Петр Столпянский - Город Оренбург: Материалы к истории и топографии города

Как видим, дом с самого основания, был и двух этажный и каменный, но только более узкий а именно ширина его ограничивалась шириною нынешнего крыльца, —дом напоминал из себя высокую и узкую коробку, таким он оставался вплоть до новой думы по положению 1870 года.

22 июля 1873 года городской голова доложил присутствию городской думы [148] Смотри соответствующие журналы думы. , что принадлежащее городу каменное здание, в котором помещается общественное управление не соответствует своему назначению. Здание это, говорилось в докладе городского головы, построенное тому назад более полустолетия, ремонтировалось только всего один раз, именно в 1850 году, а после того вовсе не исправлялось, отчего в особенности в пятиоконной зале, где бывают заседания думы полы при проходе даже одного человека колебаются, а потолки обвисли, вероятно, вследствие гнилости балок, на которых они наслены; все это близко к разрушению и грозит большою опасностью. Дума постановила расширить здание; торги на расширение были 13 апреля 1874 года, а 18 октября 1875 года состоялась приемка перестроенного здания.

В своем обновленном виде здание думы простояло не долго — в 1879 году оно сильно пострадало от пожара. Дума временно собиралась в помещении третьей полицейской части. Ремонтировать дом было необходимостью, но подрядчиков не находилось и дума сдала ремонт думского здания своему же члену управы на коммерческом праве. Перестройка и ремонт этот были очень неудачны и управа в течении многих лет не могла отчитаться перед думой. Наконец 10 марта 1896 года был слушан доклад управы по предложению г. начальника губернии от 15 июня 1883, 14 января 1885, 5 декабря 1886, 4 декабря 1887, 13 февраля 1889, 11 февраля 1892 года, 8 марта 1893 года, 8 марта 1894 года о приемке зданий городской думы, отстроенного на коммерческом праве членом управы за 25.100 р. 64 к. причем работы своевременно не были приняты, материал не свидетельствовался и оказалось, что после ремонта в 1883 году потолки в зале заседания провисли.

Губернское начальство, как видно из ряда напоминаний губернатора, сильно интересовалось этим делом, но дума, утолившись бесплодностью этого дела, порешила предать его забвению.

Вопрос о перестройке думы возникал неоднократно, последний раз этот вопрос дебютировался 24 мая 1901 г. — принципиально дума высказалась за перестройку, был составлен план — но денег не было и дело осталось без последствий.

Теперь мы познакомим нашего читателя в кратком очерке с шестигласною думою [149] Смотри Оренб. газ. №№ 1777, 1783, 1791, 1798, 1806, 1832, 1885, 1858, наш очерк. .

Первое затруднение при выборах в городские выборные должности заключалось для Оренбурга в недостатке людей, имеющих право быть выбранными, поэтому производились выборы не только из купцов, но и из купеческих братьев, племянников и детей. Представляя на утверждение список лиц купеческих братьев и сыновей, городской голова Семенов 31 декабря 1835 года писал военному губернатору, что «утверждение этого незаконнаго списка требует истинная польза службы, соблюдение общественнаго благосостояния и наконец самое уровнение в очередных отправлениях общественных повинностей, ибо мне (Семенову) известно что в числе купеческих семейств есть многия такия, в коих заключается до 20 и более душ и в коих начальниками состоят или женщины или подсудимые или наконец престарелые и ни к какой уже службе неспособные купцы, а дети, братья и другие ближние родственники под сими наименованиями должны пользоваться от всех обязанностей свободою, владея некоторые из них нераздельно наследственными капиталами. Если-бы военный губернатор утвердил тот список, то общество готово принять на себя всякую ответственность в случае каких либо упущений со стороны лиц, выбираемых в должность и обязывается за них круговым общественным ручательством.

Губернское начальство, как и должно было ожидать, не удовлетворило просьбы, так как оно и не имело права удовлетворить, потому что просьба шла в разрез с существовавшим законодательством, которое прямо и категорически воспрещало выборы в должности купеческих братьев и сыновей, но не удовлетворяя просьбы начальством порою давались советы, вроде нижеследующего:«предписываю вам (городскому голове), чтобы выборы в городския должности непременно были произведены среди купцов и мещан города Оренбурга, кои по закону имеют на то право, не затрудняясь тем, ежели кто из них окажется безграмотным , ибо по закону могут служить в должностях по выборам и безграмотные».

По злой иронии судьбы эту бумагу подписал старший советник губернского правления Ломоносов, однофамилец гениального нашего самородка Михаила Васильевича Ломоносова, одного из первых борцов за народное образование.

Кроме вышеуказанного затруднения при выборах существовало еще и другое, более сильное, отражающееся гораздо значительнее на успехах выборов.

Дело в том, что сам обыватель не имел ни какого намерения и желания служить по выборам, наоборот всеми силами стремился избавиться от ненавистной ему обязанности.

Служба по выборам была ни делом чести, ни делом защиты своих интересов — общественное самосознание еще не было развито — наоборот, служба по выборам считалась тягостью, разорением; нередко она возлагалась на лиц, чем либо провинившихся перед обществом.

Это обстоятельство является очень характерным для нашей истории,

В то время, как на западе происходила борьба за право самоуправления, и города, получившие эти права, становятся силою, умеющей оберегать свои интересы, в то время как всякая привиллегия на западе достается тяжелым усилием, ценою иногда значительных затраты, — у нас города, получив самоуправление в 1785 году, не только не развивали положенных начал, не только не достигали каких либо положительных результатов, но наоборот, всеми силами старались избавиться от ненавистных им прав и заставляли нередко вмешиваться гражданскую власть, потому-что без этого вмешательства не могла развиваться жизнь города.

Процедура избавления обывателями от службы обществу была очень сложна. Выбранное лицо подавало прошение оренбургскому гражданскому губернатору, который жил в Уфе, от последнего прошение шло на рассмотрение губернского правления. В свою очередь губернское правление, рассмотрев прошение, не разрешало его, а пересылало оренбургской думе для отзыва. Отзыв делал им сам городской голова единолично или иногда созывал целое собрание купцов и мещан; на этом собрании читалось прошение и составлялся приговор, который и отсылался обратно в губернское правление, тогда последнее делало резолюцию которая и сообщалась через полицию. Иногда просители, получив отказ от губернского правления, не удовлетворялись этим и шли с прошениями на Высочайшее Имя.