксёрскую стойку. Потому что выборы — это как бы снова война. Притом гражданская. Хотя и холодная. Но опять же, боюсь, не на жизнь.

… У Бабеля есть неоконченный сценарий про Беню Крика, которого молодой большевик пытается обратить в марксистскую веру. Он ему притаскивает тома Маркса, Энгельса, брошюры Каутского, Плеханова. Беня на них не взглянул. «Ты, — говорит, — не носи мне книги, ты мне людей покажи».

Где и когда обозреватель «Известий» видел большевика с томами Маркса и Энгельса, да ещё пытающегося обратить в марксистскую веру еврейского уголовника Беню Крика? Так можно дойти и до одиозного понятия «еврейский большевик». «Еврейский большевик», как бессмысленное словосочетание конечно может существовать… в литературе, но еврейский писатель Бабель писал в основном о меньшевиках-троцкистах, а истинных большевиков-сталинистов, которые в меру своего понимания даже в время гражданской войны сопротивлялись р-р-еволюционному напору троцкистов, он просто не замечал, поскольку их цели в отношении будущего России были для него нравственно неприемлемы.

5. «Люди выразительнее идей. — продолжает Ю.Богомолов, — Особенно когда речь идёт о публичной политике. Здесь — хочешь не хочешь — приходится пить с лица. Но лица такие — что хоть от жажды помирай.»

Последняя фраза политического обозревателя, выделенная нами жирным шрифтом, многого стоит. В предыдущих номерах «Текущего момента» не раз говорилось, что Концепция Общественной Безопасности (КОБа) является альтернативно-объемлющей по отношению к библейской концепции управления, что означает: все приверженные мировоззрению калейдоскопа в меру своего понимания работают на себя, а в меру своего непонимания на носителей мозаичного мировоззрения. Другими словами, сами того не понимая, они несут основные положения КОБы обществу. Это как раз и делает в своей статье Ю.Богомолов, поскольку его слова несут в себе (пусть и неосознаваемую) негативную оценку всей современной кадровой базы сформированной библейской концепцией управления. Но более того, поскольку одним из главных положений объемлющей концепции является утверждение о том, что написанное слово — мёртвое (отсюда название КОБы — «Мёртвая вода»), то цитируемый выше фрагмент статьи обозревателя «Известий», вне зависимости от того, хотел автор этого или нет, показывает, что «вода живая» проникает в общество через живую речь и потому она всегда личностно «окрашена». Понятийный аппарат любой концепции управления формируется на основе индивидуальных образов по отношению к её основным положениям. И речь в этом фрагменте статьи Ю.Богомолова по существу идёт даже не столько об ущербности всей кадровой базы библейской концепции управления (левые и правые — в общепринятой марксистской терминологии), сколько об ущербности калейдоскопического библейского мировоззрения, поскольку мировоззрение — в образах, а миропонимание — во взаимном соответствии лексики образам.