А Матущенко - Ядерный щит

В испытании 1955 г. СССР первым произвел сброс термоядерной бомбы с самолета. США провели испытание термоядерной бомбы путем сброса с самолета в 1956 г.

На этой стадии развития ядерных арсеналов была осознана проблема глобальной экологической катастрофы в случае широкомасштабного ядерного конфликта, в первую очередь учеными-физиками, донесшими ее до политического руководства своих стран. Уже при разработке первых образцов ядерных зарядов стала очевидной проблема обеспечения безопасности ядерного оружия. Радикальным способом, повысившим степень ядерной взрывобезопасности, был переход на внешний источник нейтронного инициирования, что уменьшало вероятность возникновения ядерного взрыва в условиях аварии на несколько порядков.

В ноябре 1948 г. Я.Б. Зельдович и В.А. Цукерман (на год раньше, чем в США) предложили новый принцип нейтронного инициирования – внешний источник нейтронов, входящий в состав автоматики бомбы, который позволял в 1,5 раза увеличить мощность ядерного заряда, а самое главное – повысить надежность и безопасность ядерных зарядов. Многим тогда эта идея казалась технически неосуществимой, однако уже в 1954 г. был успешно испытан заряд с внешним инициированием.

Один из основных вопросов безопасности ядерного оружия связан с поведением ядерного боеприпаса в условиях случайного, нецеленаправленного подрыва взрывчатого вещества, входящего в состав боеприпаса. Как правило, многие виды подобных ситуаций могут моделироваться работой боеприпаса при подрыве взрывчатого вещества в одной точке (одноточечная безопасность).

В 1957 г. Я.Б. Зельдович и А.Д. Сахаров отмечали, что в условиях аварийного подрыва взрывчатых веществ многих ядерных зарядов в случае возникновения цепной реакции может быть получено значительное ядерное энерговыделение – десятки и даже сотни тонн тротилового эквивалента. В рамках экспериментального исследования этой проблемы 26 августа 1957 г. было проведено испытание мощного тактического ядерного заряда с подрывом взрывчатых веществ в одной точке, имитирующее аварийную ситуацию. Эксперимент явился началом масштабных исследований проблемы ядерной взрывобезопасности и методов ее обеспечения в ядерном арсенале СССР.

Обеспечение безопасности ядерного оружия при эксплуатации ядерных зарядов являлось ключевым моментом. Во ВНИИЭФе сложилась целостная идеология и культура обеспечения безопасности ядерного оружия, которая сохраняется и поддерживается и по сей день. Следует отметить, что в СССР не было ни одной радиационной аварии с ядерным зарядом с распылением плутония, в то же время в США имели место две такие аварии.

Без преувеличения можно сказать, что создание в СССР, в первую очередь в КБ-11, термоядерного оружия сделало третью мировую войну невозможной (политики приспособили эту парадигму под тезис о мирном сосуществовании двух систем).

День 22 ноября 1955 г. ознаменовался блестящим достижением советской термоядерной программы. По словам А.Д. Сахарова, «испытание было завершением многолетних усилий, триумфом, открывавшим пути к разработке целой гаммы изделий с разнообразными высокими характеристиками (хотя при этом встретятся еще не раз неожиданные трудности)». Советский Союз уверенно вступил в эпоху создания термоядерных вооружений. Испытание РДС-37 было заключительным испытанием 1955 г. Оно явилось 24-м в ходе осуществления программы ядерных испытаний СССР. Общее число ядерных испытаний США к концу 1955 г. достигло 67. Впереди у разработчиков термоядерного оружия СССР были годы напряженной работы, которые привели к поразительному прогрессу в характеристиках термоядерных зарядов по сравнению с уровнем 1955 г.

Первая половина и середина 50-х годов прошлого века были для КБ-11 периодом необыкновенно интенсивной работы, колоссального напряжения сил больших коллективов, решения в короткий срок задач огромной важности. Среди них нужно отметить создание артиллерийского снаряда с атомным зарядом (1953—1956). Этой разработкой руководил академик М.А. Лаврентьев, приглашенный в КБ-11.

В 1952 г. появилась необходимость в создании отечественного артиллерийского снаряда с ядерным зарядом как ответ на появление американских вооружений этого типа. Они начали разрабатываться Соединенными Штатами в начале 1950-х годов, в мае 1953 г. были впервые испытаны и вскоре размещены в Европе. Советский Союз был вынужден принимать адекватные меры. В КБ-11 началась проработка первых вариантов заряда для артснаряда. А 12 января 1953 г. в Первое главное управление из КБ-11 ушло письмо, подписанное его начальником А.С. Александровым, научным руководителем Ю.Б. Харитоном и его заместителями К.И. Щёлкиным и А.А. Ильюшиным. В письме, после описания задачи и перечисления сложностей ее решения, говорилось: «Подходящей кандидатурой для руководства указанной работой является академик М.А. Лаврентьев, крупный специалист по гидро– и газодинамике, выдающийся математик, хорошо владеющий современной машинной вычислительной техникой, основатель теории кумулятивных снарядов и известный специалист по применению взрывчатых веществ. Просим перевести товарища М.А. Лаврентьева в КБ-11 с тем, чтобы он возглавил работу по исследованию обжатия с помощью осесимметричных систем, в первую очередь, применительно к артиллерийским вариантам. Привлечение т. М.А. Лаврентьева в качестве руководящего работника КБ-11 будет весьма важно как для успешного развития новых работ, так и вообще для укрепления научного руководства в КБ-11».

Пожелание руководства КБ-11 было выполнено, академик Лаврентьев прибыл на объект и возглавил специально созданный сектор № 11. К решению задачи подключились Д.В. Ширков из группы Н.Н. Боголюбова, с 1950 г. работавший в КБ-11, и В.С. Владимиров, приехавший еще раньше, а также Л.В. Овсянников и Б.В. Войцеховский, прибывшие вместе с М.А. Лаврентьевым. Проблемой прочности занимался член-корреспондент Л.А. Галин. Конструкторскую группу сектора 11 возглавлял А.И. Абрамов. Его сотрудниками были в основном молодые люди. Задачу перед ними поставили трудную, ответственную и срочную. Конструкция первого ударопрочного атомного заряда для артснаряда значительно отличалась от ранее разработанных. Все составные части его должны были выдерживать перегрузки, возникающие при ускорении в канале ствола артиллерийского орудия. Требовались принципиально новые научные и конструкторские решения. Их поиски увенчались успехом.

Полигонные испытания заряда, получившего индекс «РДС-41», прошли удачно в 1956 г. Мощность взрыва превысила ожидаемую. Заряд прошел полный цикл газодинамических стрельбовых испытаний, и вся документация на него была подготовлена к передаче в серийное производство. Для него разработали специальные артиллерийские орудия «Конденсатор» и «Трансформатор». Однако к этому времени на вооружение уже были переданы тактические пороховые баллистические ракеты с ядерным оружием «Филин» и «Марс» (примерно с такой же дальностью полета). Поэтому актуальность атомного артснаряда снизилась, и в серийное производство РДС-41 не пошел. Многие физические, газодинамические и конструкторские решения РДС-41 были использованы в последующих разработках атомных зарядов второго поколения в период 1958—1966 гг. (эта тематика развивалась в НИИ-1011).