Игорь Бунич - Лабиринты безумия

Во-вторых, будучи человеком наивным и легковерным, Гесс продолжал быть уверенным, что операция «Морской Лев» будет осуществлена этим летом, что причиняло ему дополнительные страдания и, возможно, что с целью убедить англичан не доводить дело до вторжения на их острова, а пойти на мирное соглашение с Германией, он и предпринял свой более чем странный шаг.

И, в-третьих, что касается возможности передачи англичанами сведений, полученных от Гесса, в Москву, то необходимо иметь в виду, что уже давно русские рассматривают все поступающие из Лондона сведения как дезинформацию, просто не желая даже слушать что-либо, – исходящее от англичан.

Таким образом, закончил Гейдрих, никаким нашим планам и замыслам не грозят серьезные осложнения из-за бегства Гесса. Главная трудность видится только в объяснении этого инцидента союзникам. Особенно Японии, которая может решить, что мы за ее спиной решили договориться с Англией. Не менее важно как-то объяснить этот поступок и Сталину, который, при его подозрительности, может решить, что мы отказываемся от запланированных акций против британской метрополии, и соответствующим образом изменит собственные планы, что очень опасно, особенно сейчас, когда подготовка к плану «Барбаросса» вступила в решающую фазу.

И, наконец, вздохнул Гейдрих, все случившееся надо как-то объяснить и немецкому народу, с которым Гесс общался гораздо больше, чем все другие руководители страны. Даже больше и теснее, чем доктор Геббельс. К сожалению, нам не избежать официального заявления по этому поводу.

Официальное заявление было составлено достаточно быстро. В нем говорилось: «Член нашей партии Гесс, которому из-за продолжающейся в течение многих лет прогрессирующей болезни фюрер самым строгим образом запретил летать, в последнее время попытался – несмотря на имеющееся запрещение – снова овладеть самолетом. 10 мая он вылетел из Аугсбурга, но из этого полета до сегодняшнего дня не вернулся.

При таких обстоятельствах национал-социалистическое движение должно, к сожалению, считаться с тем, что член нашей партии Рудольф Гесс попал в авиакатастрофу и мог погибнуть или попасть в руки противника».

Выслушав официальное заявление, Гитлер сказал, что отныне в условия мира с англичанами будет вставлен специальный пункт о выдаче Гесса, которого он намерен публично повесить как предателя.

12 мая Сталин распорядился закрыть в Москве посольства Бельгии, Норвегии, Греции и Югославии, а их персоналу либо выехать из страны в течение 48 часов, либо перейти на положение интернированных. Это было правовое признание оккупации этих стран Гитлером.

Накануне на секретном совещании Политбюро, т.е. в присутствии Сталина, Молотова, Берия и Меркулова, который членом Политбюро не являлся, был заслушан доклад советского посла в Берлине Владимира Деканозова.

Суммируя свои многочисленные беседы с Герингом, Гессом, Шелленбергом, Риббентропом, Вайцзекером и другими руководителями Германии, Деканозов доложил, что немецкое руководство почти официально предупредило его о мероприятиях по введению англичан в заблуждение в 1941 году. В ходе этих мероприятий будут распространены слухи о возможном нападении Германии на Советский Союз, поскольку крупные контингенты сил вермахта отведены на восток, за пределы действия английской авиации, для отдыха и переформирования.

Советское правительство также должно понимать, что англичане, со своей стороны, приложат все усилия, чтобы натравить друг на друга СССР и Германию, о чем свидетельствует уже начавшаяся кампания в английской и американской прессе о намерении Советского Союза нанести внезапный удар по Германии.

На это Сталин задумчиво сказал: «Да, нас пугают немцами, а немцев пугают нами».

Далее Деканозов повторил уже ранее сделанный Сталину доклад о своей беседе с Шуленбургом и Хельгером.

Доклад Деканозова не произвел на Сталина особо сильного впечатления, но зато пришедшее в тот же день по нескольким разведывательным каналам сообщение о прибытии Рудольфа Гесса в Англию ошеломило вождя всех народов нисколько не меньше, чем Гитлера.

Гесса послал в Англию, конечно, Гитлер. Иначе это просто себе невозможно представить. Что бы подумал мир, если бы товарищ Молотов, украв, скажем, истребитель МИГ-3, улетел в Германию и выбросился с парашютом над ставкой Гитлера? Что бы он подумал?

Что товарищ Молотов выполняет задание ЦК, т.е. товарища Сталина. Иначе не бывает. Значит, Гитлер снова решил предложить Англии мир и в знак искренности своих намерений послал к Черчиллю ни кого-нибудь, а своего первого заместителя. И не просто заместителя, а заместителя по партии. Значит, он отказывается от своих планов вторжения в Англию нынешним летом? Чего же он хочет? Он узнал о наших планах и хочет встретить нас всеми имеющимися силами, перебросив все свои дивизии с канала на восток? Есть от чего свихнуться! Немедленно выяснить, с какими предложениями Гесс прилетел в Англию. Кто его послал? Какова реакция англичан?

Вождь был искренне возмущен. Берия, Фитин и Голиков видели по глазам и интонациям вождя, что нужно торопиться. Пересекаясь друг с другом, в эфир полетели шифровки. Телефон на столе советского посла в Лондоне Ивана Майского надрывался непрерывно.

Пришла в движение вся советская агентура в Германии, на оккупированных территориях и в нейтральных странах.

Подоспевшее к этому времени официальное немецкое сообщение, разумеется, вызвало только кривые ухмылки.

Наконец, 14 мая пришла первая шифровка из Лондона, зарегистрированная в журнале входящих шифротелеграмм НКГБ за № 376.

«СОВ. СЕКРЕТНО

Вадим сообщает из Лондона, что:

1. По данным «Зенхен», Гесс, прибыв в Англию, заявил, что он намеревался прежде всего обратиться к Гамильтону, знакомому Гесса по совместному участию в авиасоревнованиях 1934 года. Гамильтон принадлежит к так называемой кливлендской клике. Гесс сделал свою посадку около имения Гамильтона.

2. Киркпатрику Гесс заявил, что привез с собой мирные предложения. Сущность мирных предложений нам пока неизвестна. (Киркпатрик – бывший советник английского посольства в Берлине.)

14/V-1941 г. № 376».

«Вадимом» являлся резидент в Лондоне Иван Чичаев, «Закоупком» условно обозначался Форин Оффис – английское министерство иностранных дел, а «Зенхеном» – знаменитый Ким Филби – двойной агент, выданный англичанам еще в 1940 году Вальтером Кривицким и с тех пор снабдивший советскую разведку таким количеством дезинформации, которая могла бы привести к катастрофе не одну страну, а целый континент. Все беседы с Гессом, которые англичане считали допросами, а сам Гесс и товарищ Сталин – переговорами, писала на пленку английская разведка, в которой служил Филби, передававший все эти пленки в Москву после некоторой их редакции.