Анатолий Терещенко - Отряды зафронтовой заброски

А все начиналось так.

3 марта 1942 года отряд «Решительный» под командованием лейтенанта А. Е. Чупеева перешел линию фронта на лыжах. Одеты были в фуфайки-телогрейки и шинели, обуты в сапоги, надеясь на скорый приход весны. Но весна в тот год опаздывала — стояли сильные морозы. Продуктов много не брали, так как вещмешки загрузили пищей для стволов — боепитанием. Линию фонта перешли удачно. К утру подошли к мелкому березняку, стоящему на относительно высоком холме. Внизу простирался большак, по которому беспрерывно сновали немцы. Решили остановиться перед шоссе, заняв круговую оборону.

Выкопали и вырыли в снегу окопы, ведя наблюдение за дорогой, чтобы выбрать удобный момент и незаметно перейти ее. Но гитлеровцы то и дело мотались по ней. Так пролежали с семи часов утра до девятнадцати вечера. В результате долгого пребывания в снегу четверо бойцов обморозили ноги. Потом становилось все труднее и труднее. Казалось, секунды превращались в минуты, минуты — в часы… С одной стороны — ждать всегда мучительно, тем более в неблагоприятных условиях, а с другой, жизнь — это ожидание того часа, когда дальнейшее зависит лишь от твоих решительных действий. Но, наверное, не всегда эту трагедию разум может охватить. И все же они пробирались вперед, нацеленные на выполнение главной задачи. Медленно, болезненно, но шли, шли, шли…

Несмотря на эти обстоятельства разведчики «Решительного» успешно занимались сбором разведданных. Часами, маскируясь в глубоком снегу при морозе свыше двадцати градусов, бойцы вели наблюдение за продвижением вражеских эшелонов, фиксировали расположение немецких гарнизонов и арсеналов. Радист Смачных тут же передавал эти сведения в Центр. Разведчики обнаружили крупный склад с боеприпасами, а затем сосредоточение неприятельского танкового полка. Это был уже успех группы — советская авиация успешно совершила массированный налет на оба объекта. Казалось, отряд начал свои действия успешно. Но вскоре вышла из строя радиостанция. Отряд сбился с маршрута и был лишен связи с Центром.

Мороз усиливался. Люди обмораживались, обгорали, греясь и сушась у костров. Кончились продукты. Все лесные деревни немцы пожгли. В «живых» деревнях стояли каратели. Заходить туда — это рисковать отрядом, утерявшим свою боеготовность. Пили только снеговую слегка подсоленную воду. В одной деревне местные жители помогли продуктами. Больше половины отряда оказалась обморожена. Двигались по три-четыре километра в сутки…

Бойцы отряда Шестакова почти месяц разыскивали терпящий бедствие отряд «Решительный». Только в конце апреля шестаковцы Ф. Бухман, С. Константинов, С. Дворецкий, П. Баранов и Л. Митропольский разыскали пострадавший отряд. Спасая товарищей, настоящий боевой и спортивный подвиг совершил семикратный чемпион Советского Союза, первый заслуженный мастер спорта СССР по академической гребле Александр Максимович Долгушин. В течение всей ночи он переправлял на базу отряда «Славный» тяжело обмороженных чупеевцев через реку Болву, превратившуюся во время весеннего половодья в многокилометровое водохранилище.

Вслед за тем своим подвигом отметился и врач отряда «Славный» И. Давыдов, который в поселке Ивот при помощи активистов — местных жителей — организовал небольшой госпиталь. За сутки, почти без отдыха, им и военфельдшером М. Тарасовым было сделано шестнадцать операций. В последующие дни всех оперированных удалось перебросить через линию фронта на самолетах У-2. Для перевозки раненых на партизанский аэродром использовали узкоколейку и дрезину. Эвакуировать раненых приходилось в крайне тяжелых условиях боя, под минами и даже авиабомбами противника.

Михаил Оборотов по этому поводу писал:

«19–20 марта остановились в брошенных шалах возле деревни Гореликовы Дворики. Деревня была сожжена немцами, часть населения расстреляна. Со всей деревни осталось всего 7 домиков, в которых жило по 15–20 человек.

Население очень радостно встретило нас и оказало нам небольшую помощь продовольствием, чем могло… и связало с партизанскими отрядами ныне героев Советского Союза Ромашина и генерал-майора Дука. Эти отряды и конечно командование проявили большую заботу о нас, взяв к себе на питание, излечение и полное попечение, несмотря на то, что они сами жили в очень плохих условиях. И мы, оставшиеся в живых, до сих пор, вспоминаем боевых партизан отряда Ромашина и Дука.

Из 29 человек могли кое-как передвигаться 10–12, остальные были беспомощны. Красноармейцы Давлетшин и Ушевский умерли от сильного обморожения и истощения…

Отряду Шестакова было приказано связаться с нами и перевести нас к себе в отряд… Придя к Шестакову, обмороженных отправили в Советский Союз, часть из них отказалась лететь в СССР, не выполнив задание.

Отряд Чупеева перешел в подчинение к Шестакову…»

Да, он усилил отряд «Славный» людьми, прошедшими через адские условия выживания. Чупеевцы в отряде Шестакова сражались мужественно. Вскоре лейтенант Михаил Иванович Оборотов стал начальником штаба отряда.

В одной из операций по разгрому немецко-французского гарнизона на станции Белынковичи 29 ноября 1942 года погиб бывший командир отряда «Решительный» лейтенант Чупеев Андрей Ефимович.

Следует заметить, находясь за линией фронта на территории занятой немцами, партизаны с любовью обращались к Большой земле, называли ее величаво и всегда только — Советским Союзом. Она — Большая земля, была там, за линией фронта, их свободная Родина. Они боролись за то, чтобы Брянщина поскорее стала советской, надеясь как можно быстрее избавить ее от налета коричневого зла, покрывшего эту землю.

Масштабы и качество партизанки в Дятьковском районе Брянщины были таковы, что 3 мая 1942 года по вызову Шестакова из Дятьково прибыл паровоз с 8–9 вагонами. И весь отряд, погрузившись в вагоны, отправился километров за 35–40 в деревню Годуновка, куда прибыли к утру и расположились в школе…

Щедрым на успехи оказалось лето сорок второго. Вот некоторые результаты:

• на железнодорожной линии Клетня — Красное произведена диверсионная боевая работа, в результате которой захвачена и сожжена казарма полицейских, взорвано 2000 метров рельсового полотна, порвано 6 километров телефонной связи;

• группа Мадея заминировала железнодорожное полотно на участке Рославль-Брянск и взорвала три платформы с паровозом и две грузовые автомашины;

• 1-й взвод Головина взорвал на шоссе Рославль — Брянск 5 автомашин с прицепами и пушку;

• группа Бухмана взорвала на шоссе Рославль — Брянск (участок Брезготка — Песочная) три семитонных автомашины и пушку;