Внутренний СССР - Старые сценарии на новый лад?

К числу альтернативных ей частных концепций, имеющих зримую социальную базу, относятся:

1. Восстановление управления по концепции социализма в России с последующим восстановлением СССР и очищения реального социализма от разного рода извращений;

2. Восстановление управления по концепции монархии;

3. Восстановление управления в России по концепции национал-вождизма, чаще именуемого “фашизмом” на основании исторического опыта Италии и Германии 1925 — 45 гг.

В этом абзаце перечислены основные частные концепции самоуправления общества в порядке, обратном их сменяемости в реальной истории России до 1936 г. Поэтому обсуждение их существа и потенциала будем вести в хронологическом порядке их сменяемости.

В современных условиях концепция национал-вождизма выражает стремление осуществить идеалы справедливости в управлении многонациональным государством на принципах, на которых было основано общественное самоуправление в племени во времена первобытнообщинного строя.

Члены одного племени знали лично почти всех своих соплеменников, их клановую принадлежность, знали достоинства и недостатки каждого. В такой социальной атмосфере, где ничто не могло утаиться от взгляда соплеменника, формировались шаманско-старейшинские структуры и выдвигался не-наследственный вождь. При переходе к устойчивым племенным союзам, чья культура простиралась на больших территориях, концепция племенного вождизма с не-наследственными вождями в бесклассовом обществе утрачивала работоспособность, поскольку личное общение каждого члена племени со всеми остальными или подавляющим их большинством становилось невозможным. Тем более оно невозможно в условиях многомиллионного населения современных, даже моноэтнических государств. Но досягаемость психики каждого средствами массовой информации порождает в обществе иллюзию глобальной деревни, в которой все, вроде как можно увидеть по телевизору, узнать из прессы, а в перспективе получить любую информацию через компьютерную сеть. Но между этой глобальной информационной “деревней” и реальной деревней, в которой жила община с вождем, есть разница: в реальной деревне каждый человек имел непосредственный доступ ко всей информации, а в глобальной информационной “деревне” хозяева и работники инфраструктуры средств массовой информации создают образы природных и общественных явлений, включая и образы вождей. И поставляемые средствами массовой информации образы могут сколь угодно отличаться от тех образов, которые возникли бы у аудитории, если бы она соприкоснулась с реальностью, на основе которой сделаны образы, доступные из средств массовой информации. Контроль истинности этой информации возможен только на основе “мистики”.

Иными словами, если в первобытнообщинные времена все племя создавало себе вождя, то в наши дни племя кинематографистов и журналистов создает вождей для всех других, безответственно манипулируя общественным мнением в бездумном — толпо-“элитарном” обществе. В результате чего “вождями” становятся даже те, кто по своим личностным качествам не смог бы пройти инициацию во взрослость в первобытнообщинные времена. “Вождь”, созданный в глобальной и региональной информационной “деревне” средствами массовой информации не может быть ни чем, кроме как инструментом, для решения каких-то кратковременных (в пределах срока активной жизни одного поколения) задач. С уходом (или устранением) вождя самоуправление общества по концепции национал-вождизма обречено на потерю устойчивости и переход на иную концепцию. Это лишает концепцию национал-вождизма долговременных исторических перспектив в современных условиях, но переход общественного самоуправления на нее, тем не менее, возможен как кратковременный эпизод, если сторонники иных концепций проявят свою недееспособность. Пока же лидеры разных толков национал-вождизма создают структуры и социальную базу из молодежи , кто понимает, что их будущее изначально съедено сов-партноменклатурой и ростовщиками-демократизаторами. Если им не указать иных перспектив, они пойдут за вождем до конца решительно и беспощадно, как то и было в Германии 1930-х годов; и они деятельно, , готовятся к трудностям неведомого им (в этом главное в национал-вождизме современности) похода, предназначенного им хозяевами “вождя” (“вождь” тоже не знает, куда заведет).

Наиболее массовой партией, изображаемой в качестве национал-вождистской в нынешнем партийном изобилии, и воспринимаемой многими именно в этом качестве, является ЛДПР. Но не следует поверхностно воспринимать образ, созданный средствами массовой информации, в качестве истинного, и на этой основе строить свое мнение об ЛДПР. Мы обратим внимание только на два открытых факта. Первый: нынешняя Конституция России существует во многом благодаря тому, что В.В.Жириновский рекомендовал своему электорату на выборах в Думу 1993 г. поддержать эту Конституцию. Второй: С подачи ЛДПР Дума созыва 1993 г. приняла Закон, согласно которому события 7 ноября (25 октября старого стиля) 1917 г. квалифицируются как незаконный, антинародный государственный переворот. На этом основании все последующие законодательные и государственные акты считаются утратившими силу. И названа дата, накануне которой завершается период незаконности Советской власти: 5 декабря 1936 г. В “Правде” по этому поводу была истерика под заглавием “С топором на историю”. Если же подходить по существу, то Дума созыва 1993 г. Законом, принятым с подачи ЛДПР, объявила троцкизм преступлением против народов СССР. Объявлением же даты 5 декабря 1936 г. Закон создает юридическую предпосылку для перевода государственного управления в России на законодательную базу, отвечающую нормам Конституции СССР 1936 г. И якобы коммунистическая газета “Правда”, якобы скорбящая об утрате социалистических завоеваний народа с распадом СССР, при получении известия о принятом Думой с подачи ЛДПР Законе впадает в истерику… Есть о чем подумать.

Главная же проблема устойчивости национал-вождизма при смене поколений — легитимизация вождя-наследника: при живом “вожде” второй полноценный вождь в социальной системе избыточен, по какой причине претенденты на эту должность уничтожаются, как враги режима; после смерти “вождя” — дееспособного преемника нет, есть только жалкие подражатели, поскольку все потенциальные преемники тщательно выкосили один другого еще при его жизни, а он реально не имел возможности их защитить, иначе кто-то выкосил бы и его самого. Поэтому альтернативой ненаследственному национал-вождизму является концепция династического, наследственного национал-вождизма.