Владимир Бушин - Гении и прохиндеи

Когда меня отправят под арест

Без выкупа, залога и острочки...

Ничего себе перспективочка!.. А 74-й еще страшнее:

О, если ты тот день переживешь,

Когда меня накроет смерть доскою... Уж не говорю о всем известном 66-м сонете:

Зову я смерть. Мне видеть невтерпежь

Достоинство, что просит подаянье...

И что же, это должна была читать роженицы на девятом месяце, буквально на сносях?

Но не думайте, что Филимон был волшебником только в дни беременности Бавкиды. Вот читаем о его другой поездке: : "Слава набрался в Америке новых "прогрессивных" идей и привез оттуда огромный запас детского сухого питания, пластиковые бутылочки, соски и очаровательные платьица ". Прогрессивность идей не зря тут взята в кавычки: с такими же идеями вернулся из Америки душегуб Ельцин и принялся за своё кровавое дело .

Впрочем, со временем супруги стали работать на пару: "Вся мебель на даче и в Москве (в четырехкомнатной квартире, 100 квадратных метров), посуда, бельё, холодольники, машины, рояли (сколько?) - всё было привезено из-за границы, даже крышу для дачи мы купили в Голландии. Всю одежду для себя и детей я везла из-за границы вплоть до ниток на платья. Везла растворимый кофе, колбасу, кастрюли и стиральный порошок." Каков списочек! Крыша - из Голландии... И едва ли он полный, возможно, это лишь часть списка. Может, забыта водосточная труба из Люксембурга или толчок из Норвегии? А вечером Слава, конечно же, читал супруге -они всегда жили насыщенной духовной жизнью - если не Шекспира, то хотя бы Мандельштама:

Бессонника. Гомер. Тугие паруса.

Я список барахла прочел до половины...

-Так с написано?- возможно, переспросила бы радостно супруга. *

- Ах, я увлекся,- ответил бы Ростропович.- "список кораблей".

Пожалуй, он думает, что корабли ахейцев, шедших войной на Трою, были гружены детским питанием, сосисками, стиральным порошком "Аriel"... Но вот еще один набег на родину Шекспира: "Слава купил огромную машину "лендровер". Я всячески уговаривала его не обзаводиться еще одной лишней вещью". Действительно, ведь это уже четвертая машина, а в семье всего четыре человека, причем две дочери еще школьницы. Быстроумная Вишневская, видимо, уже сообразила, как они выглядят в глазах соседей и знакомых, например, Дмитрия Дмитриевича Шостаковича, в 41-м году отдавшего свою Сталинскую премию первой степени (100 тысяч рублей) в Фонд обороны. Но Ростропович не ведал угомону и, надо полагать, прекрасно зная толк в каждой мелочи, "он набил новую машину до отказа обоями для московской квартиры, какой-то мебелью для кухни, ящиками... Мы еле закрыли двери, и о том, чтобы войти внутрь машины, не могло быть и речи: оставались свободными лишь два передних места, где мы и разместились. Решив, что не всё еще свободное место использовано, на крышу Слава поместил огромный железный сундук, нагрузив его банками краски для дачи. Наконец, прицепив сзади лодку на колесах, счастливый Ростропович объявил, что он готов..." А еще приладил гудок (запомнилось по Мюнхену и не давало спать), который издавал звук коровьего мычания. И в таком виде через всю Европу до улицы Огарева, дом 13, потом - до подмосковной Жуковки... Вы помните, читатель? Вишневская уверяет, что всё это, вплоть до коровьева гудка, и о нас с вами... Она пишет, что они с мужем много поработали в мире на славу русского искусства. Никто не спорит. А на что работали они, колеся по Европе в ломящейся от барахла новейшей "Антилопе-Гну" с громыхающими железными ящиками на крыше и с коровьем рёвом на всё цивилизованное сообщество? Ведь в этой картине не хватало только бегущего сзади Паниковского с украденным гусем подмышкой и истошным криком "Возьмите меня! Я хороший!". Или Глеба Глебовского с флажком "Гражданский форум". И тут особый, непредвиденный ею смысл обрели слова: "С первых шагов по Чехословакии мы поняли, что разговаривать с людьми по-русски не следует: нам просто не отвечают и с ненавистью смотрят на нас." И на вашу груженную барахлом "Антилопу". А как смотрели на них в Белоруссии и России?

Шло время и дело постепенно обретало скандальный оборот. Бавкида урезонивала Филимона: "Перестань, нам уже ничего не нужно. Ты купил третью машину (как уже сказано, по некоторым сведениям, четвертую), Остановись, посиди дома, с детьми позанимайся..." Или уж начал бы кроликов, что ли, разводить...Но он все хватал, цапал, волок...

Глубокого значения исполнена сцена проводов Ростроповича на Шереметевском аэродроме в 1974 году, когда он получил разрешение поехать на два года за границу. На контроле его попросили открыть чемодан. "Слава открыл, и я остолбенела, - пишет супруга, - сверху лежит его старая рваная дубленка, в которой наш истопник на даче в подвал спускался. Когда он успел положить её туда?

- Ты зачем взял эту рвань? Дай её сюда.

-А зима придёт...

- Так купим! Ты что рехнулся?

- Оставь её...оставь... "

Подумать только, Рыцарь Британской империи у бедного кочегара рванину спёр... Видимо, последнее слово, сказанное здесь женой, имеет не пустое значение... И вот после всех этих столь колоритных картин - вопль гнева со всероссийской трибуны на каких-то безвестных газетчиков: "Не смейте трогать моего грандиозного Славочку. Даёшь цензуру!"

Но тут возникают новые соображения по этой теме. С одной стороны, ведь сам-то Ростропович тоже за словом в карман не лезет. Вот услышал он выступление одного крупного лидера оппозиции и сказал на всю страну: "Как будто побывал в дурдоме!" И это еще цветочек! С другой стороны, Галина Павловна в этом деле далеко превосходит своего знаменитого супруга. Вот лишь несколько словечек и выражений, которые она в своей книге энергично прилагает к нелюбезным ей людям, причём, конкретным, названым по именам: "дураки и негодяи"... "дура баба"... "идиот"... "сволочь"... "тварь"... "быдло"... "мурло"... "мразь"... "дерьмо"... "плюгавое существо"... "шайка"... "Черт с тобой!"... "К черту ваше мнение!"... "Пошли все к чертовой матери!"... "Артисты Большого театра скачут, как блохи"... "дорвавшийся до власти самодур"... "бандит"... " лапотное хамство"... "он наполнял своими творческими испражнениями Большой театр"... "подох, как шакал"... "закопают, как падаль"..."Они пиз . . т" и т.п. Интересно, всё ли это, в том числе последнее реченьеце, удалось адекватно перевести на двадцать с лишним языков... А ведь так, между прочим, изъяснялись когда-то только на Цветном бульваре в Москве да на Лиговке в Ленинграде дамы с ограниченной ответственностью. Нельзя не обратить внимание ещё и вот на что. В 1967 году во время гастролей Большого театра в Канаде на спектакле "Пиковая дама", где Вишневская пела партию Лизы, произошел конфуз. И она пишет: "Всю ночь мы не спали и, получив газеты, впились в них глазами так, будто ждали объявления войны. Спектакль понравился одним больше, другим меньше, но музыкальный критик "Нью-Йорк тайме" спектакль просто разругал. Не стесняясь в подборе слов, он язвил над постановщиком, ругал солистов, бранил декорации и долго изощрялся в остроумии..." Смотрите: критик разнес весь спектакль, не критиковал, а бранил, ругался, не стеснялся в выражениях, но артистка не потребовала введения цензуры в Канаде или США, а на родине из-за её Славочки - немедленно! Какой содержательный материал для изучения многоликости холуйства...