Ленина Кайбышева - После Чернобыля

К осени начали строить стационарные, фундаментальные ПУСО. Заложили рабочие площадки в Старых Соколах, Диброво, Дитятках, Лелеве, Рудня-Вересня. Начали строить и большой санпропускник. Я побывала на таких пунктах — это по сути настоящие, хотя и небольшие по масштабам, заводы. На помост въезжает довольно громоздкая техника. Ее моют дезактивирующими составами раз и другой — сколько прикажут дозиметристы. Возражения, уговоры водителей бесполезны, и это безропотно принимают все, независимо от рангов и званий.

На Лелеве я встретила ветерана Чернобыля, темноволосого великана, бригадира П.В. Мотельнецкого. Он припятчанин, пользуется большим уважением и рабочих, и начальства. Классный специалист, способен своими руками и даже, говорят, с закрытыми глазами, выполнить любую работу и еще увлечь и организовать окружающих. Во многом благодаря таким, как этот бригадир, в строймонтажном управлении ЧАЭС и через три года удалось сохранить больше половины из 400 строителей Минэнерго, которые работали здесь еще до аварии.

В сооружениях каждого ПУСО — 300 тонн металлических каркасов, 26 тысяч кубометров монолитного бетона. ЮТЭМ выполнил всю работу с “железом”. И в первую очередь это были опять монтажники его, Трипольского управления. В тот период они одновременно монтировали стационарные системы пылеподавления в городе Припяти, селах Копачи, Опачичи, Черевач, Залесье, Парышев; котельную для города Чернобыля, временную котельную для отопления главного корпуса АЭС и третьего энергоблока; готовили этот энергоблок к пуску, уже в роли ремонтников и выполняли многие другие работы по просьбе дирекции АЭС.

Например, для ПУСО они монтировали баки, изготовленные на Макеевском и Запорожском заводах Минэнергомаша, которые прибывали в Чернобыль в виде огромных металлических листов. Их ставят на ребро и в таком зыбком положении сворачивают в трубку. А он колышется, “живет”. В баках должна собираться, отстаиваться и дезактивироваться вода после мойки. Так, что их надежность имеет особое значение.

Однажды, в декабре 1987г. я поехала на рядовую, типичную для остальных подобных объектов оперативку на ПУСО Диброво. В ней участвовали “Южтеплоэнергомонтаж”, “Гидроэлектромонтаж”, Управление строительства ЧАЭС, военные и группа рабочего проектирования из института Гидропроект. Работы еще много, претензий по качеству сооружения и срокам нет. Но председатель приемочной комиссии просит: “Пустите сначала хотя бы одну мойку, очень нужна”. Задержались где-то в дороге калориферы — и в адрес поставщика пошла телеграмма за подписью самого Б.Е. Щербины. Сердце ПУСО — электробойлерная, самый главный элемент. Но механическая мойка нужна, как говорится, впереди паровоза.

Ведет оперативку главный технолог строительно-монтажного комплекса УС ЧАЭС В.И. Кузниченко. Он объяснил эту спешку: в могильниках уже захоронено оборудования и машин на десятки миллионов рублей — жалко же! Их надо вернуть народному хозяйству. Для этого еще предстоит получить рекомендацию ученых по составу растворов. Но уже сегодня обработали огромное количество людей и техники. Например, автомашины с уровнем загрязнения 0,4 миллирентгена/час удается отмывать до 0,1. Это делают на ПУСО Лелев и Черевач (их построили вдвое быстрее нормативных сроков). Такие пункты жизненно необходимы как защитный барьер перед распространением беды. И чем быстрее и качественнее пройдут машины через это сито, тем надежнее защитим наши города.

Я пошла в строившуюся котельную ПУСО и услышала чье-то монотонное нытье:

— Дайте нам Сашу Заяца. Ну отдайте Зайчика. Он же золотой сварщик, отличный бригадир. Его стыки никогда не текут. А... (не разобрала фамилию) хоть дивизию дайте — и он ее будет волокти. — Заглянула в дверной проем и увидела монтажника Княжев- ского — того самого, с Трипольской. Он спорил со своим начальником П.Л. Черных о том, кого поставить главным на котельной. Мог бы и сам — ас в своем деле. Но из-за перенесенной еще до аварии травмы вынужден выполнять “легкую” работу — рядового слесаря, т.к. врачи его попросту списали на пенсию. Плакал тогда сильный мужчина — не мог бросить монтажное дело, которому посвятил к тому времени уже 20 лет, не мог бросить и свою ЧАЭС, на которой — с первого блока. Вспомнилось, как восемнадцатилетним поехал с Ворошиловградской ГРЭС к родителям и опоздал вернуться к сроку. Дал ему тогда мастер лист бумаги и приказал писать под диктовку: “Если я еще раз опоздаю, прошу снять с меня рабочий разряд”. С тех пор не опаздывал ни разу. Я спросила Княжсвского, почему он так настойчиво рвется в Чернобыль.

— Вам по-газетному сказать?

— Не обязательно, если не согласны.

— Тогда я здесь от души.

Котельная, действительно нужна поскорее. Снега насыпало по пояс. Крыши на зданиях ПУСО накрыть еще не успели, а монтажники уже прокладывали коммуникации, устанавливали оборудование. Здесь работали очень толковые бригадиры из Триполья, например, В.Н. Ситор, бригадир из Одессы Ю.А. Новожилов. Они участвовали во всех процессах. Заместитель начальника Трипольского управления В.А. Плахотнюк, что называется, дневал и ночевал на своих ПУСО.

Стационарные ПУСО, как и полевые пункты санобработки, и через год и через два все еще несли свою благородную службу. Сегодня говорят, что с ПУСО “перестарались”, не нужны они в таком количестве. Но первые чернобыльцы не забудут, как в дождь и снег, без счета времени, порой буквально на руках выносили они технику с сильно “звенящих” территорий и обрабатывали на этих временных, полупоходных станциях, чтобы спасти их для работы. Почему голыми руками? Может, дешевле бросить? Не знаю. Возможно. Во всяком случае, техники не хватало. Проанализировать целесообразность всех действий, вероятно, не под силу целому институту. А я всего лишь пишу историю. Но мне претит само стремление некоторых наблюдателей огульно критиковать без разбора все то, на что потрачены талант и здоровье других.

Представитель войск Гражданской обороны Ю.Н. Клименко повел меня по территории ПУСО — со многими цехами, артезианскими скважинами, электрической подстанцией, баковым хозяйством для отстоя использованных растворов, складами. Оно оснащено разнообразными и довольно сложными техническими средствами и автоматикой. Но все-таки работать людям приходится с вполне определенным материалом. И это требует немалого мужества. Аналогов ПУСО для условий работы с зараженной техникой в нашей стране не было. Многому еще предстояло научиться.

Потом Ю.Н. Клименко и майор И.В. Дубинец решили показать, как живут их солдаты из воинской части №73413 Киевского военного округа. Лагерь оказался расположен неподалеку, между ЧАЭС и г.Чернобылем. Я плохо разбираюсь в уставных тонкостях. Но бросились в глаза идеальный порядок и чистота в жилых палатках, на территории гарнизона и — улыбчивые, открытые лица дежурных да магнитофон на одной из тумбочек. Именно эти солдаты контролируют качество обработки машин. Непонятно лишь, почему жить они должны были в семи километрах от ЧАЭС.