Джульетто Кьеза - Бесконечная война

Сегодня Ахмед продает муку, черпая ее из белого мешка, доставленного сюда неизвестно откуда по извилистой дороге, которая соединяет Джелалабад с Кабулом. Ахмед не может устроиться на работу инженером, потому что здесь, в Кабуле, давно уже ничего не строят. Да и мука, которую он продает стаканами редким покупателям, не принадлежит ему. Он всего лишь продавец. Его дневной заработок гораздо ниже мифической суммы в 1 доллар. По оценке Международного валютного фонда, эта сумма характерна для дневных заработков в беднейших странах.

Чтобы заработать 1 доллар, Ахмеду нужно работать три дня. У него четверо сыновей не старше 10 лет. Целый день они проводят на улице в поисках еды и дров. Дрова предназначаются как для домашнего использования, так и на продажу. Дрова здесь на вес золота. Ахмед – человек умственного труда, но стыдится этого. Он хочет, чтобы его дети научились хорошо писать и считать. Он может заниматься с ними только по вечерам, после начала комендантского час, когда еще не стемнело. Дело в том, что без помощи детей семье не обойтись. Жена в давние времена, о которых можно говорить только шепотом, работала в одном из министерств. Сегодня же она не имеет права выйти одна на улицу даже для того, чтобы набрать ведро воды. Это строго запрещено. Половина населения Афганистана живет словно под домашним арестом, к которому их никто не приговаривал. Указа на этот счет Мухаммада Омара оказалось вполне достаточно.

Кабул остался таким, как был и прежде: беспокойный муравейник в хаотическом движении. Люди в постоянных поисках еды, керосина для обогрева своих домов, нескольких литров бензина. Но сразу бросается в глаза, что все как-то устарело и обветшало. Лавки торговцев построены на скорую руку. Настоящие магазины, в полном смысле этого слова, можно пересчитать по пальцам. Да и там пыльные витрины, а многочисленные трещины в стекле заклеены липкой лентой. Зато повсюду видны аптеки, в которых продаются кое-какие западные лекарства. В изобилии аспирин и множество снадобий, привезенных из Индии и Пакистана. Это единственные заведения в городе, которым позволено, непонятно почему, иметь вывеску на английском языке – «pharmacy». Такое количество аптек в городе, в котором смерть от различных болезней стала повседневностью, говорит о том, что лекарства пользуются повышенным спросом. Многие лавки и магазинчики переместились от разрушенных домов прямо на проезжую часть улиц.

Товары на прилавках двух типов. Овощи, зелень, специи, свежие и сушеные фрукты, козье мясо привозят в Кабул из окрестных деревень. Все остальное – немудреные промтовары, которые доставляются издалека. От мыльниц, ножниц, шариковых ручек и одеял, которые используются как накидки, до ткани для тюрбанов и рубах из джинсовой ткани. Караваны грузовиков с этим ширпотребом движутся по улицам города со скоростью пешехода. Водители стараются сберечь оси машин на уличных рытвинах и ухабах. Хозяева этих караванов – богатые купцы – никогда не показываются в Кабуле. Что им делать на улицах, сточные канавы которых полны экскрементов? Они предпочитают оставаться на своих виллах где-нибудь в Пешаваре или Исламабаде. Именно оттуда они дирижируют вывозом огромного количества опия-сырца, приобретают по дешевке ширпотреб, который затем втридорога продают афганским крестьянам, выращивающим тот самый опиум. Получаемая прибыль от такой торговли позволяет им наслаждаться жизнью вдали от Афганистана.

Налогов в том смысле, к которому мы привыкли, не существует. Здания государственных учреждений, которым следовало бы этим заниматься, или разрушены, или пустынны и затянуты паутиной. Да и кому заниматься подсчетами и проверками доходов? Талибы – это, по сути, оккупационные войска, не более того. Отсутствует даже почта, хотя трудно представить, что сегодня афганцы испытывают в ней острую нужду. Но все перемещения товаров регулируются взятками, которые гораздо неотвратимее любого налога.

Сегодня талибы хотят, чтобы немусульмане, а, может быть, и все непуштуны, нашивали на свою одежду полоски. Кажется, речь идет о желтом цвете. Для нас, европейцев, эта идея не нова и мгновенно

Афганцы разрушили свою страну только потому, что их вооружили, подстрекали внешние силы. В руинах известный королевский дворец Даруламан

вызывает нерадостные ассоциации. Но бородатые министры понятия не имеют ни о европейской, ни о мировой истории. А желтые полоски придется нашивать очень немногим. Индусы и гурхи в черных и голубых тюрбанах с сеточками на своих бородах почти все уже давно сбежали. Их главным занятием в Кабуле была торговля шелком из Восточной Азии. В их шелковых лавках всегда царили чистота и полумрак.

Среди прочей мелочи на прилавках можно увидеть батарейки для приемников и магнитофонов. Непонятно, для чего они здесь могут пригодиться, если музыка, впрочем как и кино и телевидение, находится под строжайшим запретом. На улицах то здесь, то там встречаются деревянные решетки, на которых развешаны пыльные, развевающиеся на ветру гирлянды пленки из разбитых аудио– и видеокассет. К ним никто не прикасается. Это трофеи талибов, захваченные в борьбе против тлетворного влияния чужеземцев. Общество без изобразительного искусства, электричества, телефонов, газет. Общество без средств коммуникации и обмена идеями, если не считать проповеди муэдзинов, которые ходят по домам жителей Кабула. Вообще, домашние стены – это периметр, который строго ограждает всю культурную и духовную жизнь афганца.

Никакие идеи просвещения, которые вот уже по меньшей мере триста лет оказывают влияние (иногда ослепляющее) на умы в западном мире, не проникли до сих пор в афганскую деревню. Но тот, кто считает, что исключительно талибы являются чудовищным выражением мракобесия, заблуждается. Подавляющее большинство афганцев независимо от того, по какую сторону фронта они находятся, живут практически в одинаковых условиях. Например, все афганские женщины всю свою жизнь вне своего дома-крепости вынуждены носить чадру. В этом смысле моджахеды (которых на Западе широко рекламировали как борцов за свободу), одержавшие победу над советскими войсками, не были и не являются большими «прогрессистами» по сравнению с талибами.

В развалинах центр Кабула

…разрушены окраины столицы