Прокуратура РСФСР - Об опыте расследования умышленных убийств и изнасилований
- Название:Об опыте расследования умышленных убийств и изнасилований
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:1968
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Прокуратура РСФСР - Об опыте расследования умышленных убийств и изнасилований краткое содержание
Об опыте расследования умышленных убийств и изнасилований - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Однако, Анциферова вначале умолчала о том, что пятна крови были также на низу рубашки. Впоследствии она подтвердила, что на подоле рубашки она также заметила кровь.
При задержании Ахламова и при обыске в доме мы изъяли его одежду: трусы, форменные брюки и пиджак, рубашку, уже выстиранную Анциферовой, и направили для биологического исследования. На трусах и брюках оказались пятна спермы, которая относится к А/II) группе, крови не нашли. Кровь самого Ахламова также относилась к А/II) группе. Той же группы была и кровь потерпевшей. На изъятых у нее вещах, чулках и гольфах обнаружили кровь человека А/II) группы. Спермы не нашли.
На пальто девочки в пятне крови обнаружили сперматозоиды, однако дать заключение о групповой принадлежности их не представилось возможным.
Типовая принадлежность крови в пятне не определялась из-за отсутствия необходимых сывороток. Что и говорить, заключение экспертизы довольно неутешительное.
Мы продолжали работу по выявлению вещественных доказательств. Оказалось, что при обыске работники милиции поверили на слово Анциферовой и изъяли ту одежду Ахламова, которую она им предъявила. Эту одежду Ахламов видел при переодевании в милиции, а затем в изоляторе стал говорить, что изъяты не те брюки, в которых он был б октября 1962 года.
Тогда мы изъяли и другие его форменные брюки. Анциферова подтвердила, что в этих брюках Ахламов был в день совершения преступления. А это имело важное значение. При осмотре днем вместе с прокурором района мы не обнаружили на брюках ни малейших пятен. Однако я не успокоился на этом. Еще и еще подвергали мы их осмотру и обнаружили малозаметные два пятна, похожие на кровь. При осмотре брюк с судебномедицинским экспертом нашли еще два пятна. Согласно судебномедицинскому заключению, на брюках найдена кровь человека, групповую принадлежность которой опять не представилось возможным определить.
При допросе в качестве подозреваемого 15 октября 1962 г. и при предъявлении ему обвинения Ахламов категорически отрицал свою причастность к изнасилованию девочки. Не признавался он в совершенном преступлении продолжительное время. На вопрос о том, откуда у него появилась на одежде кровь, Ахламов заявил, что 6 октября 1962 г. в саду имени Пушкина г. Челябинска в шестом часу вечера подрался с неизвестным парнем из-за незнакомой девушки. Пытаясь назвать какие-то подробности, показал, что в этот день ушел из ресторана Челябинского аэропорта около четырех часов дня. На автобусе доехал до сада Челябинского тракторного завода. После этого остановил мотоциклиста, с которым доехал до поселка Первоозерного. В половине пятого часа вечера на остановке «Магистральная» сел на троллейбус и уехал в сад им. Пушкина. В саду около теннисной площадки подошел к девушке, хотел познакомиться. Девушка просила оставить ее. В этот момент подошел парень лет 24–25, грубо толкнул его. Между ними завязалась драка, оба катались по земле, у того и другого из носа текла кровь. Он, Ахламов, поднял с земли камень и ударил им парня в лицо. Девушка закричала: «Милиция! Милиция!», тогда он убежал из сада и на троллейбусе доехал до поселка Первоозерного. Минут 10–15 седьмого был уже дома.
Однако показания Ахламова были неубедительными, более того, нам удалось их опровергнуть. Работники ресторана и другие свидетели, установленные нами, показали, что Ахламов ушел из ресторана не в 4 часа дня, а в 6 часов вечера. Свои показания эти свидетели подтвердили на очной ставке с Ахламовым.
Заявление последнего о времени прихода домой противоречило показаниям Анциферовой и свидетеля Кузьмич, которые сообщили, что он явился в дом Анциферовых не в 10–15 минут седьмого, а в восьмом часу вечера. При допросе Анциферовой Людмилы и хозяйки квартиры выяснилось, что 7 и 8 октября 1962 г., уходя на работу, Ахламов просил их, если придут к ним и будут спрашивать, когда он пришел домой 6 октября 1962 г., пусть скажут, что пришел в 3–4 часа дня. На вопрос о том, что случилось, Ахламов заявил: «Видишь, поцарапанный», — и сказал, что подрался.
Версия Ахламова о драке с неизвестным в саду им. Пушкина также не нашла подтверждения. Из бесед с администрацией сада, материалов проверки (рапортов работников милиции), проведенной по заданию следователя, опросов дружинников явствовало, что в тот вечер в саду никакого шума, драк не наблюдалось.
Вместе с тем продолжалась кропотливая работа по выяснению личности Ахламова, его образа жизни и поведения. Еще в самом начале следствия нас насторожил один разговор с Ахламовым. Не зная, в чем его обвиняют, он перед допросом спросил: «Вы мне будете предъявлять обвинение в преступлении, которое я совершил в городе Алма-Ате?». Я ему ответил, что не только в преступлениях, совершенных в Алма-Ате, но и в изнасиловании девочки в городе Челябинске. На это Ахламов заявил: «Ну, об Алма-Ате еще поговорим, а что касается Челябинска, то про изнасилование какой-то девочки я ничего не знаю. Это не моя работа, и поэтому никаких показаний давать не буду».
В г. Алма-Ата командировали работника милиции, направили отдельные требования.
Ахламов упорно защищался. Чтобы убедить следствие, что он в семь часов вечера не был в пос. Первоозерном, а был в саду им. Пушкина, Ахламов просил установить мотоциклиста, который подвез его, и провести ему с последним очную ставку. Он также требовал провести ему судебномедицинскую экспертизу, заявив, что страдает половым бессилием. В подтверждение этого Ахламов заявил, что он также болен гонореей. На каждом допросе он требовал, чтобы его предъявили для опознания девочке, рассчитывая вероятно на то, что пережив такую трагедию, она не узнает его, или, опознав, испугается.
Он надеялся также, что органы следствия не установят мотоциклиста, а если установят, то, учитывая, что прошло много времени, мотоциклист не сможет назвать точное время, когда он подвез Ахламова. А уж если и вспомнит, то на очной ставке с Ахламовым из жалости к нему назовет то время, на котором будет настаивать последний.
Однако, Ахламов во всех своих расчетах просчитался. 23 ноября 1962 г. судебномедицинской экспертной комиссией было дано заключение, что Ахламов не страдает половым бессилием.
Судебно-психиатрическая экспертиза также дала заключение, что Ахламов психическим расстройством не страдает — вменяем.
Результаты экспертизы привели Ахламова в неистовство. Почувствовав, что почва уходит у него из-под ног, он стал обвинять экспертов в необъективности, в какой-то предубежденности, оказании давления на них со стороны следователя.
Чтобы установить мотоциклиста, с учетом примет, названных Ахламовым, мною было дано соответствующее задание работникам ГАИ.
Нам не было известно, что Ахламов, отлично зная, что его подвозил работник милиции, одетый в форму, скрыл это. Такое положение осложнило поиски. Я решил воспользоваться тем, что 12 декабря 1962 г. проводилось совещание работников Дорожного надзора. Изложив собравшимся обстоятельства дела, я обратился к инспекторам с просьбой об оказании помощи в установлении мотоциклиста, подвозившего Ахламова. Результаты оказались неожиданными. К концу моего выступления стал лейтенант милиции и сказал: «Я подвозил этого летчика. Можете не продолжать!» Это был командир взвода дивизиона РУД лейтенант Попов-Левин. Он сообщил, что 6 октября 1962 г., проверяя посты ГАИ на Бродокалмацком тракте, подвез в коляске мотоцикла до поста ГАИ гражданина, одетого в форму летчика гражданской авиации, что заняло время с 18 до 18 ч. 45 м.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: