Анатолий Бритиков - Эстафета фантастики

Но тем не менее механическая логика бросила человеку вызов, и трое друзей поднимают перчатку. Дуэль идет по всем правилам. Человек должен перехитрить компьютер, мы этого ждем, иначе и быть не может. Но немаловажно - и небезынтересно - каким же образом? Ходы машины молниеносны, зато человек остроумен и непредсказуем. А в результате космонавты попутно решают проблему, турниром с БИМом вроде бы не заявленную и потому по-новому интересную. Изыскивая способ заблокировать БИМ, Рычин, Левандовский и Кузюмов невольно задействовали неиспользуемые пока резервы человеческого организма - их называют левитацией, телекинезом и так далее.

Кстати, интерес к этим гипотетическим или фантастическим - трудно сказать, какое определение правильно, - способностям человека живет в научной фантастике давно. Можно было бы составить любопытную антологию на эту тему.

К ней обратился в рассказе "Попутчики" и Андрей Балабуха. Вспомним также публиковавшиеся прежде его рассказы "Тема для диссертации", "Маленький полустанок в ночи", "Предтечи". На этот раз перед нами версия о другой ветви земной цивилизации, - ветви, пошедшей не по пути нашего технологического прогресса, а развившей не используемые нами скрытые биологические, психические возможности. Лишь иногда этот потенциал, еще мало изученный, прорывается, ну, скажем, в изумительной способности людей-счетчиков производить в уме сложнейшие математические операции наперегонки с ЭВМ. Или в случаях пирокинеза и других загадочных явлений. Газеты сообщали даже о прямо-таки "рентгеновском" зрении, которое неожиданно обрела женщина, чудом возвращенная к жизни после смертельного удара электрическим током.

Телекинез в рассказе Андрея Балабухи, левитация у Ольги Ларионовой еще не известны и, может быть, никогда не будут доказаны. Однако интерес подобных фантастических гипотез в том, что не обязательно устремляться в космические дали в поисках нового, неоткрытого, загадочного. В окружающей нас обыденной обстановке полным-полно удивительного. Слишком въелся в наше представление образ маленькой планеты, которую можно облететь за час... А на самом деле мы только вышли на побережье бескрайнего океана.

Не случайно к фантастике так часто обращаются люди, связанные с изыскательскими, экспедиционными профессиями. Геолог и палеонтолог Иван Ефремов, геолог Александр Шалимов, картограф Аскольд Шейкин, топограф Андрей Балабуха, геолог Олег Тарутин... Возможно, профессия позволяет оценить загадочность творческих сил природы и то, как неохотно расстается природа со своими тайнами.

Рассказ Олега Тарутина "Вот хоть убей, не знаю" - фантастика или шутка? В самом деле, откуда взялась на облизанном всеми ветрами останце породы причудливая вязь: "Не тужи, Гошик!"? Но вот вспоминается история одного геолога и писателя, который в причудливых каменных узорах старинной шкатулки усмотрел послание ссыльного декабриста и долгие годы потратил на расшифровку надписи... Да и в художественной литературе... Еще в 1833 году Осип Сенковский в "Ученом путешествии на Медвежий остров" заставил своих героев узреть в "кристаллизации сталагмита, называемого у нас, по минералогии, глифическим или живописным", древнеегипетские иероглифы. Герой научно-фантастического рассказа Дмитрия Биленкина "Все образы мира" художник-камнерез Влахов выявил в пейзажном камне вид, который своим совпадением с реальностью поразил космонавтов, побывавших на Венере. В минералогии известен письменный гранит, называемый также графическим пегматитом - декоративный и облицованный камень с узором, напоминающим древнееврейские письмена (отсюда еще одно его название - еврейский камень)...

Природа миллиарды лет "играет в кости" сама с собой, выбрасывает, неутомимо и без числа, случайные сочетания элементов, веществ, образует структуры, чтобы затем постигать целесообразность своих невольных творений через человеческий разум, ею же и порожденный. Физики были немало озадачены, когда обнаружили в Африке естественный атомный реактор, принципиально подобный созданному человеком. Так почему бы самой природе не расписаться для Гошика? Не будем все сваливать на инопланетян. Загадочный автограф в рассказе Тарутина - шутливое напоминание, чтоб не зазнавались перед Великой Матерью...

Признанным мастером юмористического, пародийного рассказа был один из основателей ленинградской группы писателей-фантастов Илья Иосифович Варшавский. В этом сборнике напечатаны два рассказа из его творческого наследия. Оба они - о поисках нестандартных путей в науке. "Последний эксперимент" поставил перед своими героями задачу естественнонаучную. "Тупица" - о выборе места в жизни, и это особенно интересно.

Любой склад ума, любая способность (а также, если угодно, отсутствие таковой, лукаво подсказывает писатель) не может помешать человеку найти свое место. Мир наш достаточно обширен и многообразен даже для... Тупицы. Легенды о выдающихся ученых, провалившихся на экзамене в юности, справедливы не в том, разумеется, что знания не очень нужны. Беда деятельного и трудолюбивого героя Ильи Варшавского в том, что он не умеет и не желает понимать для всех очевидное. Зато оригинальные его возражения заставляют пристальней вглядеться в признанные истины и пересматривать ходячее мнение.

Неожиданное решение творческих задач - а такие задачи и встают перед героями фантастики - зачастую приходит от шутки, сатиры, самопародии. И не оттого ли научная фантастика чем дальше, тем больше вбирает все эти, прежде не очень присущие ей, свойства жанра?

Сборник "Эстафета разума" типичен в этом отношении. Будь герои Александра Щербакова, Ольги Ларионовой, Ильи Варшавского, Олега Тарутина, Андрея Балабухи невозмутимо серьезны, трудно сказать, например, удалось ли бы Сане Балаеву войти в контакт со своим "модификатом", принять и вжиться в парадоксальную ситуацию, неизвестно, решили бы космонавты так оригинально конфликт с БИМом в рассказе "Сон в летний день" и так далее.

III

Научно-фантастическая литература родственна приключенческой, в частности детективной. Фантастике тоже свойствен калейдоскоп событий, острый сюжет, нередко осложненная интрига. И еще с приключенческим жанром сближает фантастику сходное отношение к тайне.

Тайна - мощный и привлекательный инструмент писателя. Авторитет тайны, загадка необычайного во многом объясняют популярность фантастики у самых разных читателей. Если раскрытие преступления всегда лежит в основе детектива, то с тайнами природы нередко сталкиваются герои приключенческих робинзонад. И логика, с какой постепенно прорисовываются перед нами очертания тайны, у всех этих жанров тоже похожа. Шерлок Холмс или комиссар Мегрэ были бы на месте в роли героев научно-фантастического произведения, расследуй они вместо криминальной истории (об этом рассказ Марка Гордеева "Старый этюд") загадку природы как поступает следователь-ученый в "Доме с привидениями" Сергея Снегова.