Яна Дягилева - Янка Дягилева. Придет вода [Сборник статей]

С виду ложь — с гуся кровь, побежит со щеки,
Ни пропить, ни пропеть, ни слепить черепки,
Ни крестов, ни сердец — все злодейская масть,
Убивать-хоронить — горевать-забывать.
Поливает дождем первородная мысль,
Размывает дорожки — гляди, разошлись,
В темноте все в одну, все одно к одному
Не мешает другому
Лицу все к лицу.
Все к лицу подлецу, как родному отцу,
Не рассказывай, батя, и так все пройдет.
Чередой дочерей, всем раздеться, лежать,
Убивать-хоронить — горевать-забывать.
Побежали глаза по стволам, по рядам.
Покатилось лицо по камням, по следам
Безразмерной дырой, укрывая траву,
Насовсем позабыть — разузнать, да уснуть.
Только солнечный свет на просветах пружин,
Переломанный ужас на проломах дверей,
Несгибаемый ужас в изгибах коленей
В поклон до могил деревянным цветам.
(1990)

Ожидало поле ягоды,
ожидало море погоды,
Рассыпалось человечеством —
просыпалось одиночеством,
Незасеянная пашенка,
недостроенная башенка,
Только узенькая досточка,
только беленькая косточка.
Не завязанная ленточка,
недоношенная доченька,
Отвязала белой ниточкой,
обмотала светлым волосом
И оставила до времени
вместе с вымытыми окнами,
Вместе с выцветшими красками,
вместе с высохшими глазками,
С огородным горем луковым,
с благородным раем маковым.
Очень страшно засыпать…
(«Выше Ноги От Земли», 1990)

Так иди и твори, что надо,
не бойся, никто не накажет.
Теперь ничего не свято…
(«Порой Умирают Боги», 1985)

Мы под прицелом тысяч ваших фраз,
А вы за стенкой, рухнувшей на нас…
(«Мы По Колено…», 1987)

Проникший в щели конвой заклеит окна травой,
Нас поведут на убой.
Перекрестится герой, шагнет в раздвинутый строй,
Вперед, за Родину в бой!
И сгинут злые враги, кто не надел сапоги,
Кто не простился с собой.
Кто не покончил с собой —
Всех поведут на убой.
На то особый отдел, на то особый режим,
На то особый резон.
(«Особый Резон», 1987)

Собирайся, народ, на бессмысленный сход,
На всемирный совет — как обставить нам наш бред.
Вклинить волю свою в идиотском краю,
Посидеть, помолчать, да по столу постучать…
(«От Большого Ума…», 1988)

Коммерчески успешно принародно подыхать,
О камни разбивать фотогеничное лицо,
просить по-человечески, заглядывать в глаза
Добрым прохожим
Продана смерть моя…
(«Продано», 1989)

А мы пойдем с тобою погуляем
по трамвайным рельсам,
Посидим на трубах у начала кольцевой дороги,
Нашим теплым ветром будет черный дым с трубы завода,
Путеводною звездою будет желтая тарелка светофора.
Если нам удастся, мы до ночи не вернемся в клетку,
Мы должны за две секунды зарываться в землю,
Чтоб остаться там лежать, когда по нам поедут
серые машины,
Увозя с собою тех, кто не сумел и не хотел в грязи валяться.
Если мы успеем — мы продолжим путь по шпалам,
Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах,
Надо будет сжечь в печи одежду, если мы вернемся.
Если нас не встретят на пороге синие фуражки.
Если встретят, ты молчи, что мы гуляли
по трамвайным рельсам —
Это первый признак преступления или шизофрении,
А с портрета будет улыбаться нам Железный Феликс,
Это будет очень долго, это будет справедливым
Наказанием за то, что мы гуляли
по трамвайным рельсам,
Нас убьют с тобой за то, что мы гуляли
по трамвайным рельсам.