Сергей Чертопруд - Научно-техническая разведка от Ленина до Горбачева

Бейкер считала, что благодаря такой тщательно спланированной операции СССР предусмотрительно обеспечил себя всеми видами оборудования не в одном экземпляре, а в четырех. Следовательно, некоторое время Советскому Союзу можно было не беспокоиться о запчастях, и на случай, если бы какой-нибудь участок вышел из строя, нашлось бы чем его заменить. Вот такой завод полупроводниковой техники был «сделан в Америке, доставлен КГБ, смонтирован в СССР» [389].

С Л. Бейкер согласны и американские эксперты. Вот фрагмент аналитического отчета ЦРУ, подготовленного для Сената США:

«Западное оборудование и технологии сыграли очень важную, если не решающую роль в прогрессе советской микроэлектронной промышленности. Иными словами, этот процесс можно рассматривать как результат более чем десятилетней успешной деятельности по приобретению в странах Запада сотен единиц оборудования общей стоимостью несколько сотен миллионов долларов, ориентированного на военные нужды. Приобретение оборудования осуществлялось незаконными методами, в т. н. и тайно.

Указанная деятельность позволила Советам развивать производство микроэлектронной техники, которая представляет необходимую основу для удержания всей советской военной техники на передовом уровне в течение ближайших десятилетий. Приобретенное оборудование и технологические секреты в общей сложности достаточны для того, чтобы полностью покрыть советские потребности в высококачественной микроэлектронике военного назначения и на 50 процентов в микроэлектронике вообще» [390] .

Из отчетов ВПК (более подробно об этой организации рассказано в главе 14) на начало 80-х годов видно, что 42% продукции советской электронной промышленности было создано с применением западных технологий. Например, наиболее совершенные на начало 80-х годов советские микропроцессоры КР5801К801 идентичны микропроцессорам 8080А, которые были разработаны американской компанией «Интел» и применялись в армии США [391].

Порой объем завозимых в СССР компьютерной техники и оборудования для ее производства был настолько значительным, что специально приходилось фрахтовать грузовое судно. Это были сложнейшие и крайне рискованные операции, в благополучном исходе которых участники не были уверены до того момента, пока судно не пришвартуется у своего причала [392].

По мнению О. Калугина, советская разведка могла бы гордиться двумя достижениями — добычей атомных секретов и развитием отечественной электронной промышленности и компьютерной техники [393]. На самом деле достижений было значительно больше, чем называет бывший генерал КГБ.

Дело в том, что в одном из исследований американских специалистов, датированном серединой 80-х годов, отмечался тот факт, что некоторые отрасли промышленности СССР зависят от западных технологий. Например, для химической промышленности этот показатель 25%, а автомобильной 57%. В обшей сложности все, что касается энергетики (бурение, транспортировка сырья и учет ресурсов), создается с использованием импортных западных технологий [394]. А все эти отрасли активно развивались.

Возьмем к примеру химию. Из Мексики поступала обширная информация по нефтяной сфере, из Великобритании по специализированным материалам — пластмассам, смазкам, покрытиям и каучукам для нужд авиационной промышленности. Из Франции и Израиля — секретные данные по твердым ракетным топливам, причем не только по разработкам ученых этих двух стран, но и американцев. Дело в том, что эти государства сами вели научно-техническую разведку в отношении других западных стран. И советские разведчики могли через агентуру знакомиться с полученными ими результатами [395].

В начале 60-х годов в Рио-де-Жанейро сотрудник советской внешней разведки познакомился на выставке с владельцем исследовательской компании, которая специализировалась на проведении изысканий в области нефтехимии. Отец этого человека был латышом, а он сам вместе с женой и дочерью в 1937 году был вывезен на границу с Финляндией, где ему предложили покинуть Советский Союз. Через какое-то время он перебрался в Латинскую Америку, начал свой бизнес, благополучно пережил войну и все эти годы считал СССР своей духовной Родиной. Он предложил свои услуги по добыче новейших технологий в сфере нефтехимии, тем более, что имел доступ к разработкам таких американских гигантов, как «Шелл» и «Стандарт ойл» [396].

Однажды в советское консульство в Токио зашел японец, одетый как бомж, но зато великолепно говоривший по-английски, и предложил купить у него за две тысячи долларов описание одного из процессов переработки нефти — платформинга. В качестве рекламы он продемонстрировал лист с кратким содержанием предлагаемого документа. Разведчик на свой страх и риск согласился с предложением странного посетителя. Он опасался двух вещей: провокации или подделки, хотя отдельные детали свидетельствовали о том, что ему предлагают действительно ценный товар. На вторую встречу, через сутки, посетитель пришел все в том же рваном плаще, зато в дорогих брюках и на ногах у него были черные начищенные до блеска лакированные ботинки. Бегло посмотрев документ покупатель молча вручил деньги. А через месяц из Центра пришла шифровка. В ней говорилось: «Полученные вами материалы внесли вклад в нефтяную промышленность своей новизной и экономией средств при создании аналогичного отечественного процесса платформинга» [397].

Бесценные материалы были приобретены по линии НТР по геологической тематике для отечественной нефтяной промышленности. За эти сведения советская сторона готова была платить валютой, причем не считаясь с расходами, но система эмбарго делала невозможным их получение легальным путем [398].

Другая проблема, которая успешна была решена с помощью НТР — производство сверхчистых материалов. Дело в том, что ни электроника, ни химия, ни, тем более, атомная энергетика не могут существовать без них. Как правило, получение такого вещества зависело от технологии очистки.

В середине 60-х годов специальные вещества для очистки — ионообменные смолы (амберлиты) находились в стадии эксперимента. Универсальных смол не было, их нет и сейчас, а были избирательные — для каждого материала своя. Поэтому советских химиков, интересовала любая информация по этой проблеме. Специалист одной из японских фирм передал информацию и образцы для атомной, химической и электронной промышленности [399].

Советская разведка также получила по линии НТР образцы ионообменных смол и подробную информацию об особенностях их производства от источника, имеющего доступ к секретам английской химической компании «Ай-си-ай» [400].