Юрий Власов - Женевский счет

Да, есть святые, которые идут в бой, умирают, не грабят и не воруют, но это единицы. Им не дано ничего создать. Даже их красивая смерть нужна только для того же повального воровства.

Вот к чему привели Россию Романовы! Что они погибнут в ней, и притом очень скоро, — это ясно; что страна, наголову разбитая и опозоренная, встряхнется в лице своей серой демократической массы — это тоже ясно. Но ясно еще, что она перенесет при этом годы тяжелой болезни своего перерождения. Россия должна быстро дойти до окончательного падения, вызвать к себе презрение во всей Европе, не говоря уже об Америке, измучиться в тяжелой междоусобной борьбе, и только тогда, когда демократия поймет всю гнилость организма до самого низа, не исключая части ее самой(демократии. — Ю. В.), только тогда она, менее зависимая от традиций, пересоздаст эту страну. Но сколько времени нужно на такой процесс?.. Надо мужественно вступать в борьбу за спасение страны от самой себя и нести крест ради молодого поколения».

21 октября 1915 г.

« Государю императору

Сегодня, в высокоторжественный день восшествия Вашего императорского величества на Всероссийский престол, чины штаба Вашего величества, вознося Господу Богу горячие молитвы о даровании здравия и многолетия Вашему величеству, Ея величеству государыне императрице и Его императорскому высочеству наследнику цесаревичу, всеподданнейше повергают к стопам Вашего императорского величества их верноподданические поздравления и заверения работать, не щадя сил и здоровья, на благо Вашего величества и Родины.

Генерал от инфантерии Алексеев »

В этот день государь император всегда получал всеподданнейшие поздравления. Это была его Россия. Он служит именно ей — ее величию и процветанию…

Еще раз, 21 октября 1916 г., Россия сложит к его стопам свои поздравления.

Еще раз вознесут эти хвалы и молитвы Господу Богу и чины штаба с Алексеевым, и великое множество других офицеров, дворян, господ заводчиков, а где и простых мужиков. Вознесут еще раз, дабы… предать!

За ничтожным исключением, предали и поглумились все, совершенно все. Ни одной горестной слезинки. Ни одного слова утешения и памяти!..

Рев восторга и медь революционных маршей…

И будут за предательство вознаграждены бывшие подданные пожарищами своих жилищ, тесными могилами и эмигрантскими углами — ни одного не проглядит Господь Бог…

12 февраля 1916 г. на стол начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал-адъютанта Алексеева ложится письмо товарища (заместителя) министра внутренних дел сенатора Белецкого [34] Белецкий, Степан Петрович (1873–1918) дослужился до тайного советника, был сенатором, вице-директором и исполняющим должность директора департамента полиции; с 28 сентября 1915 г. был товарищем министра внутренних дел; после 13 февраля 1916 г. получил назначение на должность иркутского генерал-губернатора, однако 15 марта оставил и ее. Был арестован, осужден еще при Временном правительстве. Белецкий будет расстрелян вместе с бывшими царскими министрами Хвостовым и Щегловитовым и др. сразу после покушения Каплан на Ленина. Подробнее о Белецком и других сановниках см.: Падение царского режима (стенографические отчеты допросов и показаний в Чрезвычайной Следственной Комиссии Временного правительства). Л., 1925. . К письму приложены «Введение» и проекты «Положения о контрразведке» и «Инструкции о контрразведке».

Кроме всего прочего, во «Введении» было написано:

«…Ряд судебных процессов последнего времени, разоблачения самих уличенных шпионов и, наконец, многочисленные факты, обнаруженные уже во время настоящей войны у нас и у наших союзников, выяснили с несомненной очевидностью могучую организацию немецкого шпионства…

В последнее десятилетие бдительное внимание руководителей германского шпионства привлекли на себя недовольные правительством члены политических партий, а также члены революционных организацийвраждебных государств, и среди таких лиц вербовка шпионов была крайне интенсивна, что доказано целым рядом шпионских процессов…

Было употреблено также много усилий на то, чтобы использовать в нужный момент в целях государственной измены рабочие организации в России, и Германия, начиная войну, была уверена, что у нас немедленно же вспыхнет поднятое рабочими революционное движение и что мятежи и внутреннее недовольство правительством совершенно парализуют нашу военную мощь. Таким образом, шпионство не только имеет тесную связь с политическим движением в России, но можно с известной достоверностью сказать, что оно тоже питает таковое движение…» (Здесь и выше выделено С. П. Белецким. — Ю. В.)

На письме Белецкого Алексеев наложил резолюцию: «Прошу рассмотреть и переговорить».

В изрядно сокращенном виде документы, присланные Белецким, были приняты. Но фактически это урезывание свело их на нет…

В середине ноября 1916 г. будущий белый вождь генерал барон Врангель в составе офицерской депутации прибывает в Петроград. Полк за боевые отличия получал наименовение 1-го Нерчинского казачьего Наследника Цесаревича полка — это очень высокая честь.

«Через несколько дней после приезда, — рассказывает о тех ноябрьских днях Петр Николаевич Врангель, — я назначен был дежурным флигель-адъютантом к Его Императорскому Величеству. Мне много раз доводилось близко видеть и говорить с Ним… Государь производил впечатление чрезвычайной простоты и неизменного доброжелательства. Это впечатление являлось следствием отличительных черт характера Государя — прекрасного воспитания и чрезвычайного умения владеть собой.

Ум Государя был быстрый. Он схватывал мысль собеседника с полуслова, а память его была совершенно исключительная. Он не только отлично запоминал события, но и лица, и карту; как-то говоря о Карпатских боях, где я участвовал со своим полком, Государь вспомнил совершенно точно, в каких пунктах находилась моя дивизия в тот или иной день. При этом бои эти происходили месяца за полтора до разговора моего с Государем и участок, занятый дивизией, на общем фронте армии имел совершенно второстепенное значение.

Я вступил в дежурство в Царском Селе в субботу…

Обедали на половине Императрицы. Кроме меня, посторонних никого не было, и я обедал и провел вечер один в Семье Государя. Государь был весел и оживлен, подробно расспрашивал меня о полку, о последней блестящей атаке полка в Карпатах… Я был поражен болезненным видом Императрицы. Она значительно осунулась за последние два месяца… Ярко выступали красные пятна на лице. Особенно поразило… болезненное и как бы отсутствующее выражение ее глаз… Великие Княжны и Наследник были веселы, шутили и смеялись…