Сергей Гаврилов - Флот Камчатки. 1928 - 1945

Проведенное расследование установило, что аварий явилась следствием того, что «капитан Квашинский К. Ф. недостаточно продуманно рискнул заходить на Никольский рейд… в темное время… имея ограниченный запас угля, стараясь его экономить. Несмотря на наступление темноты, желая воспользоваться возможностью для выгрузки, полагаясь на свой ранее безаварийный опыт, сознательно пошел на некоторый производственный риск, который на сей раз не оправдался». Повреждения устранили, зацементировав междудонное пространство. Это позволило продолжить эксплуатацию судна до постановки в док. Вопрос о применении мер судебного наказания или дисциплинарного взыскания к капитану начальник АКО вынес на рассмотрение наркома [282] 92, л. 147, 155. .

В январе 1942 г. «Максим Горький», шедший из Олюторки в Усть-Камчатск, был затерт дрейфующими льдами в районе залива Озерного. Войдя во льды, капитан П. Н. Козлов неправильно оценил ледовую обстановку, изменил курс для выхода на чистую воду, «этим самым приблизил судно к берегу и оказался в сплошном торосистом крупнобитом дрейфующем льду, где его зажало и дрейфовало в зюйдовом направлении». Воспользовавшись образовавшейся во льду трещиной, танкер развернулся и стал пробиваться к выходу на чистую воду в сторону моря. Вскоре корпус завибрировал, машина увеличила обороты. Это явилось следствием поломки лопасти гребного винта. Пройдя траверз мыса Столбового, танкер вышел на чистую воду [283] 92, л. 205. .

Убыток от этого происшествия составил 34 573 руб. 60 коп. Капитан получил за это строгий выговор, так как не подготовился к рейсу, не изучил по лоции гидрологического режима, не учел зимних особенностей плавания и не информировал старшего помощника о своих намерениях, чем «лишил его возможности принимать участие в вопросах безопасности судовождения» [284] 92, л. 204 — 205. .

После этого танкер совершенно не участвовал в перевозках вначале из-за смены винта, а впоследствии ввиду невозможности подойти к месту погрузки — нефтебазе в Сероглазке. Здесь лед имел такую толщину, что его не смог преодолеть даже ледокол [285] 86, л. 7. .

В конце января и первой половине февраля 1942 г. «Чавыча», следуя с путинными грузами на Западную Камчатку через Цусимский пролив, по пути претерпела суровые испытания, перенеся два сильных шторма. Пароход принял во Владивостоке скверный уголь. К концу дня 29 января барометр начал падать. Моряки дополнительно укрепили палубный груз. 30 января началась сильная качка. Здесь и проявилось низкое качество топлива: давление в котлах упало, судно развернуло лагом к волне. Волны захлестывали палубу, разрушали двери, судовое имущество. Капитан решил поставить пароход кормой на волну, начал менять курс вправо по мере смещения шторма к северу. Для облегчения кормы выкачали 100 т пресной воды. «Чавыча» стала меньше принимать воды на кормовую палубу, но волны продолжали свое разрушительное действие. Чтобы успокоить их, моряки применили старинный способ: стали лить за борт через шпигаты машинное масло. Это дало ожидаемый результат. Таким образом боролись со стихией до полудня 31 января, когда центр циклона обогнал пароход и начал уходить от него. Ветер стал стихать, волнение уменьшилось.

До 8 февраля погода благоприятствовала дальнейшему плаванию. Пароход направился в Петропавловск для ликвидации полученных повреждений. Ночью 8 февраля начал усиливаться северо-восточный ветер, достигший к 8 утра штормовой силы. Давление пара в котлах упало до четырех атмосфер, судно вновь поставило лагом к волне. Снова пробовали лить масло, но на сей раз безуспешно. В таком положении «Чавыча» находилась до 13 февраля. Пароход снесло на 70 миль в юго-восточном направлении, он «обезуглился», так как суточные нормы расхода топлива были заметно превышены. Вызвали помощь из Петропавловска. Она пришла утром 13 февраля в лице «Чапаева», доведшего «Чавычу» на буксире до порта. Рейс был прерван.

Расследование установило, что со стороны экипажа «каких-либо упущений в подготовке к большому переходу или неправильных действий в судовождении во время шторма допущено не было. Аварийные последствия по судну перенесенных двух тяжелых штормов явились результатом снабжения во Владивостоке некачественным углем… Пароход терял управляемость и вынужден был следовать по пути движения шторма». Убытки от смытого груза составили 303 300 руб. и были отнесены за счет фрахтователя — Владивостокской конторы АКО [286] 92, л. 214, 238. .

27 февраля 1942 г. «Чапаев», находившийся в Охотском море в районе рыбокомбината им. Микояна с грузом пиломатериалов, попал в тяжелую ледовую обстановку и дрейфовал зажатым во льдах до 15 марта. Сильное сжатие началось 27 февраля около шести утра: в подводной части форпика потекли заклепочные швы. Течь устранили постановкой цементных ящиков.

10 марта капитан «Чапаева» Е. Д. Бессмертный получил распоряжение немедленно сниматься и следовать в Петропавловск. Учитывая тяжелую ледовую обстановку на Западной Камчатке, где льды стиснули «Симу» и «Якут», зная о предстоящей посылке из Петропавловска в эти же районы еще ряда пароходов, он решил рекомендовать руководству АКО воздержаться от этого до улучшения ситуации. Капитан вручил радисту радиограмму следующего содержания: «Учитывая исключительно тяжелую ледовую обстановку, в целях сохранения корпусов, винтов, экономии бункера, прочего, пока от посылки наших судов воздержитесь. Держите их в готовности в порту. Суда необходимо сохранить для работы [во время] навигации. Улучшение ледовой обстановки, возможность работы сообщу».

Радист, считая содержание радиограммы не подлежащим оглашению, не передал ее, не предупредив об этом капитана. В ходе расследования капитану было предложено наложить на радиста взыскание. На будущее, капитаны судов, «находящихся в подобных обстановках», получили предписания «всемерно оберегать суда от работ во льдах, как конструктивно неприспособленные». Начальнику АКОфлота следовало организовать систематическое получение информации о ледовой обстановке и наносить сведения на специальную карту, «каковой ориентироваться при посылке судов в рейс» [287] 92, л. 290 — 291. .

Годовой план перевозок «Якуту» был определен в размере 14 200 т. К выполнению задания судно приступило в январе 1942 г., выйдя в рейс из Владивостока на Западную Камчатку с углем. Мощные ледовые поля в Охотском море вынудили пароход длительное время дрейфовать. Лишь в начале апреля с большими перебоями он приступил к разгрузке в Микояновске. Здесь принял продукцию и доставил ее во Владивосток. За этот рейс судно перевезло 4 959 т и 246 пассажиров. Из-за длительного отсутствия связи с берегом судно не могло пополнить запасы продовольствия. В результате треть моряков заболела цингой, «что, бесспорно, отразилось на политико-моральном состоянии всего коллектива и особенно на командном составе, который… не был подготовлен к тяжелым операциям».