Лев Фёдоров - От хлора и фосгена до «Новичка». История советского химического оружия

Завершилось возведение автономной системы 17 августа 1967 г. В тот день Л. И. Брежнев и А. Н. Косыгин подписали постановление, в соответствии с которым МХП СССР получил право утверждать техническую документацию производств химоружия без обязательного согласования с Государственной санитарной инспекцией (ГСИ) Минздрава СССР [117].

После этих решений промышленность химической войны обрела полную экстерриториальность, аналогичную независимости армии. Она утратила связи с окружавшей ее страной, не оглядывалась ни на что и не учитывала ничего, кроме собственных потребностей.

Столь же независимой стала и обслуживающая ВХК спецмедицина.

Осталось поставить последний штрих на эту картину всевластия ВХК. Он материализовался в виде бесправия рядовых людей, волею судьбы оказавшихся внутри процесса производства химоружия. На этих объектах, как и на остальных военных и промышленных объектах ВПК, действовала спецюстиция, то есть спецсудьи, спецпрокуроры, спецадвокаты, спецнотариусы и даже спецорганы внутренних дел. И все это — «в целях охраны тайны и обеспечения установленного режима секретности» [809, 810]. Вот так, с помощью подписанных Л. И. Брежневым и М. П. Георгадзе бумаг времен 1979 г. (а до того действовали другие), граждане страны, допущенные к тайнам в рамках своей производственной деятельности, при разрешении любой правовой коллизии были вырваны из нормальной жизни общества и отданы на усмотрение властной вертикали конгломерата секретных ведомств.

Вряд ли кто из деятелей советского ВХК отнесся серьезно к рядовому в общем-то событию, случившемуся 11 марта 1985 г. В тот день во главе измученной страны встал М. С. Горбачев — в будущем известный миротворец. А тогда начал новый руководитель страны с «ускорения», причем ускорять стал развитие всего ВПК и в том числе ВХК. Лишь потом он понял, что стране нужна еще и «перестройка».

Именно он, М. С. Горбачев, и достроил вторую очередь завода химоружия в Чувашии, задуманную в соответствии с постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 31 августа 1976 г. [759] и принятую в эксплуатацию в декабре 1986 г. Теперь самый современный и мощнейший в мире завод химоружия располагал не только модернизированными потоками № 1 и № 3, предназначавшимися для снаряжения практически всех видов химических боеприпасов, но также и новым потоком снаряжения — потоком № 1а. Вот на нем и была произведена в 1986–1987 гг. партия кассетных авиабомб БКФ-КС в наполнении советским V-газом (XXV). А еще в 1987 г. была изготовлена партия разовых бомбовых кассет РБК-500, в каждой из которых содержится 54 кассетных элемента с V-газом.

Кстати, в акт приемки той новейшей линии снаряжения химических боеприпасов от 30 декабря 1986 г. было внесено два взаимоисключающих «мероприятия по охране окружающей среды»: 1) «выполнена герметизация оборудования и трубопроводов»; 2) «все газы от производственных помещений через вытяжные системы и далее трубу высотой 100 м сбрасываются в атмосферу». Между тем людей из-под той трубы отселили далеко не всех.

Разумеется, энтузиасты химической войны из советского ВХК не поняли и смысла трагедии, случившейся в Чернобыле 26 апреля 1986 г. Хотя по смыслу она однозначно указывала всем и каждому — с оружием массового уничтожения пора кончать. Между тем последние годы советской власти не обошлись без активной химической составляющей. Ни один из конфликтов, которые разразились на территории бывшего СССР в 80–90-х гг., в преддверии его развала, да и после самого развала, не миновала «химическая епитимья». В связи с возможным применением доморощенного (не с армейских баз, а именно доморощенного) химоружия в прессе упоминались Нагорный Карабах, Нахичевань, Абхазия и т. д. Естественно, противоборствующие стороны обвиняли друг друга. Что до уровня аргументации, то он был чудовищно слаб с обеих сторон. И бездоказателен.

Империи рушатся тяжело. Одним из примеров попытки разрешения внутреннего конфликта с использованием не доморощенных, а настоящих химических боеприпасов служат трагические события в Тбилиси, случившиеся 9 апреля 1989 г. В этот день Советская армия применила химическое оружие для подавления народных волнений в Тбилиси (Грузия) [40, 44, 709]. По официальным данным, было использовано несколько гранат типа К-51, снаряженных ОВ, будто бы не стоявшим на вооружении армии. На самом деле при подавлении волнений в Тбилиси Советская армия использовала по крайней мере два ирританта — газ CS ( VII) (в гранатах К-51), а также хлорацетофенон ( II) («черемуха»). С другой стороны, если химические гранаты К-51 будто бы не были табельным средством армии, их использование было не только негуманным в общем смысле, но и юридически преступным [44].

Из разъяснения полковника Горбовского:

«В оценке событий в Тбилиси я принимал участие в качестве эксперта следствия. Тогда войсками МВД были применены два вещества: хлорацетофенон и Си-эс» [33].

Как установила комиссия Съезда народных депутатов СССР под руководством А. А. Собчака, «ущерб здоровью принимавших участие в событиях 9 апреля выражался… в виде травм, отравлений ОВ или их комбинации… Картина интоксикации… заметно отличается от обычной для случаев применения такого вида ОВ». Специалисты, привлеченные комиссией А. А. Собчака, пришли к заключению, что «непосредственной причиной смерти всех погибших лиц, за исключением одного случая с тяжелой черепно-мозговой травмой, является удушье (асфиксия)… Сочетание вдыхания химических веществ и сдавливания тела взаимно усиливали их отрицательный эффект и послужили… причиной гибели пострадавших» [709].

Однако полностью картина использования химоружия против гражданского населения Тбилиси не была прояснена, в особенности причины проявления так называемого «нейротропного эффекта».

Из заключения комиссии А. Собчака:

«Следует отметить, что фактические данные и приведенные соображения недостаточны для того, чтобы полностью исключить вероятность отравления части пострадавших какими-либо иными неидентифицированными ОВ» [709].

Советский ВХК предпринял активную попытку скрыть эти факты. В день открытия Второго съезда народных депутатов СССР (декабрь 1989 г.) среди делегатов распространялась листовка: «Требуйте правды о Тбилиси! По данным экспертов Организации Объединенных Наций тт. Лошадкина Н. А. и Горбовского А. Д., а также множества комиссий (советских и международных), ни на одном теле погибших в Тбилиси 9 апреля 1989 г. колотых, рубленых, размозженных ран нет… Эксперты категорически отрицают возможность смерти людей из-за применения химических веществ… Люди погибли не от рук военных, а были раздавлены сопротивляющейся толпой» [709].