Анатолий Терещенко - Смерш и ГРУ посвящается

Возвратившись после учебы в Россию, оперативники из разведывательного отдела штаба Заамурского военного округа, зная его языковую и спортивную подготовки, пригласили к себе на работу в качестве переводчика. В 1914 году Ощепков инициативно организовал первую спортивную секцию дзюдоистов во Владивостоке. Октябрь семнадцатого года планы многих россиян радикально изменил. Не обошли стороной эти события и Василия.

Старая власть стремительно распадалась. Штаб Заамурского военного округа скоро был расформирован, а через год началась японская интервенция. На плечах самураев в Советскую Россию на Дальнем Востоке ворвались агрессивные янки и англичане. Японская интервенция на Дальнем Востоке нашей страны охватила Приморскую, Амурскую, Забайкальскую области и Северный Сахалин и была составной частью дальневосточной военной интервенции против РСФСР государств Антанты. В ней кроме Японии с 1918 по 1925 год участвовали войска Англии, США, Франции, Италии и Канады. Это была не только самая длительная интервенция, но и самая ущербная в экономическом плане для нашей страны.

Именно в это время, а точнее в 1918 году, Ощепков был привлечен к негласной работе сотрудником разведывательного отдела (РО) штаба Народно-революционной армии Дальневосточной республики — бывшим, по одним данным, господином унтер-офицером, по другим — штабс-капитаном императорской армии, ставшим после Красного Октября пролетарским товарищем Леонидом Яковлевичем Бурлаковым — «Аркадием», перешедшим на сторону большевиков. Путь в военную разведку у него был извилист. В 1916 году был призван в армию. Служил в качестве рядового саперного батальона. Летом 1917 года он оказался в Петрограде, проходя службу в Свеаборгском крепостном минометном батальоне. Здесь же познакомился с большевистскими агитаторами.

В результате ломки убеждений Леонид вливается в подпольную работу в Петрограде. По партийной разнарядке Бурлаков в 1918 году направляется в родные пенаты — Владивосток, где бесчинствовали японцы, американцы и белогвардейцы. Он вступает в красногвардейский отряд союза горняков, принимает участие в национализации приисков, партизанит против японских захватчиков, работает на Хабаровском арсенале до его захвата колчаковцами.

По решению подпольной партийной организации он вступил в белую армию с целью сбора разведданных и «разложения беляков изнутри». Определили его в 7-ю роту унтер-офицерского батальона. Видно, он поработал слишком активно — батальон забастовал и вышел из подчинения командования. Началось следствие. Активистов, в том числе и Бурлакова, приговорили к расстрелу. Но в свои двадцать два года он бесславно погибать не собирался. Выбрав удобный момент во время прогулки, Леонид сбежал. Спасли его, как ни странно, мятежные чехи.

В дальнейшем ему приходилось бороться и против колчаковцев, и против семеновцев, и конечно же, против японцев. Став сотрудником, а потом начальником осведомительного (разведывательного) отдела штаба Народно-революционной армии, он успешно организовал процесс агентурного проникновения «на объекты оперативной заинтересованности». В штабах войск Колчака, Семенова и самурая Отани у Бурлакова были свои бескорыстные люди, которые передавали через связников по оперативно-тайной цепочке ценные сведения о местах дислокации вражеских частей, их вооружении и планах.

В феврале 1922 года красные освободили Хабаровск, а в это же время во Владивостоке Земский собор избрал главой Приамурского края генерал-лейтенанта Дитерихса, бывшего короткое время — всего четверо суток — начальником штаба исполняющего обязанности верховного главнокомандующего русской армией генерал-лейтенанта Духонина. А потом он стал начштаба чехословацкого корпуса. Служил он и у адмирала Колчака. Кстати, «главный правитель России» назначил его 17 января 1919 года руководить комиссией по расследованию убийства царской семьи. Так вот своим агентурным аппаратом Бурлаков доставал и людей с важными секретами Дитерихса.

В октябре 1922 года войска Приамурского земского края потерпели поражение, и Дитерихс был вынужден эмигрировать в Китай, где обосновался в Шанхае. В 1930 году стал председателем Дальневосточного отдела Русского обще-воинского союза (РОВС). Скончался в 1937 году. Похоронили его в Шанхае на кладбище Локавей, которое было уничтожено в годы «культурной революции» под руководством председателя Мао. Этот вандализм совершили хунвейбины, которых в народе прозывали «красными охранниками».

Бурлаков через свои связи вышел на кандидата для вербовки в качестве негласного помощника на Ощепкова, которого многие из окружения знали как знатока японского языка. По всей вероятности, прежде чем установить с ним доверительные отношения, Бурлаков проверил кандидата в числе других лиц через возможности армейских контрразведчиков. Никакого компромата он на Василия Сергеевича не получил.

Во все времена и при любых властях привлеченные спецслужбами граждане для работы на негласной основе пишут подписки о согласии стать такими помощниками и обязуются не разглашать факт сотрудничества с ними. В документе разведотдела штаба Сибирского военного округа появилась подписка с таким текстом:

«Я, нижеподписавшийся, Василий Сергеевич Ощепков, поступивший в Отдел агентурной разведки 5-й армии, даю постоянную подписку В ТОМ, ЧТО:

1. Все возложенные на меня обязанности я обязуюсь точно и скоро выполнять.

2. Не разглашать никаких полученных сведений.

3. Все сведения после тщательной проверки обязуюсь передавать моему начальству или лицу, указанному им.

4. Не выдавать товарищей — сотрудников и служащих Отдела агентурной разведки хотя бы под угрозой смерти.

5. Не разглашать сведений о деятельности отдела, а также о штате служащих вообще и не произносить слов «агентурная разведка».

6. Признаю только советскую власть и буду работать только на укрепление добытой кровью трудового народа Революции.

7. Мне объявлено, что в случае неисполнения указанного в подписке моя семья будет преследоваться наравне с семьями белогвардейцев и контрреволюционеров.

8. Требую смертного приговора для себя… если разглашу какие-либо сведения и буду действовать во вред советской власти, о чем и подписываюсь.

Подпись: Ощепков».

Так Ощепков, которому ставилось Бурлаковым задание по сбору информации о японских оккупационных подразделениях и частях на Сахалине, принял присягу на верность советской военной разведке и согласился выполнять ее задания. Такие люди, как правило, проникнуты чувством глубокого понимания ответственности за порученное дело. Это и есть те патриоты, которые бескорыстно вручают себя реальной опасности «ради безопасности страны». Родина для них — СВЯТОЕ. Большинство таких людей трудятся и сегодня в военных разведке и контрразведке, оберегая внутреннюю и внешнюю безопасность героев армейских добывающих органов.