Петр Столпянский - Город Оренбург: Материалы к истории и топографии города

Вопрос о бирже [50] Оренб. Лист. 1878г. № 47, 1881 — № 38. Соответственные думские журналы. возник с 1865 г. по инициативе Н. А. Крыжановского, последнего Оренбургского генерал губернатора, человека очень много сделавшего для города. В 1865 году генерал Крыжановский дал свое согласие на открытие биржи и коммерческого суда, но открытие биржи не состоялось, ибо помешали военные затруднения с Средней Азией. В 1867 году вопрос об открытии биржи в Opeнбурге подняло Ташкентское торговое общество, но опять таки вопрос не разрешился, так как Оренбургские купцы не желали иметь биржи. В 1876 г. нашлось 79 человек среди Оренбургского купечества, желавших открытия биржи и подавших о том заявление в думу, но заявление думою не рассматривалось и наконец в 1881 году Оренбургская дума утвердила устав биржи и решила построить для биржи здание за счет прибылей общественного банка. Это постановление было опротестовано губернским по городским делам присутствием, как противоречащее 123—127 ст. положения о банках, по которым прибылям банка дается специальное назначение. С 1881 по 1905 год, т. е. в течение 25 лет вопрос о бирже не поднимался думою, хотя почти не сходил со столбцов местной прессы, и только в указанном году местные мукомолы, созванные уполномоченным заволжского района А. В. Юровым на совещание- по вопросу о регулировании рабочего дня выделили из себя комиссию,выработали устав и 22 мая 1905 года состоялось первое учредительное собрание биржевого общества. Купечество г. Оренбурга утвердило устав и порешило открыть биржу но прошло около года, пока был утвержден администрацией устав, и биржа начала функционировать лишь с весны 1906 г.

Неимение биржи, конечно, сильно влияло на торговлю в Оренбурге; громадные затруднения испытывала Оренбургская торговля от железной дороги. За все ее тридцатилетнее существование жалобы на залежи не прекращались, и хотя с одной стороны железная дорога существовала, но с другой, казалось, железной дороги и нет, так как дорога отказывалась принимать грузы. Так например, весь 1905 г. было следующее положение: к осени 1905 года на станции Оренбург скопилось до 6 т. вагонов, с 9 апреля из Оренбурга не было вывезено ни одного мешка муки, под нее вагонов не давалось, это из центра мукомольного производства и, наконец в конце августа 1905 года очередь погрузки для хлебных грузов была 3 февраля, что означает, что грузы должны ждать очереди для погрузки в течение 6 1/2 месяцев.

И нельзя думать, что 1905 год был каким либо исключительным годом в зависимости от военных действий — о нет, почти тоже самое, с различными вариациями происходило каждогодно. Каждогодно же и мукомолы, и городское общество посылали ходатайства, телеграмы, депутации в высшие инстанции, откуда, как и должно было ожидать, получались утешающие и много обещающие ответы, иногда даже на несколько дней станция Оренбург открывалась для грузов, а затем... затем все шло по старому, по хорошему.

Мукомольная и просообдирная промышленность есть главная и чуть ли не единственная промышленность, города Оренбурга, правда существуют еще две лесопилки, два механических завода — но число рабочих на них более, чем незначительно. При станции железной дороги, действительно, находятся главные мастерские Ташкентской железной дороги — но жизнь железнодорожных рабочих мало касается города.

Однако, знамение времени коснулось города Оренбурга и в нем появился «рабочий вопрос». Этот рабочий вопрос своим возникновением отчасти, конечно, в очень малой степени обязан самим хозяевам. Терпя затруднения при погрузке хлебных продуктов вследствие малой провозоспособности железной дороги, владельцы мельниц указывали на необходимость для них закрыть мельницы, если дорога не будет принимать груз. Закрыть же мельницы пояснили владельцы, значило выбросить на улицу 2 тыс. рабочих. Этот аргумент играл большую роль во всех ходатайствах и он, если так можно выразиться, подбадривал оренбургских рабочих и служил толчком к их объединению. Объединение, в конце концов, выразилось в создании особого союза мукомольных рабочих. Владельцы мельниц не особенно противились созданию подобного союза, наоборот, они поддержали эту идею, так как сознание, что легче иметь дело с делегатами, чем непосредственно с самими рабочими за последнее время проявилось и у оренбургских хозяев. На сборы с хозяев при союзе было нанято помещение — рабочий клуб и открыта библиотека. Хозяева сами соединились в союз. Последнею бывшею летом 1906 года забастовкою рабочие добились устройства чего то в роде примирительных камер для разбора недоразумений.

Незначительное количество рабочих, сравнительная их обеспеченность, такт руководителей и бесспорное желание некоторых владельцев придти на помощь рабочим — влияли на то, что рабочий вопрос в Оренбурге до последнего времени не принимал жгучей окраски и конфликты разрешались миролюбиво.

Вообще же, принимая во внимание незначительность промышленной жизни г. Оренбурга, мы видим, что оренбургская действительность представляет мало шансов для рабочего вопроса.

Описанием караван-сарая, неплюевского корпуса, больницы, собора и некоторых других зданий мы закончим нашу беседу о предместиях города и перейдем к центру города или как он правильнее должен называться, «старому городу».

Третьим зданием возникнувшим на обширной площади, разделявшей старую и новую слободку, было здание караван-сарая, построенное в середине 30-х годов.

Караван-сарай [51] Оренб. газета 1897 г. 2, 3, 4. , собственно говоря, означает гостинницу и гостинный двор и в азиатских городах является центром торговли; — в Оренбурге его назначение было совершенно иное, вовсе не торговое. Цель постройки караван-сарая была следующая: предполагалось устроить в нем квартиру командующего Башкиро-мещерякским войском, остальные части дома предназначались для мастерских, где предполагалось устроить школы для обучения башкирских мальчиков всевозможным мастерствам и ремеслам — словом, оренбургский караван-сарай, по мысли его устроителя В. А. Перовского, должен был служить колыбелью башкирской цивилизации.

Замыслы были обширные, а результаты — мизерные. 60 мальчиков-башкир было отправлено в Москву, Нижний, Казань для обучения разным ремеслам; по возвращении эти мальчики должны были стать учителями но они вернулись, когда Перовского уже не было в Оренбурге, его место занял генерал Обручев, поставивший себе как будто целью уничтожать и парализировать все начинания Перовского. Мальчики были отправлены в их аулы, где они конечно, тотчас позабыли то, чему были обучены, а караван-сарай обращен в казармы для башкирского конного полка. Таким он и оставался вплоть до 1865 года, когда была образована самостоятельная Оренбургская губерния с одной стороны и уничтожено башкирское войско. Башкиры, по мысли генерала Безака, должны были обратиться в земледельцев. Для губернских учреждений новой губернии понадобилось здание — и караван-сарай был признан подходящим для них. С этих пор в караван-сарае сосредоточивается административная часть управления, как городом, так и губернией, здесь находится квартира губернатора, он же наказный атаман, губернское правление со всеми его столами и делопроизводствами, межевое отделение, губернская типография и редакция местного оффициоза «Оренбургской газеты».